ДЕТИ-МИГРАНТЫ:

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ, ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Несмотря на чрезвычайную актуальность проблемы миграции в России, ее обсуждение происходит преимущественно без опоры на социологические данные. Сведения о количестве мигрантов обычно основаны на данных ФМС, и до сих пор оставалось неизвестной численность детей-мигрантов, этнический состав, уровень владения русским языком , планы на интеграцию и получение образования. Отсутствие данных приводит к неизбежным спекуляциям о проблемах, связанных с мигрантами, и усиливает ксенофобию.

ЭМПИРИЧЕСКАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ

НУЛ СОН НИУ ВШЭ в гг. провела масштабные исследования образовательной ситуации в Санкт-Петербурге и Московской области , в частности, в школах с наибольшей концентрацией иноэтничных детей. Исследование проведено на средства НИУ ВШЭ в рамках Центра фундаментальных исследований.

В Санкт-Петербурге опросы проводились в старших классах школ; опросы были фронтальными, т. е. анкеты заполняли все ученики, независимо от этничности. Весной 2009 года прошел пилотный опрос в 23 школах (опрошено 1200 учащихся), а весной 2010 г. прошел опрос в 104 школах (опрошено 7300 учащихся). Параллельно собрано большое количество интервью (более 150) с учителями, школьниками и родителями. В Московской области опрос проводился в шести муниципальных образованиях : четырех районах и двух городских поселениях , примыкающих к МКАД. Было опрошено 50 школ, собрано 3800 анкет. Кроме того, проводились интервью с учителями, администрацией школ, родителями-мигрантами и школьниками. Всего за четыре года взято более 300 интервью (учителя/директора/завучи – 185, родители – 62, дети – 78).

Выборка для анкетного опроса в СПб в 2010 году строилась в два этапа. На первом этапе из всех школ Петербурга (всего 599 школ) случайным образом были отобраны 30 обычных школ и 10 «школ повышенного статуса». На втором этапе была осуществлена довыборка малочисленных школ, т. к. именно в этих школах концентрируются дети из семей иноэтничных мигрантов. Всего в выборку попали 104 школы из всех 18 районов Санкт-Петербурга. Было опрошено 419 классов (параллели 8, 9, 10) и собрано 7300 анкет. Конструирование выборки позволяет делать взвешивание и распространять результаты на всю совокупность школ Петербурга.

Строго говоря, надо пользоваться понятием «иноэтничные мигранты», или же использовать понятие «заметные меньшинства» (“visible minority”) – группы населения, воспринимаемые большинством в повседневных типизациях как «чужие» и «мигранты». В современной России к заметным меньшинствам относятся мигранты из Средней Азии, из Закавказья (Азербайджан, Армения, Грузия), а также из республик Северного Кавказа, несмотря на то, что последние являются гражданами России.

В результате исследования стало очевидно, что детей-мигрантов в Петербурге значительно меньше, чем об этом принято говорить – к «заметным меньшинствам» относятся всего около 7% школьников. Среди них азербайджанцы составляют одну пятую часть, армяне – одну шестую, представителей остальных этнических групп еще меньше. Из 419 классов, в которых проводилось анкетирование, нашлось всего 80 классов, в которых было трое или более детей, относящихся к «заметным меньшинствам».

Также не соответствует истине распространенный миф о том, что особенно много детей мигрантов младших классах, что создает трудности для учителей и русскоязычных детей. Согласно полученным результатам, разница между долей мигрантов в начальной школе и в старшей школе очень невелика, не более 1%.

Был обнаружен эффект «случайных волн», когда в одной параллели очень много детей из категории «заметные меньшинства», а в другой их совсем нет. Возможно, слухи и распространение историй о большом количестве мигрантов связаны именно с этим эффектом.

МИГРАЦИЯ КАК ТАКОВАЯ

Говоря о миграции, не следует забывать о том, что довольно много семей приезжает из других регионов России (так называемая внутренняя миграция). В школах Санкт-Петербурга много детей, приехавших из других регионов РФ. Среди детей из семей этнического большинства 20% являются внутренними мигрантами. Российское население подвижно.

НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

Анкета включала специальный блок вопросов для подробного выяснения этнической и миграционной истории семьи. Вот эти вопросы:

Какой язык является родным для твоей мамы?

Какой язык является родным для твоего папы?

Какой твой родной язык?

На каком языке с тобой обычно говорят дома?

Как давно твоя семья живет в Санкт-Петербурге?

К какой национальности или народу ты сам(-а) себя относишь?

Этническое самоопределение – это ответ ученика на вопрос: К какой национальности или народу ты сам(-а) себя относишь?

Вот как отвечают на этот вопрос школьники Санкт-Петербурга:

Русские (а также россияне, славяне, православные) – 88,5%

Украинцы, белорусы, молдаване – 1,2%

Татары, башкиры, чуваши, мордва – 0,3%

Народы Северного Кавказа (лезгины, осетины, чеченцы, аварцы и др.) – 0,6%

Азербайджанцы – 1,2%

Армяне – 0,8%

Грузины – 0,3%

Народы Средней Азии (узбеки, таджики, киргизы, казахи) –0,6%

Другие народы (финны, немцы, эстонцы, литовцы, латыши, буряты, калмыки, китайцы, корейцы)– 0,7%

Самоназвания, отмечающие смешанные браки родителей (русско-азербайджанцы и т. п.) – 2%

Отказ отвечать –3,6%

Необычные наименования (эльфы, вампиры , космополиты и т. п.) – 0,5%

ЯЗЫК В СЕМЬЕ

В семьях петербургских школьников считаются родными 44 разных языка. Кроме русского, чаще всего говорят на азербайджанском, армянском, украинском, грузинском, узбекском, таджикском, белорусском, лезгинском, киргизском, татарском, осетинском, аварском, молдавском, казахском (языки приведены в порядке убывания частоты). При этом многие дети, в чьих семьях говорят на азербайджанском, армянском, грузинском, кабардинском, лезгинском, таджикском, узбекском, киргизском языках, считают себя русскими.

Из числа детей, определенных по совокупности родного языка родителей и региона происхождения как «иноэтничные мигранты», почти четверть детей назвали себя русскими, часть дала себе смешанные самоназвания (скажем, русско-азербайджанцы или украино-молдаване) по смешанным бракам родителей, и немногие определили себя как «мусульмане» или «кавказцы».

Чем объясняется тот факт, что 23,6% детей из семей иноэтничных мигрантов называют себя русскими? С одной стороны, в условиях недружелюбного отношения к мигрантам в обществе дети стремятся продемонстрировать желание ассимилироваться . С другой стороны, за таким ответом может стоять представление о гражданской нации. Как сказала девочка-азербайджанка: «Через месяц я получаю русский паспорт и буду русская». Дети не знают слова «россияне», и поэтому «гражданин России» и «русский» для них синонимы.

Самоназвания, данные детьми из группы иноэтничных мигрантов
Русские
Азербайджанцы
смешанные самоназвания
Мусульмане
Кавказцы
Дагестанцы
Даргинцы
Кабардинцы
Карачаевцы
другие самоназвания

ЭТНИЧЕСКИЙ СОСТАВ СТАРШЕКЛАССНИКОВ ПЕТЕРБУРГА

В следующей таблице представлены относительные частоты различных этнических меньшинств в школах Петербурга.

Отметим, что 8,5% браков являются смешанными (указаны разные родные языки матери и отца).

МИГРАНТЫ КАК УЧЕНИКИ

В социологии различают первое и второе поколение мигрантов. Первое поколение – это те, кто приехал в школьном возрасте или взрослым; вторым поколением называют тех, кто родился в принимающей стране или был привезен в очень юном возрасте. Известно, что маленькие дети, попавшие в новую языковую среду, легко осваивают новый язык и впоследствии говорят на нем без акцента, в то время как в возрасте 15-18 лет языковая адаптация происходит сложнее.

Среди иноэтничных детей в Петербурге мигрантов первого поколения, т. е. переехавших в Россию уже в школьном возрасте, всего 26,7%. Эти дети из-за недостаточного владения языком и стресса, связанного с адаптацией, могут испытывать трудности. Иногда они не сразу идут в школу, пропуская год учебы; неудивительно, что они могут учиться хуже. В отличие от них, иноэтничные дети-мигранты второго поколения по успеваемости не отличаются от соучеников, принадлежащие к этническому большинству.

Была отдельно проанализирована успеваемость иноэтничных мигрантов в трех типах школ: гимназии/лицеи/специализированные школы; обычные школы среднего и большого размера и обычные школы малочисленные. Ни в одном из типов школ мы не получили статистически значимых различий в успеваемости между иноэтничными мигрантами и этническим большинством.

Учителя и представители школьной администрации в числе достоинств детей мигрантов обычно называют стремление учиться, послушание, уважение к школе. В нашем исследовании отношение учеников к учебе, школе, образованию было измерено серией из десяти вопросов (например: «Учеба в школе – это напрасная трата времени»; «Можно достичь успеха в жизни, даже если плохо учишься», «Я готов ездить в школу далеко от дома, лишь бы она была хорошая» и т. д.). Как оказалось, уровень «антишкольной культуры» у иноэтничных мигрантов ниже, чем у их одноклассников, а мотивация к учебе, напротив, выше.

Здесь может играть роль то обстоятельство, что большинство детей из семей иноэтничных мигрантов учатся в школах, которые посещают «местные» дети из неблагополучных семей, в которых учебе не придается решающего значения. На их фоне мигрантские семьи выделяются своим вниманием и уважением к школе и учителям и стремлением дать детям образование.

Высшее образование" href="/text/category/visshee_obrazovanie/" rel="bookmark">высшего образования , то они совершенно не отличаются у этнического большинства и меньшинства: 72% школьников планируют получить высшее образование. Конечно, большой вопрос в том, насколько эти планы смогут осуществиться – и здесь может проявиться разница между этническим большинством и меньшинством. Однако для ответа на этот вопрос требуются лонгитюдные исследования.

ПРОСТРАНСТВЕННАЯ И ЭТНИЧЕСКАЯ СЕГРЕГАЦИЯ

Что касается пространственного распределения по районам Петербурга, то исследование не выявило концентрации детей-мигрантов в каких-то районах. В каждом районе есть одна или несколько школ, где детей мигрантов больше, чем в других школах (15-25%). Это почти всегда малокомплектные школы, где не хватает детей, отчего они находятся под угрозой закрытия. Неудивительно, что в таких школах мигрантам рады: в условиях нормативно-подушевого финансирования они помогают решить проблему с наполняемостью. Таким образом, в Петербурге существует дифференциация школ по числу иноэтничных учащихся, но она скорее связана с классовой дифференциацией, чем с этнической.

МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ ДРУЖБЫ И ОБЩЕНИЕ

Существует ли сегрегация по этническому признаку и социальное исключение детей-мигрантов? Изучение толерантности и интеграции требует особых методов. Мнения и установки не всегда переходят в действие, а социальное исключение не всегда связано с выражением нетолерантных мнений. Обычные опросы «мнений» не всегда помогают выявить реальные процессы взаимодействия в школьной среде.

Особенностью методологии данного исследования является применение современных методов сетевого анализа (Social Network Analysis). На этапе сбора данных в анкету были включены вопросы на сетевые отношения (network relations) в классе. Сетевой анализ: изучение реальных связей и отношений между акторами; специальные методы опроса и обработки данных позволяют измерить реальную интеграцию тех или иных детей в социальную ткань класса и школы

Дружеские сети являются одним из важнейших факторов в отношениях между школьниками и могут значительно воздействовать на их успеваемость, мотивацию к учебе, выбор дальнейшего образования. Кроме того, в отличие от традиционных социологических «опросов мнений», исследование внутришкольных социальных сетей позволяет измерить не установки и мнения, а реальные интеракции в классе/школе. Таким образом, использование сетевого подхода дает новую перспективу при изучении межэтнических отношений и позволяет количественно измерить взаимосвязь между включенностью в социальные сети и интеграцией.

Дружбы и общение детей в школе изучали как в интервью, так и в анкетных опросах. Особое внимание было уделено социальным сетям, в которые включены дети мигрантов в школе. Ответы школьников на вопросы «Назови, с кем ты больше всего/меньше всего общаешься в классе» позволяют построить полные карты общения для всего класса. Эти данные можно анализировать разными способами – например, подсчитывать индексы «популярности» и «отверженности», а также применять специальные статистические модели для анализа более сложных закономерностей.

Для проведения сетевого анализа были собраны сетевые данные в 104 школах Санкт-Петербурга (419 классов) и 50 школах Подмосковья (200 классов). Поскольку чистка базы (сверка и унификация имен) является самой трудозатратной частью работы, в настоящее время выверены и подготовлены к анализу данные только по 419 классам Санкт-Петербурга.

Как оказалось, ни отверженность (т. е. исключенность из общения в классе), ни популярность никак не связаны с этнической принадлежностью.

Для более подробного изучения факторов, влияющих на общение/необщение детей внутри класса, из общего количества опрошенных классов были выбраны только те классы, где число детей из категории «видимые меньшинства» было 3 или больше. Таких классов оказалось всего 79 из 419. Результаты общения детей в классе были обработаны с помощью специальных методов сетевого анализа.

На большом материале статистически показано, что дети, относящиеся к этническому большинству, при выборе друзей не обращают внимание на этничность, то есть им все равно, кто друзья по национальности и откуда они приехали. Дети-мигранты, напротив, если у них есть возможность выбора, стараются общаться с другими мигрантами – вероятно, потому, что те обладают похожим опытом и проблемами.

Кроме того, было обнаружено, что друзья, как правило, обладают сходным уровнем анти-школьной культуры и сходными планами относительно получения высшего образования. Влияния социально-экономического статуса семьи на дружбу детей не выявлено. Возможно, это объясняется тем, что в одном классе, как правило, у всех примерно одинаковый социально-экономический статус.

КОНТАКТЫ

Научно-учебная лаборатория социологии образования и науки НИУ ВШЭ СПб

http://slon. hse. *****/

НУЛ СОН НИУ ВШЭ СПб

ул. Союза Печатников, д.16

Санкт-Петербург, 190008

В школах сталкиваются с разными проблемами. Среди них есть и такая, о которой педагоги предпочитают не говорить публично. В образовательных заведениях столицы и некоторых крупных городов становится всё больше учеников, плохо знающих или вообще не говорящих по-русски. В основном это дети мигрантов. Родители остальных школьников опасаются, что из-за разницы в восприятии материала пострадает качество обучения.

Русский язык без перевода Нуркамилю пока не дается. Его переводчик на киргизский - сосед по парте. В Екатеринбург приехал уже давно. Добровольные помощники для новичков - вынужденная инициатива директора. И встретить их можно в каждом классе. Например, в 11Б русские – меньшинство: 1 человек. Еще 7 киргизов, 2 таджика, 2 азербайджанца и армянин. Эта многонациональность объясняется просто: рядом со 149-й школой - крупный вещевой рынок.

"В сентябре, в мае, могут прийти люди, которые не владеют русским языком. Ребенок приходит к нам и общается только жестами", - говорит директор школы Инна Логинова.

Объяснять на пальцах здесь привыкли. По закону брать обязаны любого ребенка, даже без азов русского. Выкручиваются как могут - буквально разжевывают материал на уроках, и много занимаются после них.

"Таким школам как наша нужно помогать. То, что мы сами изобретаем велосипед и занимаемся выдумыванием разных методик по работе с детьми-мигрантами, это очень сложно", - сказала директор школы Инна Логинова.

Сложностей вообще много. Сами мигранты бояться приводить детей, потому что нет регистрации. Хотя в школе она не нужна. Педсостав жалуется, что с приезжими одни проблемы: они могут внезапно уехать на родину. Так же внезапно вернуться. Через полгода. Или вовсе выйти замуж в 13 лет и бросить учебу. Но все же главная проблема - языковой барьер. Родители русскоговорящих детей возмущаются: трудности перевода одних влияют на успеваемость всех.

"У меня у подруги девочка, она училась на четверки и пятерки, хотя она не понимала ничего, но на фоне тех детей ей ставили четверки и пятерки. Но в другой школе эти пятерки обернулись двойками, и трагедия матери, которая сидит и нанимает репетиторов", - рассказывает местная жительница.

"Представляете, когда дети учатся русскоязычные в обычной школе, и когда здесь больше половины класса - азербайджанцы, таджики и так далее, как учитель может объяснить материал одинаково доходчиво, чтобы наши дети поняли и они? Языковой барьер разный, дети понимают по-разному", - сказала еще местная жительница.

В Москве уже несколько школ, в которых примерно 7 из 10 учеников - иностранцы. Учителя говорить открыто об этой ситуации не хотят. Но когда корреспондент со скрытой камерой попыталась узнать, стоит ли устраивать своего ребенка в одну из таких школ, получила ответ: "У вас русский ребенок? Как вам сказать откровенно, посмотрите на наш контингент. Ну, вы сами понимаете, как они владеют русским языком: и устным, и письменным".

Зарина и после уроков разговаривает с сыном не на родном языке, чтобы быстрее привыкал. Хотя он и так неплохо говорит по-русски - учится в необычной школе.

Несколько лет назад в Москве открылись школы русского языка. Детей делят на группы в зависимости от возраста. Программа интенсивная. Начинают с букваря, через год ученики должны быть готовы к обычной школе.

Школа при школе - один из принципов обучения. В соседних классах - обычные ученики. На переменках общаются. На русском. Правда, таких спецшкол в Москве всего 13. Свободных мест нет.

"Я считаю, в каждой школе должна быть школа русского языка. Я считаю, для каждого родителя это очень важно, чтобы его ребенок научился русскому языку, чтобы он адаптировался в новой среде", - говорит Зарина Чурокова.

Индийский поклонник Тарковского, Питер или Петя Сикдар мечтает учиться во ВГИКе на режиссера. Уже сейчас работает на детском телевидении. А когда приехал в Москву 6 лет назад со своим братом-близнецом, год сидели дома - учиться этих детей брать отказывались, мол, нет мест. Пока кто-то не посоветовал: есть школа с курсами русского языка для иностранцев.

"Когда мы встретились с директором этой школы, она спросила: "Здравствуйте, как вас зовут?", мы не смогли ничего ответить. Нас взяли в школу русского языка, нам дали шанс, и оказалось все нормально", - рассказал Леша Сикдар.

Но кроме языковой, учителя сталкиваются и с другими проблемами: общий уровень знаний на родине многих мигрантов крайне низок.

"Когда ребенок достигает возраста 13 лет, он не знает таблицу умножения, даже если он освоил русский язык как средство общения, встает вопрос: в какой класс ребенка сажать. Вы понимаете, что 13-летний ребенок, сидящий за партой с второклассником либо третьеклассником 8-9 лет, это скажем, не есть хорошо", - говорит директор школы Любовь Олтаржевская.

В Москве уже сегодня из 750 тысяч учащихся примерно каждый 10-й - мигрант. И год от года их становится больше. Школ русского языка на всю страну единицы - они не исправят ситуации. О проблеме можно не говорить - именно так делают чиновники, но это молчание влияет на качество образования наших детей.

Долгое время Россия давала возможность всем детям, которые находились на её территории, получать образование. Право на обучение всех детей было неприкасаемое. С этого года ситуация изменилась: ФМС обязала школы отчислять детей без регистрации под угрозой крупного штрафа. «Йод» разбирался, почему московские школы готовы учить только детей с московской регистрацией.

Украинка Алла приехала в Москву в прошлом году из города Черновцы, который расположен в Западной Украине. Алла говорит - в родном городе очень сильно выросли цены на продукты, а найти работу стало трудно. В Москве она быстро нашла работу менеджером в небольшой компании, сняла жилье и весной этого года решила перевести своего сына Александра. Она пошла в школу № 1524 и спросила, что ей надо сделать, чтобы сына приняли в восьмой класс.

Алле ответили, что документы на прием в школу теперь подают через ОСИП (Окружные службы информационной поддержки). В ОCИПе ей сообщили, что ребенка могут зачислить в школу только если у него будет временная регистрация в Москве на год. Сейчас у Александра и Аллы есть временная регистрация на три месяца. Хозяин квартиры, которую они снимают, отказывается делать им регистрацию на более длительный срок. В ОСИПе женщине отвечают, что без такого документа её сын не имеет права учиться в российской школе.

Стася Денисова, СОТРУДНИК КОМИТЕТА «ГРАЖДАНСКОЕ СОДЕЙСТВИЕ»:

История Аллы сейчас типична. К нам за помощью недавно обращалась семья из Украины. Их сына в течение года школа отказывалась зачислить в первый класс. Сначала им нужна была регистрация, а потом, когда ребенку исполнилось восемь лет, им отказали по причине того, что в восемь лет в первом классе учиться уже поздно. Родители этого мальчика были вынуждены вернуться на Украину.

По словам правозащитника, у них сейчас очень большое количество обращений от семей мигрантов и беженцев, по поводу отчисления и неприёма в школы. Чаще всего по причине просроченной регистрации. Администрация школы ссылается на приказ Минобрнауки № 32 от 22.01.2014. В приказе детей разделили на две категории. В первую очередь принимают в школы тех, кто имеет постоянную регистрацию, во вторую - тех, у кого временная. «О детях без регистрации ничего в этом приказе не сказано. Видимо, чиновники считают, это означает - таких детей в школу не надо принимать вовсе.

Другой правозащитник Бахром Исмаилов рассказывает, что к нему в этом году стало поступать много жалоб от мигрантов, чьих детей выгоняют из школ из-за отсутствия каких-либо документов.

Бахром Исмаилов, ПРАВОЗАЩИТНИК:

Долгое время Россия давала возможность всем детям, которые находились на её территории, получать образование. И право на обучение всех детей было неприкасаемое. С этого года ситуация изменилась: ФМС обязала школы отчислять детей без регистрации.

Гавхар Джураева, ГЛАВА ЦЕНТРА «МИГРАЦИЯ И ЗАКОН»:

Только на этой неделе мне позвонили несколько мигрантов из Средней Азии и рассказали, что их детей собираются отчислить из школ из-за того, что у них нет медицинской страховки. В прошлом году вступил в силу закон, обязывающий мигрантов покупать полис медицинского страхования. Без этого их нельзя нанимать на работу. Но речь идёт о взрослых мигрантах. Мне не понятно, почему средние школы к своим ученикам такое требование выдвигают.

Несколько учителей в разных московских школах на анонимных условиях подтвердили «Йоду», что в начале этого года директорам школ на педсоветах объявили, что теперь «Москва готова учить только детей с московской регистрацией». Регистрацию от учеников теперь требуют не только московские школы. «У нашего директора внучка, прописанная в Москве, учится в школе в Подмосковье. И в той школе потребовали подмосковную регистрацию. Мол, бюджеты разные, и Москва из своих денег готова учить только своих детей, а область из своих денег - только своих», - рассказывает учитель одной из московских школ.

Однако, глава департамента образования Москвы Исаак Калина не согласен с оценкой ситуации и называет мифами истории об отчислении детей мигрантов.

Исаак Калина, РУКОВОДИТЕЛЬ ДЕПАРТАМЕНТА ОБРАЗОВАНИЯ МОСКВЫ:

Такие истории являются примером журналистских мифов. Любой ребенок, который находится в Москве на легальных основаниях, может учиться в московских школах.

В Твери в феврале этого года гражданину Узбекистана Нурбеку, который десять лет постоянно живет в России, директор школы № 34, где с первого класса учатся два его сына-подростка, Вера Панкова сказала, что либо он в течение пяти дней делает детям регистрацию, либо она их отчисляет.

«Ни разу за эти годы меня никто в школе не спросил о регистрации сыновей! Мальчики хорошо учились, с учителями никаких проблем у них не было. Я тоже уважал российский закон: исправно всегда делал своей семье все документы», - рассказывает Нурбек.

У сыновей Нурбека осенью этого года закончилось разрешение на временное пребывание в России на три года. У Нурбека вид на жительство в России, у него есть свой дом в Твери и постоянная работа. Сыновьям и жене Нурбек тоже хотел оформить ВНЖ. Но ему отказали на основании того, что жена не работает, а дети вписаны в её паспорт.

«Я объяснял, что жена сидит дома с младшим сыном и дочерью. Как она может работать? А у меня есть и жилье в собственности, и работа. Все равно мальчикам ВНЖ не разрешили», - возмущается Нурбек.

Регистрацию детям Нурбека делать тоже отказались и объяснили, что мальчики должны пересечь границу с Россией. «Я зарабатываю 40-50 тысяч на всю семью. У меня нет возможности взять и купить детям билеты в два конца. Надо на это копить и откладывать деньги», - объясняет Нурбек.

В феврале этого года Нурбека вызвали в директору и потребовали, чтобы он срочно предоставил регистрацию сыновей. На оформление документов администрация школы дала ему пять дней. «Детей отчислили в один день. Учебники потребовали сдать, даже не предложили перевести их временно на надомное обучение. Я просил дать возможность доучиться до конца года, обещал сделать регистрацию к этому сроку. Директор ответила, что, если она немедленно не выгонит моих детей, школу оштрафует управление ФМС на 400 тысяч рублей. Дети очень расстроились. Старший учится очень любит, он собирается в университет на инженера, потом хочет в Германию уехать. Учителя говорят, что у сына большие способности к иностранным языкам. Младший после школы в техникум планировал, на механика учиться. Я работал столько не для того, чтобы мои дети без образования улицы мели и решил бороться за них», - рассказывает Нурбек. Он подал на школу в суд. И выиграл его. По мнению сотрудника комитета «Гражданское содействие» Стаси Денисовой, суд признал, что отчисление детей Нурбека незаконно, потому что нарушает федеральный закон «Об образовании», Конституцию РФ, Конвенцию ООН о правах ребенка, которую Россия ратифицировала. «Требования местной ФМС отчислить детей из-за отсутствия регистрации тоже не имели под собой никаких юридических оснований. Суд признал, что это не задача школы - выявлять иностранных граждан среди учеников и отчислять их за отсутствие регистрации», - считает Денисова.

По словам Нурбека, директор Панкова подошла к нему после окончания суда и сказала, что будет оспаривать судебное решение. «Она очень возмущалась, что я, мигрант, посмел подать на российскую школу в суд. Я пытался убедить ее, что не хотел никого унижать или оскорблять. Мне только надо, чтобы мои дети получили образование. Тогда она сказала: «Если есть деньги на суды, то можете позволить себе учить детей на платной основе», - рассказывает Нурбек.

Корреспонденту «Йода» Панкова сказала, что не планирует мешать детям Нурбека учиться. «Я только прошу, чтобы они как можно быстрее встали на миграционный учет. Нет, на меня не давит ФМС, просто так надо», - сказала Панкова.

Нурбек уверяет, что его дети уже получили разрешение на временное проживание, у них есть регистрация и школе это известно.

В УФМС по Тверской области Нурбеку пошли навстречу только после вмешательства юристов «Гражданского содействия». «В средних школах сейчас требуют регистрацию не только у детей мигрантов из Средней Азии, но и у россиян, которые переехали в другой город, и у беженцев. Например, в подмосковном Ногинске мы открыли школу для детей беженцев из Сирии, которых не берут в российские школы вопреки Конвенции ООН о правах ребенка. Нам не удалось найти взаимопонимание с отделением УФМС Ногинска. Когда мы приехали к ним на встречу, сотрудники этой организации стали незаконно проверять документы у правозащитников», - рассказывает директор Центра адаптации и обучения детей беженцев Ольга Николаенко.

В ФМС России «Йоду» не смогли оперативно прокомментировать ситуацию.

Николаенко говорит, что ей не очень понятно, чего добивается ФМС, заставляя школы отчислять детей мигрантов по бюрократическим причинам.

Ольга Николаенко, ДИРЕКТОР ЦЕНТРА АДАПТАЦИИ И ОБУЧЕНИЯ ДЕТЕЙ БЕЖЕНЦЕВ:

Некоторые мигранты уедут из России из-за того, что у детей не будет здесь возможности учиться. Но большая часть останется, их дети тоже будут здесь жить дальше, потому что там, откуда они родом, ещё хуже. Не думаю, что они будут хорошо относиться к стране, которая лишила их возможности получить образование. Мировой опыт показывает, что интеграция мигрантов в первом поколении не происходит никогда. Во втором поколении - легко, если государство принимающей стороны прикладывает минимальные усилия, - говорит Николаенко. - Наше государство зачем-то делает так, чтобы интеграция не происходила ни во втором, ни в третьем поколении. Оно создает на своей территории некоторое количество людей, которые вычеркнуты из социальных процессов и общество не может использовать их потенциал. Эти люди могли бы получить средне-специальное или высшее образование, платить налоги. Я не вижу в действиях школ и УФМС какой-то логики. Это бессмысленное вредительство самим себе в первую очередь.

Исмаилов говорит, что сейчас соблюдение миграционного законодательства ставят выше права ребенка получить образование. «В последние два года требования к мигрантам ужесточают и ужесточают. Начали давить на них через несовершеннолетних, - говорит он. - Почему детей? Пусть штрафуют и наказывают взрослых. С детьми не должны так жестоко поступать».

Друг Нарбека Абдул-Азиз из поселка «Электросталь» Московской области на этой неделе планирует отправить детей в родной Таджикистан. Ни одного из его сыновей и дочерей школьного возраста не берут в российскую школу из-за отсутствия регистрации. «Пусть учатся на родине. Вырастут, приедут в Москву на заработки. В Таджикистане работы все равно нет. А если они не будут знать русский и ваших обычаев, то вы сами виноваты», - говорит Абдул-Азиз.

В октябре 2013 года единорос Алексей Журавлев и жириновец Сергей Жигарев внесли в Госдуму законопроект, предлагающий принимать в детские сады и школы детей мигрантов только после того, как их родители докажут, что платят местные налоги. По подсчетам департамента образования, в 2012 году в московских школах учились около 30 тысяч детей иностранных граждан; по оценкам ФМС - около 70 тысяч. «Лента.ру» отправилась в столичные учебные заведения, чтобы посмотреть, как учатся мигранты. Выяснилось, что многие школьники собираются уехать из России после погромов в Бирюлеве, а учителя воспитывают своих подопечных, угрожая им миграционной службой.

Школьники-мигранты

14-летний азербайджанец Зафар (имя изменено) перекидывает из руки в руку мобильный. На экране телефона - страница Зафара «Вконтакте», она обильно украшена фотографиями дорогих черных автомобилей, стопок денег и золотых часов; еще там цитаты из сообщества «Типичный азербайджанец» («Лайк, если у тебя тоже одна бровь»), а также выдержки из Корана.

Урок обществознания, на котором должны были рассказывать про постиндустриальное общество, подросток предпочел переждать в коридоре своей школы, расположенной в Чертанове (отдаленный район Москвы). Восьмиклассник Зафар не боится испортить отношения с учителями, потому что скоро уедет учиться в Баку. Его отец работал продавцом на овощебазе в Бирюлеве, но ее закрыли после погрома националистов 13 октября 2013 года. «Кроме того, что отец остался без работы, а значит денег у нас теперь нет, просто опасно стало, - объясняет Зафар. - В те дни большинство азербайджанцев не выходило на улицу. А теперь многие собираются уехать. А многие уже уехали».

В Баку Зафар возвращаться не хочет, несмотря на то, что его семья владеет там большим домом, «со всю школу». В Москве семья (отец, мать и брат) снимает трехкомнатную квартиру недалеко от той самой бирюлевской овощебазы; обходится она в 40 тысяч рублей в месяц. Однако в Азербайджане, жалуется школьник, придется «убираться и работать в саду». При этом Зафар признает, что оставаться в российской столице - тоже не вариант: «Боимся полиции. Они ходят рейдами по квартирам. Мы живем со временной регистрацией, но кто их знает».

К Зафару подбегает его одноклассница, 13-летняя Самира (она тоже азербайджанка, имя изменено). Она хочет выяснить, почему Зафар прогуливает. Мальчик отмахивается. Девочка смеется: «Ну ты даешь, какой смелый!» Как и Зафар, она свободно владеет русским языком. Когда Зафар говорит - «Грузинцы тоже на базе работали», Самира тут же поправляет: «Ты чего? Не грузинцы , а грузины ».