К чему приведет использование ненормативной лексики. Матерные оскорбления, арго и иные виды ненормативной лексики. Использование ненормативной лексики при наведении порчи

В повседневной жизни всем нам нередко приходится слышать слова и выражения, употребление которых совершенно недопустимо с точки зрения общественной морали и предназначено как для оскорбления адресата, так и для выражения отрицательных оценок людей и явлений. Это так называемая ненормативная русская лексика, или, проще говоря, мат, являющийся одной из неприглядных, но, к сожалению, трудноискоренимых сторон нашего «великого и могучего» языка.

Давняя традиция запрета нецензурных выражений

Знакомая всем нам с детства ненормативная лексика у лингвистов носит название обсценной. Этот термин происходит от английского obscene, что означает «бесстыдный», «непристойный» или «грязный». Само же английское слово восходит к латинскому obscenus, имеющему то же значение.

Как свидетельствуют многие исследователи, табуированный запрет на употребление в присутствии женщин различных выражений, связанных с сексуальной сферой, сложился ещё в языческую эпоху у древних славян ― этнических предков русских, белорусов и украинцев. Впоследствии, с приходом христианства, запрет на использование ненормативной лексики повсеместно поддерживался православной церковью, что позволяет говорить о давней исторической традиции этого табу.

Отношение общества к употреблению мата

В связи с этим представляют интерес результаты социологического опроса, проведённого в 2004 году, целью которого было выявить отношение россиян к употреблению нецензурных выражений звёздами шоу-бизнеса. Весьма характерно, что подавляющее большинство опрошенных, почти 80 %, высказали своё отрицательное отношение к подобному явлению, заявив, что в их выступлениях ненормативная лексика ― это проявление бескультурья и распущенности.

Несмотря на то что в устной речи эти выражения широко распространены среди всех слоёв населения, в России всегда существовало табу на их использование в печати. К сожалению, оно значительно ослабло в постперестроечный период в связи с ослаблением госконтроля за печатной сферой, а также из-за целого ряда побочных явлений, ставших следствием демократизации общества. Кроме того, снятие запрета на освещение многих тем, ранее не затрагиваемых печатными органами, привело к расширению лексики. В результате мат и жаргон стали не только модными, но и эффективными средствами пиара.

Оскорбительная и унизительная брань

Приходится констатировать, что среди подростков умение сквернословить считается признаком взросления, и для них ненормативная лексика ― это своего рода демонстрация принадлежности к «своим» и пренебрежения к общепринятым запретам. Разумеется, пополнив свой подобными выражениями, подростки стремятся их употребить, часто используя для этой цели заборы, стены туалетов и школьные парты, а в последние годы и интернет.

Рассматривая проблему употребления ненормативной лексики в обществе, следует отметить, что, несмотря на всю свободу высказываний, установленную в последние годы, не снимается ответственность за употребление нецензурных выражений с пишущих или говорящих.

Разумеется, едва ли можно запретить сквернословие человеку, для которого - в силу его воспитания и интеллекта - это единственно доступная форма самовыражения. Однако следует иметь в виду, что брань в оскорбляет тех, для кого табу на мат - в силу их нравственных или религиозных соображений - не утратило силу.

Основные мотивы употребления ненормативной лексики

В современном языке мат чаще всего используется как элемент речевой агрессии, ставящей своей целью обругать и оскорбить конкретного адресата. Кроме того, людьми низкой культуры он используется в следующих случаях: для придания своим выражениям большей эмоциональности, как способ снятия психологического напряжения, в качестве междометий и для заполнения речевых пауз.

Вопреки бытующему в народе представлению о том, что нецензурные выражения попали в русский язык из татарского в период татаро-монгольского ига, серьёзные исследователи относятся к этой гипотезе весьма скептически. По мнению большинства из них, слова данной категории имеют славянские и индоевропейские корни.

В языческий период истории Древней Руси они употреблялись как один из элементов сакральных заговоров. Для наших предков ненормативная лексика ― это не что иное, как обращение к магической силе, которая, по их представлениям, заключалась в половых органах. Об этом свидетельствуют некоторые пережившие века отголоски древнейших языческих заклинаний.

Но со времен установления христианства церковные власти последовательно борются с этим речевым феноменом. До наших дней сохранилось множество циркуляров и указов православных иерархов, направленных на искоренение мата. Когда же в XVII веке произошло жёсткое разграничение разговорного языка и литературного, за матом окончательно закрепился статус сборища «нецензурных выражений».

Нецензурные выражения в исторических документах

О том, насколько богат был русский словарь ненормативной лексики на рубеже XV-XVI века, свидетельствуют исследования известного лингвиста В. Д. Назарова. По его подсчётам, даже в неполном собрании письменных памятников того времени содержится шестьдесят семь слов-производных от наиболее распространённых корней обсценной лексики. Даже в более древних источниках ― Новгорода и Старой Руссы ― часто встречаются выражения подобного рода как в ритуальной, так и шутливой форме.

Мат в восприятии иностранцев

Кстати, первый словарь ненормативной лексики был составлен в начале XVII века англичанином Ричардом Джемсом. В нём этот любознательный иностранец разъяснял своим соотечественникам специфическое значение некоторых труднопереводимых на английский язык слов и выражений, которые мы сегодня называем нецензурными.

О весьма широком их употребление также свидетельствует в своих путевых заметках немецкий учёный магистр философии Адам Олеарий, посетивший Россию в конце того же века. Сопровождавшие его немцы-переводчики часто попадали в затруднительное положение, пытаясь отыскать смысл употребления известных понятий в самом необычном для них контексте.

Официальный запрет на нецензурные выражения

Запрет на использование ненормативной лексики в России появился сравнительно поздно. Например, она часто встречается в документах Петровской эпохи. Однако к концу XVII века её табуирование приняло форму закона. Характерно, что стихи известного в те годы поэта широко использовавшего обсценную лексику, не печатались, а распространялись исключительно в списках. В следующем столетии нескромные выражения входили лишь в неофициальную часть творчества поэтов и писателей, включавших их в свои эпиграммы и шуточные стихотворения.

Попытки снятия табу с мата

Первые попытки легализовать нецензурные выражения наблюдались в двадцатые годы прошлого века. Они не носили массового характера. Интерес к мату не был самодовлеющим, просто некоторые писатели полагали, что ненормативная лексика ― это один из путей свободно говорить о вопросах сексуальной сферы. Что же касается советского периода, то на всём его протяжении запрет на употребление матерщины неукоснительно соблюдался, хотя в бытовой разговорной речи она широко использовалась.

В девяностые годы, с наступлением перестройки, цензурные ограничения были отменены, что дало возможность ненормативной лексике беспрепятственно проникнуть в литературу. Используется она главным образом с целью передать живой разговорный язык персонажей. Многие авторы полагают, что если эти выражения употребляются в быту, то нет оснований пренебрегать ими в своём творчестве.

Попытки искоренения зла

В наши дни борьба с ненормативной лексикой ограничивается штрафами за её употребление в общественных местах и разъяснением Роскомнадзора о недопустимости использования в СМИ четырёх основных матерных слов и всех производных от них выражений. Согласно существующему законодательству, при нарушении этого постановления виновным направляется соответствующее предупреждение, а в случае повторного нарушения Роскомнадзор вправе лишить их лицензии.

Однако многие частные издательства пренебрегают запретами. За последние годы даже неоднократно выходил из печати и переиздавался словарь ненормативной лексики, что едва ли позволяет надеяться на её возможное искоренение. Единственным путём борьбы с матерщиной может быть общее повышение культуры россиян.

Ненормативная лексика — это понятие, которое постоянно фигурирует в межличностном общении, средствах массовой информации, но при этом далеко не каждый может объяснить, что же это такое. О ненормативной лексике речь пойдет в этой статье.

Матерные оскорбления, арго и иные виды ненормативной лексики

Ненормативная лексика (обсценная лексика) — это такие речевые обороты, слова, выражения, которые имеют ярко выраженный негативный, агрессивный, непристойный, безнравственный оттенок. В большинстве случаев такая лексика употребляется как реакция на спонтанную ситуацию (как правило, негативную для говорящего). Сюда можно включить:

• матерные оскорбления ;
• арго (тип речи, свойственный ограниченным группам лиц и имеющий специфические черты);
• бранные выражения, слова, имеющие вульгарный, пошлый, непристойный смысл.

Следует отметить, что ученые, занимающиеся изучением ненормативной лексики (под которой в большинстве случаев понимается русский мат), отмечают, что появилась эта особенность русской речи очень и очень давно. По мнению некоторых авторов, ненормативная лексика изначально являлась обязательным атрибутом различных церемоний, в числе которых и свадебные обряды, и сельскохозяйственные, и иные повседневные ритуалы.

Оскорбление с матом. Ненормативная лексика с матом и без

Вне зависимости от того, какая ненормативная лексика употребляется — оскорбления с матом , бранные выражения, вульгарные слова — она всегда выполняет определенную функцию. В зависимости от контекста специалисты выделяют следующие назначения ненормативной лексики :

1. Средство установления контакта с другим человеком. При этом, в зависимости от статуса лиц, участвующих в разговоре, ненормативная лексика может сблизить собеседников (если они равны), унизить одного из них, уровнять говорящего и собеседника или возвысить одного из них.
2. Как средство проявления эмоций (агрессивности, дружелюбия, протеста, обиды, испуга и иных человеческих чувств и переживаний).
3. Как междометие. Эта функция ненормативной лексики , пожалуй, свойственна только нашему языку. Понять природу такого применения мата и иных «запрещенных» выражений достаточно трудно, но факт остается фактом: мы используем такие слова иной раз просто так, без какой-либо смысловой нагрузки.
4. Как способ обращения говорящего к себе самому в качестве самоуничижения или, наоборот, подбадривания.
5. Деление общества на своих и чужих, ритуальное (магическое) назначение, патологическое сквернословие и т. д.

Следует также отметить, что последние исследования ученых показывают, что ненормативная лексика влияет также на психическое и эмоциональное состояние говорящего. Так, например, люди, испытывающие стресс, страх, боль, легче переносят эти эмоции и чувства, если у них имеется возможность при этом браниться. Специалисты отмечают, что такое действие матерных выражений, скорее всего, связано с тем, что подсознательно человек, экспрессивно выражающий свои эмоции, чувствует себя спокойнее и комфортнее, чем тот, который вынужден сдерживаться.

Документ без названия

Почти три четверти наших сограждан (73 %) полагают, что нецензурные выражения недопустимы «ни при каких обстоятельствах». Особенно часто декларируют приверженность этой норме женщины (82 % — при 62 % среди мужчин), пожилые россияне (82 % среди тех, кому за 60 лет), обладатели вузовских дипломов (78 %), москвичи (78 %). Однако им приходится постоянно сталкиваться с пренебрежением ею (что очевидно и без всякого опроса), причем не только при контактах с «чужими». Более половины из числа респондентов, считающих сквернословие категорически недопустимым (53 %), заявляют, что большинство их знакомых употребляют в своей речи нецензурные выражения. Противоположный ответ дают 44 % этой группы опрошенных, что, впрочем, говорит вовсе не об отсутствии в их кругу людей, пользующихся обсценной лексикой, а лишь о том, что последние в нем не преобладают.

Почти две трети опрошенных признают, что иногда употребляют нецензурные выражения, причем 15 % — что делают это часто. И только треть (33 %) — никогда. Как нетрудно догадаться, чаще прочих говорят, что не пользуются такой лексикой, пожилые граждане (54 %), женщины (47 %), москвичи (47 %), граждане с высшим образованием (41 %). Между тем распределение ответов по одному социально-демографическому параметру не столь предсказуемо: оказывается, ненормативная лексика особенно широко применяется относительно состоятельными гражданами. Среди тех, чей ежемесячный доход, по их словам, превышает 20 тыс. рублей в месяц, ею пользуются 80 % (23 % — часто, еще 57 % — редко), тогда как по выборке в целом — 65 % (три группы с меньшими доходами, выделяемые на основании опроса, в этом отношении между собой почти не различают-

ся). Трудно сказать, чем это обусловлено. Но вряд ли материальное благополучие само по себе способствует склонности к ненормативной лексике. Скорее можно предположить обратную причинно-следственную связь: эта склонность чаще свойственна людям напористым, агрессивным — то есть носителям качеств, повышающих в нашем обществе шансы на успех.

Так или иначе, нельзя не обратить внимания на то, что внушительное большинство респондентов применяют нецензурные выражения, тогда как еще более внушительное, подавляющее большинство — считают это недопустимым «ни при каких обстоятельствах». Присмотримся к этому противоречию повнимательнее (табл. 1).

Таблица 1

данные в %

Как видим, люди, сквернословящие «редко», определенно склоняются к мнению, что ненормативная лексика недопустима — в соотношении 3: 1. А среди использующих такую лексику «часто» доли считающих это приемлемым и неприемлемым практически равны.

Отметим по ходу, что в данном случае представление участника опроса о «часто» и «редко», несомненно, очень сильно зависит от среды, к которой он принадлежит. И если в социальном окружении респондента матом, по известному выражению, не ругаются, а разговаривают, то он может искренне считать, что пользуется ненормативной лексикой «редко», хотя бы уже потому, что способен время от времени изъясняться без нее. Так что разница между представителями двух групп — не столько в количестве соответствующих терминов на единицу времени, сколько в том, выделяются ли они в этом плане, по их собственным ощущениям, на фоне окружающих. Но, так или иначе, очевидно, что среди пользующихся обсценной лексикой преобладает мнение о ее недопустимости.

Между тем трудно предположить, что матерщинники, осуждающие сквернословие, в массовом порядке терзаются своим моральным несовершенством. Надо полагать, в массовом сознании существует определенная система оправданий, скрадывающая, «снимающая» противоречие между признаваемой нормой и попирающей ее практикой, — подобные коллизии никогда без этого не обходятся. И первое, самое напрашивающееся оправдание — ссылка на разного рода стрессы: половина россиян, судя по данным опроса, используют ненормативную лексику исключительно под влиянием «сильных эмоций» (и лишь 12 % позволяют себе это без них). Причем среди тех, кто употребляет нецензурные выражения «редко», 84 % делают это, по их словам, исключительно под воздействием таких эмоций (среди тех, кто «часто» — 59 %). Излишне говорить, что поводы для «сильных эмоций» могут быть самыми разными — от внезапного падения метеорита или курса национальной валюты до нерасторопности продавца в магазине или непослушания собственных детей. Но важен сам принцип: использовать нецензурные выражения, конечно, нехорошо, но ежели сгоряча — то, пожалуй, простительно.

Как явствует из приведенной ниже таблицы (табл. 2) , выражать отрицательные эмоции посредством нецензурной речи принято у нас в гораздо большей мере, нежели сквернословить от восторга.

Таблица 2

данные в %

И вот что любопытно: респонденты, считающие использование ненормативной лексики категорически неприемлемым, почти так же часто говорят, что применяют ее при отрицательных эмоциях, как и люди, не видящие в ней ничего предосудительного (46 и 40 % от этих групп соответственно). Между тем противники такой лексики втрое реже, чем защитники, заявляют, что пользуются ею по преимуществу для изъявления положительных эмоций, а также что с равной охотой употребляют эту лексику для выражения позитивных и негативных эмоций. Иначе говоря, хотя большинство наших сограждан полагают, что «ни при каких обстоятельствах » нельзя применять нецензурные выражения, на деле расстройство чувств, гнев, разочарование являются для них весьма весомыми смягчающими обстоятельствами — в отличие от восхищения красотами природы или радости от встречи с другом.

Составить более или менее полное представление о механизме легитимации ненормативной лексики можно по ответам на открытый вопрос, в каких ситуациях допустимо употреблять нецензурные выражения . Вопрос этот задавался, конечно, лишь тем респондентам (21 % от всех опрошенных), которые в принципе считают допустимым использовать их. Но было бы очень большим упрощением считать, что аргументация защитников обсценной лексики совершенно чужда ее противникам: скорее всего, многие из них также согласились бы признать доводы, приводимые в поддержку этой лексики, — пусть и не настолько вескими, чтобы вынести оправдательный вердикт. Итак, что же это за доводы?

Чаще всего, как нетрудно догадаться, люди говорят, что употреблять нецензурные выражения допустимо, когда надо выплеснуть сильные эмоции (4 % от всех опрошенных): «чтобы сбросить отрицательную энергию»; «когда нервы не выдерживают»; «чтобы снять стресс»; «в запале»; «сброс адреналина»; «когда уже нет слов, а остались одни эмоции»; «молотком по пальцу»; «простыми словами эмоции не опишешь» , а также в конфликтных ситуациях (3 %): «когда доведут до точки кипения»; «когда спорные вопросы»; «в порыве гнева»; «в конфликтах».

Довольно часто употребление ненормативной лексики интерпретируется как экстремальная коммуникативная стратегия, способ добиться понимания (3 %): «облегчает понимание»; «когда не понимают русскую речь»; «это часть общения, человек не понимает по-другому иногда»; «такое общество. Для доходчивости»; «чтобы увеличить силу убеждения» .

Некоторые (3 %) полагают, что ненормативная лексика допустима при любых обстоятельствах («в любых»; «почти во всех» ), поскольку составляет неотъемлемую часть нашей культуры — «в нашей стране по-другому нельзя»; «мы родились и выросли с этим»; «это русская речь такая»; «без этого никак нельзя»; «вся Россия построена на нецензурных выражениях». Причем любопытно, что иногда респонденты апеллируют к устоям, традициям, не без пафоса провозглашая: «не нами придумано и не нам убирать»; «ведь и деды наши употребляли» . Но приводят — то ли в шутку, то ли всерьез — и вполне «либеральный» довод: «мы живем в свободной стране».

Нередко респонденты говорят, что употреблять нецензурные выражения можно дома, с родными, друзьями (2 %): «в своем круге общения»; «в кругу близких друзей»; «с подругами»; «со своими людьми»; «дома, когда на деда ругаюсь»; «с мужем, в ответ ему»; «в закрытом семейном кругу».

Кроме того, некоторые россияне считают, что ненормативная лексика допустима «для связи слов» (1 %), на работе — особенно «когда работа не ладится» (1 %), «между мужиками»; «при отсутствии женщин и детей» (1 %). Периодически звучит и еще один мотив — заставляют тяготы российской жизни (1 %): «при нашем государстве по-другому не получается»; «при нашей жизни — кругом обман»; «устал от нашего государства, от борьбы за существование; на все это хочется выругаться»; «при такой жизни все допустимо».

Нельзя сказать, что репертуар оправданий очень уж разнообразен и изощрен, но, похоже, вполне достаточен — и для тех, кто считает ненормативную лексику допустимой, и для тех, кто, не соглашаясь с ними, все же прибегает к ней в повседневной жизни.

Когда речь заходит о публичном пространстве, наши сограждане склонны не только демонстрировать нетерпимость к такой лексике, но и оправдывать запреты и санкции — в особенности если речь заходит о СМИ.

За запрещение художественных произведений, содержащих нецензурные выражения, высказываются 65 % россиян (среди женщин и пожилых граждан — по 70 %). Возражают — 23 %. Отметим, что наиболее толерантны здесь москвичи: в столице за запрет высказываются 52 % опрошенных, а против — 37 %. Штрафы за использование таких выражений в СМИ готовы поддержать уже 84 % опрошенных (в Москве — 69 против 15 %). Причем даже те, кто считает применение соответствующей лексики в обыденной речи допустимым, склоняются здесь на сторону ее противников: за запрет художественных произведений с обсценными вкраплениями высказываются 46 % защитников «бытового» сквернословия (против — 40 % этой группы), за штрафы в случаях таких вкраплений в СМИ — 70 % против 16 %.

При этом 74 % респондентов говорят, что нецензурные выражения в СМИ их лично раздражают (19 % — что не раздражают). Это, естественно, несколько меньше, чем доля считающих нужным штрафовать СМИ за сквернословие, поскольку некоторые готовы поддержать санкции, беспокоясь о воспитании детей, щадя чувства людей более «трепетных», чем они сами, полагая, что СМИ должны блюсти и транслировать определенные нормы речевого поведения, и т. д. Но даже среди тех, кто, по их собственной оценке, злоупотребляет крепкими словами, почти каждый второй (49 %) раздражается, услышав такие слова в теле- или радиоэфире или прочитав в прессе. Кстати, это раздражение скорее всего относится к числу «сильных эмоций» и выражается с помощью той же самой терминологии.

Вместе с тем можно предположить, что на деле значительная часть наших сограждан склонна применять к художественным произведениям и, в меньшей мере, к СМИ те же двойные стандарты, какие они применяют к себе. Если в художественном произведении персонаж испытывает сильные эмоции или расслабляется в кругу близких друзей, то, вероятно, крепкое выражение ему простится. Впрочем, это только предположение.

Что же касается повседневного сквернословия, то можно, видимо, заключить, что жесткость осуждающей его моральной нормы компенсируется необязательностью следования этой норме — подобно тому как суровость российских законов, по известному выражению, компенсируется необязательностью их исполнения. И это очень устойчивая ментальная конструкция.

Еженедельный опрос 9—10 февраля 2013 г., 43 субъекта РФ, 100 населенных пунктов, 1500респондентов ї Фонд «Общественное мнение»

Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат , насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся «неприличными».

Ненормативная лексика и общество

Советский агитационный плакат «Наше условие - долой сквернословие!», автор - Константин Иванов, 1981

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики ифразеологии , идеографически исемантически связанных с запретной темойсекса и сексуальной сферы, сложился увосточных славян - предковрусских ,украинцев ,белорусов - ещё вязыческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживалсяПравославной церковью . Поэтому данноетабу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80%) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.

13% опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3% полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении - это просто ханжество .

Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название «нецензурная брань»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественнойморали после распадаСССР , массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат ижаргон вошли вмоду , став одним из средствпиара .

Среди детей и подростков умение материться подсознательно считалось и считается одним из признаков взрослости [ источник? ] . Ну и разумеется, как только подрастающее поколение овладевало азами этих знаний, оно испытывало крайнюю необходимость продемонстрировать достигнутое - отсюда надписи на заборах, стенах общественных туалетов, школьных партах - а теперь и в Интернете [ источник? ] .

Следует отметить, что, вопреки распространённому мнению, в местах лишения свободы ненормативная лексика сравнительно мало используется [ источник? ] . Это связано с жёсткими уголовными «понятиями», согласно которым каждый заключённый должен нести ответственность за всё им сказанное («отвечать за базар»), а многие устойчивые нецензурные выражения воспринимаются в буквальном значении. Напрмер, посылание кого-либо на «три буквы » рассматривается как указание данному человеку, что его место - именно там, то есть как заявление о принадлежности его к касте «петухов ». Невозможность доказать такое заявление может привести к тяжёлым последствиям для «пославшего».

Возвращаясь к теме «ненормативная лексика и общество», следует подчеркнуть, что нынешняя свобода высказывания все же не отменяет ответственности говорящего и пишущего (см., напр., ст. 20.1 КоАП РФ). Конечно, вряд ли возможно запретить человеку ругаться, если это единственное средство самовыражения, которое ему доступно (учитывая ограничения, налагаемые воспитанием или условиями существования - «с волками жить - по-волчьи выть»). Конечно, не следует подвергать сожжению (или иному способу уничтожения) книги модных писателей. Однако прилюдная брань в нормальной обстановке неминуемо нарушает права иунижает достоинство тех людей, для которых табу сохраняет силу (по моральным, религиозным и иным соображениям).