Лагерь смерти талергоф. Талергоф и Терезин: забытый геноцид русинов

Талергоф (4 сентября 1914 — 10 мая 1917) — концентрационный лагерь, созданный властями Австро-Венгерской империи в первые дни Первой мировой войны. Располагался в песчаной долине у подножия Альп, возле Граца, главного города провинции Штирия. Один из первых концентрационных лагерей в мировой истории XX века где убивали не только мужчин но и женщин и детей. Сюда были депортированы русинские жители Галиции и Буковины, считавшие себя русскими и не видевшие себя без единства с Россией, насильно высланные из Галиции по доносам поляков и украинских "националистов".

История концлагеря.

Первую партию галичан и буковинцев - «русофилов» пригнали в Талергоф солдаты грацского полка 4 сентября 1914 года.

До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз. По свидетельству конгрессмена США М. МакКормика (англ. Medill McCormick) заключенных подвергали постоянным избиениям и пыткам.
В официальном рапорте Шлеера от 9 ноября 1914 года сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 русских. Из этого числа около 1,915 человек (по другим данным до 5-ти тысяч) были лемки из 151 деревни на Лемковщине.
Всего через Талергоф с 4 сентября 1914 до 10 мая 1917 прошло не менее 20 тысяч про российски настроенных галичан и буковинцев, только в первые полтора года погибло около 3 тысяч заключенных.
Лагерь был закрыт в мае 1917 года по распоряжению последнего императора Австро-Венгрии Карла I. Бараки на месте лагеря простояли до 1936 года, когда их снесли. При этом было эксгумировано 1,767 трупов, которые перезахоронили в общей могиле в ближней австрийской деревне Фелдкирхен (англ. Feldkirchen). В настоящее время бывший Талергоф находится на территории аэропорта Грац-Талерхоф.

Книги о Талергофе.
ТАЛЕРГОФСКIЙ АЛЬМАНАХЪ. ПРОПАМЯТНАЯ КНИГА.

Из свидетельства Александра Маковского:
За мал?йшую оплошность кололи на смерть. Ежедневно утромъ лежало подъ бараками по н?сколько окровавленныхъ труповъ…
Помню, какъ однажды закололъ солдатъ одного крестьянина возл? котла во время раздачи об?да. Давка была невозможная. Нажимавшіе сзади и толкнули переднихъ и такимъ образомъ челов?ческая волна заколыхалась. Ближайшій изъ арестованныхъ стоявшій рядомъ съ карауломъ нехотя толкнулъ солдата, за что пришлось ему заплатить жизнью…
Иной разъ былъ я свид?телемъ подобнаго случая, разыгравшагося подъ баракомъ. Солдатъ нанесъ закутому въ ц?пи политическому 13 колотыхъ ранъ, и тутъ же бросилъ его на солому, на произволъ судьбы.
Вот что писал бывший узник концлагеря Талергоф Василий Ваврик в своей книге «Терезин и Талергоф» (Львов, 1928).
Это был лютейший застенок изо всех австрийских тюрем в Габсбургской империи.<…>
Смерть в Талергофе редко бывала природной: там ее прививали ядом заразных болезней. По Талергофу триумфально прогуливалась насильственная смерть. О каком-нибудь лечении погибавших речи не было. Враждебным отношением к интернированным отличались даже врачи.
О здоровой пище и думать не приходилось: терпкий хлеб, часто сырой и липкий, изготовленный из смеси самой подлой муки, конских каштанов и тертой соломы, красное, твердое, несвежее конское мясо дважды в неделю по маленькому кусочку, покрашенная начерно вода, самые подлые помои гнилой картошки и свеклы, грязь, гнезда насекомых были причиной неугасаемой заразы, жертвами которой падали тысячи молодых, еще вполне здоровых людей из среды крестьянства и интеллигенции.
Для запугивания людей, в доказательство своей силы тюремные власти тут и там по всей талергофской площади повбивали столбы, на которых довольно часто висели в невысказанных мучениях и без того люто потрепанные мученики.

Ц. и к. Плацъ-Комендантству во ЛьвовЪ.
Питая безграничную симпатiю къ aвcтpiйcкимъ вооруженнымъ силамъ и видя, что, вслЪдствiе безчестной измЪны нашихъ москвофиловъ, не одна сотня нашихъ невинныхъ солдатъ уже пролила свою кровь и еще далЪе должна будетъ проливать, не могу утаить своихъ наблюденiй, къ кoтopымъ я пришелъ послЪ долгаго опыта, чтобы этихъ поразительныхъ тайнъ не открыть Высокому Плацъ-Кoмендантству еще во время, чтобы этимъ самымъ обратить вниманiе властей въ cтоpoнy, откуда для государства можетъ получиться неисчислимый вредъ. Итакъ: До нынЪ несчастьемъ государства, какъ въ этомъ убЪдились, являются москвофилы, которые, не скрываясь, льнутъ къ москалямъ, т.е. къ Pocсiи, а лучшимъ доказательствомъ этого являются нынЪшнiя ареcтованiя и переполнeнie тюремъ такими личностями.
Кто далъ толчокъ къ измЪнническому поведенiю? Именно москвофильскiе священники, которыхъ наше пpaвительство всегда поддерживало и все имъ позволяло. До сихъ поpъ арестовано очень много такихъ индивидуумовъ, однако не всЪ еще, ибо тЪ, которые собственно дали толчокъ къ измЪнническому поведенiю, остаются до настоящаго времени на свободЪ, чтобы быть въ состоянiи доставлять москалямъ сообщенiя, которыя пpосто пагубны для плановъ нынЪшней войны. Поэтому я обращаю вниманiе Высокаго Плацъ-Комендантства на священниковъ и даже канониковъ москвофиловъ мЪстнаго львовскаго митрополичьяго капитула, духомъ и тЪломъ преданныхъ Россiи и имЪющихъ въ своихъ квартирахъ очень много компрометирующаго и уличающаго ихъ матерiала, въ случаЪ, если бы у нихъ былъ произведенъ неожиданный обыскъ.

Приведу фамилiи этихъ священниковъ: о. Андрей БЪлецкiй, о. Мартинъ ПакЪжъ, о. Александръ Бачивскiй, а так-же зять о. БЪлецкаго о. Дорожинскiй:
всЪ они живутъ и скрываются въ стЪнахъ св. Юра во ЛьвовЪ, такъ какъ тамъ для нихъ безопаснЪе всего. Эти выше указанныя фамилiи очень хорошо извЪстны россiйской oxpaнЪ, съ которою они вели переписку до послЪдняго момента.
Высокое комендантство изволитъ заняться этими личностями, и тогда еще болЪe убедится въ правильности, когда при обыскЪ найдетъ основанiя для этого.
Съ глубочайшимъ уваженiемъ Алойзiй Вожиковскiй.

Пoлицейскiя меропрiятiя.("Прик. Русь" № 1483, 1914 г.).
Президiумъ ц. к. Дирекцiи полицiи во ЛьвовЪ.

Поступило 25 августа 1914 г. № 4876.
Ц. и к. Военному Коменданту, здЪсь.
Въ последнее время многiя лица, заподозрЪнныя въ государственной измЪнЪ, щпiонствЪ и другихъ враждебныхъ государству дЪйствiяхъ, были отданы подъ военный судъ, а задержанiя этихь лицъ въ военной тюрьмЪ на время войны требують особые интересы государства. Поэтому честь имЪю просить повлiять
въ этомъ смыслЪ на военные суды и въ особенности действовать въ томъ направленiи, чтобы тоже въ такихъ случаяхъ, въ которыхъ военно-судебное слЪдствiе, въ виду отсутствiя соотвЪтственнаго матерiяла, должно быть прiостановлено, обвиняемые не отпускались на свободу, а наоборотъ препровождались въ ц. к. дирекцiю полицiи для дальнЪйшихъ полицейскихъ мЪропрiятiй.

Первымъ комендантомъ г. Львова пocле отступленiя русскихъ войскъ, былъ генералъ-майоръ Фр. Римль, который до войны служилъ здЪсь въ продолженiе четырехъ летъ въ качествЪ начальника генеральнаго штаба 11, корпуса. По происхожденiю нЪмецъ, имЪлъ онъ широкiя связи въ мЪстнoмъ польскомъ обществЪ, что cпocoбствовало ему въ paбoтЪ нa новомъ отвЪтственномъ посту коменданта города. По истеченiи мЪсяца управленiя городомъ сообщилъ онъ рапортомъ главнокомандующему apмieй тЪ отношенiя, которыя были на лицо во ЛьвовЪ. Paпopтъ этотъ имЪетъ названiе: "ВсечатлЪнiя и наблюденiя, собранныя мною послЪ освобожденiя Львова, въ качествЪ коменданта города. 22 iюня — 27 iюля 1915 г.

ПослЪ общихъ замЪчанiй о настроенiи нaceлeнiя, слЪдуетъ спецiальное изложенiе объ отношенiяхъ въ политическихъ партiяхъ, обоснованное на весьма точныхъ информацiяхъ.
MнЪнie столь авторитетнаго лица должно было повлiять на отношенiе aвcтpiйcкaгo правительства къ отдЪльнымъ паpтiямъ и лицамъ, потому считаемъ, что перепечатанiе выдержекъ изъ этого рапорта послужитъ до нЪкоторой степени разъясненiемъ нашей мартирологiи.

Пропуская несущественные положенiя, приведемъ лишь непосредственно насъ касающiяся соображенiя генерала Римля:

"Галицкие Pycскie раздЪляются на двЪ группы: а) руссофиловъ (Russofil. Stuatsfeinliche und Hochverrater) и б) yкpaинофилoвъ (0esterreicher).

Русской пapтieй руководитъ депутaтъ Марковъ; принадлежатъ къ ней д-ръ Дудыкевичъ, Семенъ Вендасюкъ, Колдра, д-ръ Глушкевичъ, д-ръ Coхoцкiй, Maлецъ и др. Ихъ стремленiя общеизвЪстны: окончательное соединенiе съ Рoccieй и православiемъ.

Еше до объявленiя войны эта партiя занималась изменой, на что я неоднократно безрезультатно обращалъ вниманie.

Военныя событiя были лучшимъ доказательствомъ, что эта партiя еще въ миpнoe время работала сообща съ врагомъ въ направленiи созданiя благопрiятныхъ условiй къ соединенiю Восточной Галичины съ Poccieй (см. брошюру "Das Galizien der Gegenwart").

Во ЛьвовЪ организовалась русская радикальная партiя подъ руководствомъ д-ра Дудыкевича въ "Народномъ СовЪтЪ", съ цЪлью служить россiйскому правительству, подъ покровительствомъ гр. Бобринскаго, при руссификацiи края и распространенiи православiя.

Въ составЪ "Народнаго СовЪта" входили также австрiйскiе государственные чиновники, какъ напр. совЪтникъ мЪсн. вЪдомства Кавимiръ Тиховскiй, госуд. прокуроры Третьякъ и Сивулякъ. ВЪ ВИДУ ИЗЛОЖЕННАГО ЛИШНИМИ ЯВЛЯЮТСЯ ДАЛЬНЕЙШИЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, ЧТО РУССКИЕ (RUSSOFIL.) ЯВЛЯЮТЬСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫМИ ИЗМЪННИКАМИ; СЛЕДОВАЛО БЫ ИХЪ НЕ СОДРОГАЯСЬ УНИЧТОЖИТЬ. Если вообще возможно русскихъ (russofil.) исправить (вмЪcтЪ съ партiей Грабскаго), то это возможно единственно при примЪненiи средствъ безпощадного террора.

Проявляющiеся часто взгляды на партiи и лица („умЪренный руссофилъ") принадлежатъ къ области сказокъ: МОЕ МНЕНИЪ ПОДСКАЗЫВАЪТ МНЪ, ЧТО ВСЕ "РУССОФИЛЫ" ЯВЛЯЮТЬСЯ РАДИКАЛЬНЫМИ И ЧТО СЛЕДУЪТЪ ИХЪ БЕЗПОЩАДНО УНИЧТОЖАТЬ!

СОЗДАННЫЕ НАМИ ТАКЪ НАЗЫВАЕМЫЕ УКРАИНЦЫ ЯВЛЯЮТЬСЯ ДРУЗЯМИ АВСТРИИ И ПОДЪ СИЛЬНЫМЪ РУКОВОДСТВОМЪ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХЪ КРУГОВЪ МОГУТ СДЕЛАТЬСЯ ЧЕСТНЫМИ АВСТРИЙЦАМИ. ПОКА ЧТО УКРАИНСКАЯ ИДЕЯ НЕ СОВСЪМ ПРОНИКЛА ВЪ РУССКОЕ ПРОСТОНАРОДЬЕ, ТЪМЪ НЕ МЕНЪЕ ЗАМЕЧАЪТЬСЯ ЭТО ВЪ РОССИЙСКОЙ УКРАИНЪ.

И после нЪ удивляйтЪсь, что при низкомъ уровнЪ просвЪщенiя обманутого украинского мужика для нЪго матерiальныя соображенiя будутЪ стоятъ выше политическихъ соображенiй. Воспользовались этимъ россiяне во время оккупацiи и такимъ образомъ перешли нЪкоторыя созданныЪ нами украинскiя общины въ руссофильскiй лaгерь.

СдЪдуетъ, однaко, признать, что такiе случаи были рЪдки и что въ концЪ концовъ мы победили и многиЪ украинцы остались вЪрными австрiйскому царствующему дому".

Подпишитесь на нас

Термин «концентрационные лагеря» в массовом сознании вызывает ассоциации либо со Сталиным, либо с Гитлером. Как и вообще упоминания о геноциде в ХХ веке. Однако о том, с чего всё начиналось, почти никогда не вспоминают. А начиналось, если не брать , с геноцида русских людей – вернее, карпатских русин на территории Галиции, входившей в состав Австро-Венгерской империи. Надо иметь в виду, что геноцид осуществлялся по прямому указанию Ватикана .

Русины – прямые и наиболее чистые потомки древнейшей Руси . На самом деле «русин» и «русский» – одно и то же. «Русины» упоминаются в «Русской Правде». Так называлось население Руси и Киевской, и Новгородской, в дальнейшем и Московской, и Литовской. В XVI-XVII вв. это по преимуществу самоназвание всего народа Западной Руси – нынешней Украины. Оно сохранялось в значительной степени и в следующие столетия. В XVIII-XIX вв. значительная часть карпатских русин проживала в пределах Австро-Венгерской империи. Во второй половине XIX в. начинается русинское возрождение, которое воспринималось самими русинами, как возврат к принадлежности к единому русскому народу «от Карпат до Камчатки», а также от унии к Православию. Слово «украинец» означало тогда «антирусское меньшинство» (см. Н.М. Пашаева «Очерки истории Русского Движения в Галичине 19-20 веков»).

Накануне Первой мировой войны закрывают большинство русинских организаций в Галиции. В 1913 г. в Угорской Руси начинается Мармарош-Сигетский процесс, на котором 32 обвиняемых приговорили в общей сложности к 39,5 годам заключения за переход в Православие. Во Львове перед самой войной прошёл нашумевший процесс против двух православных священников Игнатия Гудимы и Максима Сандовича, С.Ю. Бендасюка и студента В.А. Колдры, которые два с половиной года просидели в тюрьме без предъявления обвинений и затем были оправданы.

В 1914 г. уже «хватали всех сплошь, без разбора . Кто лишь признавал себя русским и русское имя носил. У кого была найдена русская газета или книга, икона или открытка из России. Хватали кого попало. Интеллигентов и крестьян, мужчин и женщин, стариков и детей, здоровых и больных. И, в первую голову, конечно, ненавистных им русских «попов»… Тысячи безвинных жертв, море мученической крови и сиротских слёз…» (Ю. Яворский из работы «Террор в Галичине в первый период войны 1914-1915 годов»).

Начинается геноцид . Расправы осуществлялись на месте, без суда и следствия . Так 15 сентября 1914 г. венгерские гонведы убили сорок четыре гражданских лица в Перемышле. В 1915 и 1916-1917 гг. в Вене прошло два политических процесса, на которых обвинялась сама идея единства русского народа и русского литературного языка. Большинство обвиняемых было приговорено к смертной казни, которую заменили на пожизненное заключение. В одном Львове оказалось около 2000 узников. Именно тогда создаются первые в Европе концентрационные лагеря: Талергоф в Штирии, Терезин в Северной Чехии и др. При этом , по свидетельству узника Талергофа и Терезина Василия Ваврика («Терезин и Талергоф». Львов, 1928), «был лютейший застенок из всех австрийских тюрем ».

Первую партию туда пригнали 4 сентября 1914 года. Лагерь представлял собой участок невозделанного поля в виде длинного четырёхугольника в пяти километрах от железной дороги. На первых порах его отделили деревянными кольями и колючей проволокой. Со временем лагерь расширился. В официальном рапорте фельдмаршала Шлеера от 9 ноября 1914 года сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 «русофилов». До зимы 1915 г. не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз.

В. Ваврик рассказывает: «Смерть в Талергофе редко бывала естественной: там её прививали ядом заразных . О каком-нибудь лечении погибавших речи не было… Для запугивания людей, в доказательство своей силы тюремные власти тут и там по всей талергофской площади поставили столбы, на которых довольно часто висели в невысказанных мучениях и без того люто потрёпанные мученики… Талергофскими невольниками в жаркое лето и в морозную зиму, избивая их прикладами, выправляли свои дороги, выравнивали ямы, пахали поле, чистили отхожие места. Ничего им за это не платили, а вдобавок ругали их русскими свиньями» . При этом, добавляет Ваврик, «всё-таки пакости немцев не могут равняться с издевательствами своих людей. Бездушный немец не мог так глубоко влезть своими железными сапогами в душу славянина-русина, как этот же русин, назвавший себя украинцем» .

Всего через с 4 сентября 1914 года до 10 мая 1917 года прошло не менее 20 тысяч русских людей , только в первые полтора года погибло около 3 тысяч заключённых. Лагерь был закрыт в мае 1917 года по распоряжению последнего императора Австро-Венгрии Карла I, который в своём рескрипте от 7 мая 1917 г. написал: «Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, чтобы не стать ими» .

Шли Галича сыны в чужбину,
Предлинными рядами шли
И грусть и жгучую кручину
Родных Карпат с собой несли.
Все шли под клекот беснованья,
Под брязг оков и лязг цепей,
И вопль последнего прощанья,
Как вихрь стонал из их грудей.
Все шли и падали в истоме
От пуль, прикладов и штыков,
В песке, завшивленной соломе
Нашли проклятый Талергоф. *

Массовый геноцид галицких и буковинских русинов в годы Первой мировой войны до сих пор не получил должного освещении в современной историографии. В советские времена русинская тематика была под запретом. Официальную российскую историографию, похоже, данная тема не интересует. Украинские исследователи сегодня в большинстве своем стоят на позициях диаспоральной историографии, которая в годы холодной войны пыталась навязать тезис о якобы различном этническом происхождении украинцев (малороссов и русинов) и великороссов (современных русских) и существующем между ними многовековом этническом антагонизме. Изучение событий, произошедших в годы Первой мировой войны на землях современной Западной Украины позволит переосмыслить некоторые постулаты, введенные в научный и массовый оборот советскими и украинскими эмигрантскими историками после 1917 г.

Перед Первой мировой войной большая часть земель, населенных русинами (1), оказалась в составе Австро-Венгрии (Восточная Галичина - с 1772, Буковина - с 1774 г., Угорская (Подкарпатская) Русь - в составе Венгерского королевства с XIII в.). Исследователи определяют численность русинов на территории Австро-Венгрии к началу XX в. от 3,1 до 4,5 млн. человек.

Во второй половине XIX в. в Австро-Венгрии начинается русинское возрождение. Оно воспринималось деятелями галицко-русского возрождения, как возврат к общерусской культуре, осознание своей принадлежности к единому русскому народу «от Карпат до Камчатки». В украинской историографии русинское возрождение получило название «москвофильского». По свидетельству М. Грушевского, «в руках москвофилов находились все национальные организации и в Галиции и на Буковине, не говоря уже о закарпатской Украине, а народовство конца 1860-х и затем 1870-х годов представлено было лишь небольшими кружками, бедными и материальными средствами и культурными силами» (2). В то время термин «украинец» носил, как обоснованно считает Н. Пашаева, «скорее национально-политический характер» (3). Это было «антирусское меньшинство» (4).

Накануне Первой мировой войны австро-венгерские власти предприняли ряд мер против набиравшего силу русинского движения. Одним из «эффективных» средств стало обвинение в шпионаже в пользу России. С 1909 г. начинается волна арестов в австрийской части Буковины. В 1910 г. австро-венгерские власти закрывают большинство русинских организаций в крае. В 1913 г. в Угорской Руси начинается второй Мармарош-Сигетский процесс, на котором 32 обвиняемых приговорили в общей сложности к 39,5 годам заключения за переход в православие. Во Львове перед самой войной прошел нашумевший процесс против двух православных священников Игнатия Гудимы и Максима Сандовича, С.Ю. Бендасюка и студента-юриста В.А. Колдры, которые два с половиной года просидели в тюрьме без предъявления обвинений и затем были оправданы (5).

С началом Первой мировой войны начались массовые репрессии против русинского населения. По заранее заготовленным спискам «политически неблагонадежных» была арестована почти вся русинская интеллигенция и тысячи крестьян. Зачастую расправы осуществлялись на месте, без суда и следствия. Так 15 сентября 1914 г. венгерские гонведы убили сорок четыре гражданских лица в Перемышле (6).

Репрессии коснулись австро-венгерской армии. Известна история расстрела солдат 80-го австрийского пехотного полка, набранного из крестьян Бродского, Каменецкого и Золочевского уезда Галичины за отказ воевать на русском фронте. В 1915 и 1916−1917 гг. в Вене прошло два политических процесса, на которых обвинялась сама идея единства русского народа и русского литературного языка. На скамье подсудимых были депутаты австрийского парламента, интеллигенты, крестьяне. Большинство обвиняемых (среди них Д. Марков, В. Курылович, К. Богатырец, И. Цурканович) было приговорено к смерти. Впоследствии смертную казнь заменили на пожизненное заключение, а весной 1917 г. заключенных амнистировали.

Мест в тюрьмах не хватало (к 28 августа 1914 г. только во Львове оказалась около 2000 узников) и тогда австро-венгерские власти создали первые в Европе концентрационные лагеря Талергоф в Штирии, Терезин в Северной Чехии и другие. Эти концлагеря были предвестниками нацистких концлагерей Дахау, Освенцима, Треблинки. Среди австрийских концлагерей Талергоф, по свидетельству узника Талергофа и Терезина В. Ваврика, «был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи».

Лагерь представлял собой участок невозделанного поля в виде длинного четырехугольника в пяти километрах от Абтиссендорфа и железной дороги. На первых порах эту площадь солдаты отделили деревянными кольями и колючей проволокой. Со временем лагерь Талергоф расширился. Первую партию русинов пригнали в Талергоф 4 сентября 1914 года. В официальном рапорте фельдмаршала Шлеера от 9 ноября 1914 года сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 русофилов.

До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз. Заключенных косили болезни и антисанитария.

Охрана морила голодом и избивала заключенных. Очевидцами описаны многочисленные случаи убийств и издевательств.

Депутат австрийского парламента, чех Юрий Стршибрны отметил в своей речи 14 июня 1917 года, что имеет сведения от 70-ти заключенных, что в Талергофе умерло 2000 человек. Депутат того же парламента, поляк Сигизмунд Лясоцкий лично собрал ведомости о Талергофе на месте и в своей речи 12 марта 1918 года сказал, что в Талергофе до 20 февраля 1915 года лежало 1360 тяжело больных, из которых 1100 умерло в страшных условиях. В то время 464 человек заболело тифом. В течение полутора лет умерло 15% талергофцев, т. е. свыше 3000 галичан и буковинцев.

Через Талергоф прошло не менее 20 000 русских галичан и буковинцев. Талергофский лагерь постоянно пополнялся новыми партиями заключенных. В Прикарпатье не было села или семьи не пострадавших от австро-венгерских властей. В 1914-1915 гг. нередким явлением были массовые аресты целых селений.

Тысячи людей были заключены в Терезинской крепости. Они должны были весь день выполнять грязную работу в крепости и городе: чистить улицы, каналы, уборные в заразных лазаретах, трудиться в огородах и в поле. Большую поддержку узникам оказывало местное чешское население. Заключенных Терезина через некоторое время отправляли в Талергоф (7).

В ходе Галицийской битвы русские войска 21 августа (3 сентября) 1914 г. взяли Львов, а к 8 (21) сентября 1914 г. была занята вся Восточная, часть Западной Галиции и почти вся австрийская часть Буковины с Черновцами. В конце мая 1915 г. германо-австрийским войскам удалось прорвать фронт и русская армия вынуждена была временно оставить Восточную Галицию. Множество галичан бежало при приближении германо-австрийских войск в Россию, опасаясь мести со стороны австро-венгерских властей. Только за последнюю неделю перед оставлением Львова канцелярией генерал-губернатора было выдано 10 926 пропусков. Причем пропуска давались на мужчин призывного возраста 18−50 лет, а в пропуске указывалось количество членов его семьи. Тысячи беженцев покидали свои родные места без пропусков. Множество галичан нашли приют в Ростове-на-Дону, где была даже образована специальная гимназия для их детей (8). Заняв Восточную Галицию австро-венгерские власти возобновили репрессии с новой силой. Комендант Львова генерал Римль, назначенный на этот пост после отступления русских войск, в своем секретном рапорте написал, что галицкие русские делятся на две группы: русофилов и украинофилов. Ввиду того, что русофилы являются государственными изменниками, «следует их беспощадно уничтожать» (9).

Талергофский лагерь просуществовал с сентября 1914 по май 1917 г. После смерти императора Франца-Иосифа новый император Карл I распорядился выпустить всех заключенных. В своем рескрипте от 7 мая 1917 г. он написал: «Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, чтобы не стать ними», тем самым признав, что действия австро-венгерских властей были направлены против целой этнической группы.

По некоторым оценкам, австро-венгерские власти уничтожили во время Первой мировой войны не менее 60 тыс. русинов, подданных Австро-Венгрии: стариков, мужчин, женщин, детей (10).

Талергоф стал для русинов Русской Голгофой, священным местом мученичества за общерусскую идею. С 1924 г. начинает выпускаться «Талергофский альманах», где приведены документальные свидетельства, воспоминания очевидцев и жертв геноцида. В предисловии к первому выпуску видный деятель русинского возрождения Ю. Яворский написал: «Печальная и жуткая эта книга. Потрясающая книга бытия, искуса и мук многострадальной Галицкой Руси в кошмарные дни минувшего грозного лихолетья. Прославный помянник безвинно выстраданной ею искупительной, вечерней жертвы за Единую, Святую Русь!» (11). В 1928 и 1934 гг. во Львове были проведены Талергофские съезды. Последний собрал более 15 тыс. участников. На Лычаковском кладбище во Львове был сооружен памятник жертвам Талергофа. На нем сделали надпись: «Жертвам Талергофа 1914−1918. Галицкая Русь». Подобные памятники возникли во многих населенных пунктах Галичины.

Талергофское кладбище «Под соснами» было ликвидировано в 1936 г. Прах мучеников был перезахоронен в братской могиле на кладбище в деревне Фельдкирхен. Согласно международному соглашению по охране военных могил, на братской могиле построена часовня и внутри ее помещена надпись «Вдали от Родины здесь покоятся 1767 мужчин, женщин и детей из Галичины и Буковины, жертв мировой войны 1914−1917 гг.»

Во втором выпуске «Талергофского альманаха» приведены прекрасные слова: «А как быть с недавним прошлым? Должно ли оно быть забытым? Нет, это было бы преступлением, большим того, какое совершили враги. Пусть же кровь галицко-русского народа, его страдания, слезы жен и детей, вдов и сирот, пепелища его усадьб и селений, будут, хотя бы в маленькой части, занесены на страницы истории русского народа» (12).

Сегодня на Украине не любят вспоминать об этих трагических событиях. Ведь они не вписываются в общий контекст культивируемого там исторического мифа. Современный украинский публицист О. Бузина в своей книге «Тайная история Украины-Руси» посвятил вышеизложенным событиям специальную главу «Концлагерь для неправильных галичан». В конце ее он задал вопрос:

«Милая Австрия с вальсами и опереттами, как же ты любила своих украинских (на мой взгляд, уместно было бы взять слово „украинских“ в кавычки - С.С.) подданных! Интересно, родственники и однофамильцы жертв помнят об этой „любви“? А если помнят, почему молчат?» (13)
Действительно, почему?

* - Из Пролога к переизданию «Талергофского альманаха» (вышел под названием «Галицкая Голгофа» (Trumbuull, Conn., 1964)).

Примечания

1. Русин - самоназвание населения Древней Руси. Сам этноним «русин» - производное от слова Русь. Он упоминается в литературных памятниках с X в. (в частности, в текстах договоров с греками князя Олега (912 г.) семь раз, князя Игоря (945 г.) - шесть, в «Русской правде»). Долгое время данный этноним сохранялся на всей территории, входившей в состав Древнерусского государства. Тверской купец Афанасий Никитин писал в «Хождении за три моря» (XV в.): «А в том в Чюнере хан у меня взял жеребца, а уведал, что яз не бесерменянин - русин». К середине XIX в. этноним «русин» оставался широко распространенным в качестве самоназвания населения Карпатской Руси (Галичина, Буковина, Угорская Русь), чьи земли находились под владением Австро-Венгрии, а также населения севера Бессарабии и Холмщины. Австро-венгерские власти называли своих русских подданных русины, рутены (нем. Russinen, Rutnenеn), в отличие от русских (российских подданных). Сами русины называли себя в единственном числе русин, а во множественном числе - русскими, веру свою - русскою, свой народ и язык - русскими. В свою очередь русины подразделялись на ряд этнокультурных групп: бойки, лемки, подоляне, гуцулы, покутяне, верховинцы, долиняне и другие. Второй этноним населения Карпатской Руси - руснак. Население Карпатской Руси издавна проживало в соседстве с католиками-поляками. Само слово «руснак» возникло как противопоставление этнониму «поляк». Подробнее см.: Суляк С. Русины в истории: прошлое и настоящее // Международный исторический журнал «Русин» [Кишинев]. 2007. № 4 (10). С. 29−30.
2. Грушевский М. Иллюстрированная история Украины. Новое дополненное издание. Донецк, ООО ПКФ «БАО», 2002. С. 540.
3. Пашаева Н. Очерки истории русского движения в Галичине XIX- XX вв. М., Издательство «Имперская традиция», 2007. С. 8.
4. Ульянов Н.И. Происхождение украинского сепаратизма. М., Издательство «Индрик», 1996. С. 213.
5. Суляк С. Русины в период Первой мировой войны и русской смуты // Международный исторический журнал «Русин» [Кишинев]. 2006. № 1 (3). С. 47−48.
6. Нагаєвський I. Iсторiя української держави. Київ, Видавництво «Український письменник», 1994. С. 56. Подробнее см: Мадьярскi гонведи убiйцi 44-ох в Перемишлi в 1914 р. Львов, 1937.
7. Подробнее см: Ваврик В.Р. Терезин и Талергоф // Геноцид карпаторусских москвофилов - замолчанная трагедия XX в. М., 2007. С. 69−111. Там же опубликована «Библиография Талергофа» Р.Д. Мировича. С. 111−144. Электронная версия книги см. http://www.ukrstor.com
8. Пашаева Н. Очерки истории русского движения в Галичине XIX- XX вв. М., 2007. С. 114−115.
9. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпато-русским народом во время всемирной войны 1914−1917 гг. Выпуск первый. Львов, 1924. Издание «Талергофского комитета». Типография Ставропигийского института под управлением А.И. Яськова. С. 30−31. Всего вышло 4 сборника (в 1924, 1925, 1930, 1932 гг.). Электронные версии размещены на сайте http://www.ukrstor.com Были переизданы в сборнике «Русская Галиция и „мазепенство“» (М., Издательство «Имперская традиция», 2005).
10. Талергофский альманах // Русская Галиция и «мазепинство». М., Издательство «Имперская традиция», 2005. С. 210.
11. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпато-русским народом во время всемирной войны 1914−1917 гг. Выпуск первый. С.VII.
12. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпато-русским народом во время всемирной войны 1914−1917 гг. Выпуск второй. Львов, 1925. Издание «Талергофского комитета». Типография Ставропигийского института под управлением А.И. Яськова. С. VII.
13. Бузина О. Тайная история Украины-Руси. К., Издательство «Довiра», 2006. С. 290.
Доклад был прочитан 15 октября 2008 г. на научно-теоретической конференции «Славянские чтения - V» (Славянский университет Республики Молдова, г. Кишинев).
Сергей Суляк,
кандидат исторических наук, президент Общественной ассоциации «Русь»

Получено Русской линией в рассылке Информационного Центра Всеукраинского Объединения «Русское Содружество»

Никогда еще Освенцим не был настолько смертоносен для евреев, как весной и летом 1944 года. Среди умерших было много привезенных из Терезиенштадта . Однако подавляющее большинство жертв депортировали совсем недавно. Огромное количество евреев, гораздо больше, чем в течение двух предыдущих лет, хлынуло в Освенцим в мае – июле 1944 года. Почти все они были из Венгрии. Их убийство в Освенциме стало кульминацией холокоста. К тому времени большинство европейских евреев в оккупированных немцами странах были уже давно убиты .

Уничтожением венгерских евреев в Освенциме руководил всем известный комендант лагеря Рудольф Хёсс. В конце апреля или в начале мая 1944 года, незадолго до начала депортации, Хёсс отправился в Венгрию, чтобы встретиться со своим другом Адольфом Эйхманом во временной резиденции того в Будапеште (Эйхман, в свою очередь, весной 1944 года несколько раз посетил Освенцим). Во время этой встречи они рассмотрели графики депортации, чтобы определить, сколько «составов потребуется для депортаций в Освенцим», как выразился Хёсс. Кроме того, он пожелал сообщить начальству из ВФХА, на сколько тысяч рабов они могут рассчитывать после селекций тех, кого признают непригодными и отравят газом. Хёсс уже провел пробную селекцию в Венгрии и пришел к выводу, что большинство евреев подлежит уничтожению. По его оценкам, для рабского труда отобрать удастся в лучшем случае лишь 25 % .

После этого Хёсс отправился в Освенцим, то есть на место прежних преступлений. С 8 мая 1944 года он приступил к временному руководству Освенцимом в должности главного коменданта . Понимая масштабы грядущего геноцида, руководители ВФХА отправили туда своего самого опытного организатора массовых убийств . В их глазах повторное назначение Хёсса было делом неотложным, поскольку положение тогдашнего главного коменданта, Артура Либехеншеля, сделалось достаточно шатким. Либехеншель снискал себе репутацию либерала, хотя причиной его отставки была личная драма . Во время службы в ВФХА Либехеншель влюбился в секретаршу Рихарда Глюкса, которую после развода с женой забрал с собой в Освенцим. Но когда Либехеншель обратился за разрешением вступить в повторный брак, его начальство узнало темную тайну прошлого: на заре Третьего рейха его невеста подвергалась аресту за связь с евреем.

Освальд Поль пришел в ужас. Он отправил в Освенцим к Либехеншелю расторопного адъютанта Рихарда Баера убедить Либехеншеля разорвать отношения. После того как вечером 19 апреля 1944 года Баер объявил об этом в офицерской столовой, Либехеншель впал в истерику и крепко напился. Затем набросился на свою беременную невесту, твердившую, что она ни в чем не виновата. Два дня спустя убитый горем Либехеншель, с опухшими от слез глазами, сообщил Баеру, что не бросит свою возлюбленную, добавив, что гестапо, по всей видимости, вырвало у нее ложное признание силой. Так Либехеншель сжег за собой все мосты, нарушив расовый закон СС, вступив в связь с предполагаемой «осквернительницей расовой чистоты», а также неписаный кодекс «черного ордена» Гиммлера (обвинив гестапо в пытках) и общественных норм (поступив, по словам Баера, как угодно, «но не по-мужски»). Поль быстро сместил Либехеншеля с занимаемого поста. Побыв какое-то время в должности временно исполняющего обязанности куратора «осиротевшего» Майданека, озлобленный и униженный Либехеншель ушел из лагерных СС .

Падение Либехеншеля облегчило возвращение Хёсса в Освенцим поздней весной 1944 года. Теперь во главе лагеря стоял человек, которому руководство СС могло доверить самую масштабную из когда-либо проводимых в системе нацистских лагерей программу уничтожения заключенных. Хёсс окружил себя горсткой подручных – специалистов по убийствам, с которыми был знаком уже много лет. Среди них был и ветеран СС Йозеф Крамер, служивший первым адъютантом Хёсса в Освенциме в 1940 году. Теперь его вернули из Нацвейлера и назначили комендантом Бжезинки (Биркенау). Еще одним знакомым лицом был Отто Молль, приобретший большой опыт, занимаясь газовыми камерами Бжезинки в 1942–1943 годах, и отозванный из филиала, чтобы снова надзирать за комплексом крематориев . После того как Хёсс и его подчиненные закончили последние приготовления, началась массовая депортация евреев из Венгрии. С середины мая по середину июля 1944 года составы прибывали почти ежедневно, и вскоре Освенцим был переполнен. В отдельные дни прибывало до пяти эшелонов, привозивших около 16 тысяч евреев. (В январе – апреле 1944 года, во времена Либехеншеля, в Освенцим депортировали всего 200 евреев.) В то время как Адольф Эйхман удивлялся «рекордной производительности» своих подчиненных, Хёсс умолял своего друга замедлить этот процесс. Но даже хорошая головомойка со стороны Освальда Поля не возымела действия, и Эйхман требовал от подручных все новых и новых эшелонов, ссылаясь на «форс-мажор военного времени» (как он рассказывал своим сторонникам после войны) .

Выходя из вагонов поезда, венгерские евреи не представляли себе, что их ожидает. Лишь немногие слышали об Освенциме, и еще меньше знали о газовых камерах. Тем временем лагерь СС начал действовать. В отличие от других депортаций евреев 1944 года врачи-эсэсовцы сразу подвергали всех новоприбывших осмотру и селекции. В целом применялись те же критерии, что и раньше. Непригодными для труда считались беременные женщины, пожилые люди и малолетние дети с сопровождавшими их родителями. В конце каждого дня администрация Освенцима посылала статистику селекций в ВФХА, чтобы обновить сведения о поступлении новой массы доступных рабов. В общем и целом местные эсэсовцы подтвердили прогнозы Хёсса и отобрали для рабского труда каждого четвертого еврея из Венгрии. Судьбы этих приблизительно 110 тысяч заключенных отличались: кого-то официально регистрировали в Освенциме, кого-то отправляли в другие лагеря, кто-то умер в транзитных отстойниках Бжезинки. Остальные 320 тысяч венгерских евреев, признанных нетрудоспособными, были убиты сразу, в ходе безумной кровавой вакханалии, продолжавшейся до июля 1944 года, когда массовые депортации закончились .

Рудольф Хёсс с присущим ему усердием энергично взялся за массовые убийства, зная, что он по завершении этой миссии вернется в ВФХА (29 июля 1944 года на посту главного коменданта Освенцима его сменил безжалостный Рихард Баер, любивший хвастаться своим боевым прошлым и носивший форму дивизии СС «Мертвая голова») . А Хёсс делал все возможное, чтобы ускорить процесс уничтожения евреев. Теперь поезда из Венгрии останавливались не за территорией лагеря, а следовали по наспех проложенной узкоколейке, которая вела прямо в Бжезинку. Только что прибывших евреев выстраивали на плацу, чтобы они могли слышать мелодии лагерного оркестра, призванные усыпить их бдительность и внушить ложное чувство безопасности. После селекции подавляющее большинство новоприбывших отправлялось навстречу смерти, держа на руках детей и поддерживая стариков, следуя колонной по территории Бжезинки прямо к газовым камерам. Слева от узкоколейки, после того как поезд уезжал за новыми жертвами, оставались груды чемоданов, баулов, узелков с вещами, сбором которых занималась сильно увеличившаяся численно команда «Канады» . Печи крематориев Бжезинки пылали интенсивнее, чем когда-либо ранее. В работавшей круглосуточно местной зондеркоманде в то время насчитывалось около 900 заключенных. Эсэсовцы снова стали использовать бункер 2, устроив в нем газовые камеры, а также возобновили работу крематория V (закрытого осенью 1943 года). Но поскольку теперь они убивали евреев больше, чем могли сжечь в крематории, нацисты решили (как и прежде, в 1942 году) использовать для кремации ямы на открытом воздухе. Чтобы скрыть эти преступления от новых заключенных, Освальд Поль после инспекции лагеря, проведенной в самый разгар массовых убийств 16 июня 1944 года, приказал возвести вокруг крематория ограду . Эсэсовцы, находившиеся внутри этой фабрики смерти, давно утратили последние представления о добре и зле. Они убивали своих жертв в такой спешке, что, когда двери газовых камер открывались, некоторые несчастные еще дышали. Иногда убийцы решали, что газовые камеры работают слишком медленно, и расстреливали либо забивали венгерских евреев до смерти на краю ям для сжигания трупов либо бросали их в огонь живыми. Это был настоящий ад, которым руководил Отто Молль. По сравнению с ним даже доктор Менгеле выглядел гуманистом, как позднее выразился один из выживших узников .

Летом 1944 года из-за огромного числа постоянно прибывавших поездов с евреями эсэсовцы иногда были не в состоянии проводить селекцию возле ведущей в Бжезинку узкоколейки. В таких случаях новых будущих жертв отправляли в транзитные зоны, где их дальнейшая судьба должна была решиться позже. Самой большой из них была огромная, но недостроенная зона Бжезинки, известная под названием «Мексика» (BIII), где в начале осени 1944 года содержалось приблизительно 17 тысяч еврейских женщин из Венгрии и других стран. Условия там были хуже, чем практически в любом другом лагере. Там не было водопровода и почти никакой еды. Туалетами служили огромные чаны. Вместо одежды многие заключенные носили наброшенные на плечи одеяла (видимо, напоминавшие пончо, отсюда и название – «Мексика»). В каждом бараке, где размещалось около тысячи женщин, не было никакой мебели, и узницы лежали прямо на грязной земле. Агнес Рожа, учительница из Надьяварада, о которой мы упоминали ранее, делила одну небольшую, влажную от мочи простыню с четырьмя другими женщинами. Часть заключенных, таких как Агнес, в конечном итоге была депортирована в другие лагеря для принудительного труда. Но многие узники умерли от голода или были отправлены в газовые камеры. Преступники, совершавшие эти злодеяния, предпочитали именно такое решение организованной ими гуманитарной катастрофы. Один бывший лагерный эсэсовец позже свидетельствовал о том, что его коллеги нередко говорили об убийстве заключенных, содержавшихся в «Мексике». Чаще всего так: «Пустить их через трубу».

Массовый геноцид галицких и буковинских русинов в годы Первой мировой войны до сих пор не получил должного освещении в современной историографии. В советские времена русинская тематика была под запретом. Официальную российскую историографию, похоже, данная тема не интересует.

Украинские исследователи сегодня в большинстве своем стоят на позициях диаспоральной историографии, которая в годы холодной войны пыталась навязать тезис о якобы различном этническом происхождении украинцев (малороссов и русинов) и великороссов (современных русских) и существующем между ними многовековом этническом антагонизме. Изучение событий, произошедших в годы Первой мировой войны на землях современной Западной Украины позволит переосмыслить некоторые постулаты, введенные в научный и массовый оборот советскими и украинскими эмигрантскими историками после 1917 г.

Перед Первой мировой войной большая часть земель, населенных русинами (1), оказалась в составе Австро-Венгрии (Восточная Галичина – с 1772, Буковина – с 1774 г., Угорская (Подкарпатская) Русь – в составе Венгерского королевства с XIII в.). Исследователи определяют численность русинов на территории Австро-Венгрии к началу XX в. от 3,1 до 4,5 млн. человек.

Во второй половине XIX в. в Австро-Венгрии начинается русинское возрождение. Оно воспринималось деятелями галицко-русского возрождения, как возврат к общерусской культуре, осознание своей принадлежности к единому русскому народу "от Карпат до Камчатки". В украинской историографии русинское возрождение получило название "москвофильского". По свидетельству М. Грушевского, "в руках москвофилов находились все национальные организации и в Галиции и на Буковине, не говоря уже о закарпатской Украине, а народовство конца 1860-х и затем 1870-х годов представлено было лишь небольшими кружками, бедными и материальными средствами и культурными силами" (2). В то время термин "украинец" носил, как обоснованно считает Н. Пашаева, "скорее национально-политический характер" (3). Это было "антирусское меньшинство" (4).

Накануне Первой мировой войны австро-венгерские власти предприняли ряд мер против набиравшего силу русинского движения. Одним из "эффективных" средств стало обвинение в шпионаже в пользу России. С 1909 г. начинается волна арестов в австрийской части Буковины. В 1910 г. австро-венгерские власти закрывают большинство русинских организаций в крае. В 1913 г. в Угорской Руси начинается второй Мармарош-Сигетский процесс, на котором 32 обвиняемых приговорили в общей сложности к 39,5 годам заключения за переход в православие. Во Львове перед самой войной прошел нашумевший процесс против двух православных священников Игнатия Гудимы и Максима Сандовича, С.Ю. Бендасюка и студента-юриста В.А. Колдры, которые два с половиной года просидели в тюрьме без предъявления обвинений и затем были оправданы (5).

С началом Первой мировой войны начались массовые репрессии против русинского населения. По заранее заготовленным спискам "политически неблагонадежных" была арестована почти вся русинская интеллигенция и тысячи крестьян. Зачастую расправы осуществлялись на месте, без суда и следствия. Так 15 сентября 1914 г. венгерские гонведы убили сорок четыре гражданских лица в Перемышле (6).

Репрессии коснулись австро-венгерской армии. Известна история расстрела солдат 80-го австрийского пехотного полка, набранного из крестьян Бродского, Каменецкого и Золочевского уезда Галичины за отказ воевать на русском фронте. В 1915 и 1916-1917 гг. в Вене прошло два политических процесса, на которых обвинялась сама идея единства русского народа и русского литературного языка. На скамье подсудимых были депутаты австрийского парламента, интеллигенты, крестьяне. Большинство обвиняемых (среди них Д. Марков, В. Курылович, К. Богатырец, И. Цурканович) было приговорено к смерти. Впоследствии смертную казнь заменили на пожизненное заключение, а весной 1917 г. заключенных амнистировали.

Мест в тюрьмах не хватало (к 28 августа 1914 г. только во Львове оказалась около 2000 узников) и тогда австро-венгерские власти создали первые в Европе концентрационные лагеря Талергоф в Штирии, Терезин в Северной Чехии и другие. Эти концлагеря были предвестниками нацистких концлагерей Дахау, Освенцима, Треблинки. Среди австрийских концлагерей Талергоф, по свидетельству узника Талергофа и Терезина В. Ваврика, "был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи".

Лагерь представлял собой участок невозделанного поля в виде длинного четырехугольника в пяти километрах от Абтиссендорфа и железной дороги. На первых порах эту площадь солдаты отделили деревянными кольями и колючей проволокой. Со временем лагерь Талергоф расширился. Первую партию русинов пригнали в Талергоф 4 сентября 1914 года. В официальном рапорте фельдмаршала Шлеера от 9 ноября 1914 года сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 русофилов.

До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз. Заключенных косили болезни и антисанитария.

Охрана морила голодом и избивала заключенных. Очевидцами описаны многочисленные случаи убийств и издевательств.

Депутат австрийского парламента, чех Юрий Стршибрны отметил в своей речи 14 июня 1917 года, что имеет сведения от 70-ти заключенных, что в Талергофе умерло 2000 человек. Депутат того же парламента, поляк Сигизмунд Лясоцкий лично собрал ведомости о Талергофе на месте и в своей речи 12 марта 1918 года сказал, что в Талергофе до 20 февраля 1915 года лежало 1360 тяжело больных, из которых 1100 умерло в страшных условиях. В то время 464 человек заболело тифом. В течение полутора лет умерло 15% талергофцев, т.е. свыше 3000 галичан и буковинцев.

Через Талергоф прошло не менее 20000 русских галичан и буковинцев. Талергофский лагерь постоянно пополнялся новыми партиями заключенных. В Прикарпатье не было села или семьи не пострадавших от австро-венгерских властей. В 1914-1915 гг. нередким явлением были массовые аресты целых селений.

Тысячи людей были заключены в Терезинской крепости. Они должны были весь день выполнять грязную работу в крепости и городе: чистить улицы, каналы, уборные в заразных лазаретах, трудиться в огородах и в поле. Большую поддержку узникам оказывало местное чешское население. Заключенных Терезина через некоторое время отправляли в Талергоф (7).

В ходе Галицийской битвы русские войска 21 августа (3 сентября) 1914 г. взяли Львов, а к 8 (21) сентября 1914 г. была занята вся Восточная, часть Западной Галиции и почти вся австрийская часть Буковины с Черновцами. В конце мая 1915 г. германо-австрийским войскам удалось прорвать фронт и русская армия вынуждена была временно оставить Восточную Галицию. Множество галичан бежало при приближении германо-австрийских войск в Россию, опасаясь мести со стороны австро-венгерских властей. Только за последнюю неделю перед оставлением Львова канцелярией генерал-губернатора было выдано 10 926 пропусков. Причем пропуска давались на мужчин призывного возраста 18-50 лет, а в пропуске указывалось количество членов его семьи. Тысячи беженцев покидали свои родные места без пропусков. Множество галичан нашли приют в Ростове-на-Дону, где была даже образована специальная гимназия для их детей(8). Заняв Восточную Галицию австро-венгерские власти возобновили репрессии с новой силой. Комендант Львова генерал Римль, назначенный на этот пост после отступления русских войск, в своем секретном рапорте написал, что галицкие русские делятся на две группы: русофилов и украинофилов. Ввиду того, что русофилы являются государственными изменниками, "следует их беспощадно уничтожать" (9).

Талергофский лагерь просуществовал с сентября 1914 по май 1917 г. После смерти императора Франца-Иосифа новый император Карл I распорядился выпустить всех заключенных. В своем рескрипте от 7 мая 1917 г. он написал: "Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, чтобы не стать ними", тем самым признав, что действия австро-венгерских властей были направлены против целой этнической группы.

По некоторым оценкам, австро-венгерские власти уничтожили во время Первой мировой войны не менее 60 тыс. русинов, подданных Австро-Венгрии: стариков, мужчин, женщин, детей (10).

Талергоф стал для русинов Русской Голгофой, священным местом мученичества за общерусскую идею. С 1924 г. начинает выпускаться "Талергофский альманах", где приведены документальные свидетельства, воспоминания очевидцев и жертв геноцида. В предисловии к первому выпуску видный деятель русинского возрождения Ю. Яворский написал: "Печальная и жуткая эта книга. Потрясающая книга бытия, искуса и мук многострадальной Галицкой Руси в кошмарные дни минувшего грозного лихолетья. Прославный помянник безвинно выстраданной ею искупительной, вечерней жертвы за Единую, Святую Русь!" (11). В 1928 и 1934 гг. во Львове были проведены Талергофские съезды. Последний собрал более 15 тыс. участников. На Лычаковском кладбище во Львове был сооружен памятник жертвам Талергофа. На нем сделали надпись: "Жертвам Талергофа 1914-1918. Галицкая Русь". Подобные памятники возникли во многих населенных пунктах Галичины.

Талергофское кладбище "Под соснами" было ликвидировано в 1936 г. Прах мучеников был перезахоронен в братской могиле на кладбище в деревне Фельдкирхен. Согласно международному соглашению по охране военных могил, на братской могиле построена часовня и внутри ее помещена надпись "Вдали от Родины здесь покоятся 1767 мужчин, женщин и детей из Галичины и Буковины, жертв мировой войны 1914-1917 гг.".

Во втором выпуске "Талергофского альманаха" приведены прекрасные слова: "А как быть с недавним прошлым? Должно ли оно быть забытым? Нет, это было бы преступлением, большим того, какое совершили враги. Пусть же кровь галицко-русского народа, его страдания, слезы жен и детей, вдов и сирот, пепелища его усадьб и селений, будут, хотя бы в маленькой части, занесены на страницы истории русского народа" (12).

Сегодня на Украине не любят вспоминать об этих трагических событиях. Ведь они не вписываются в общий контекст культивируемого там исторического мифа. Современный украинский публицист О. Бузина в своей книге "Тайная история Украины-Руси" посвятил вышеизложенным событиям специальную главу "Концлагерь для неправильных галичан". В конце ее он задал вопрос:

"Милая Австрия с вальсами и опереттами, как же ты любила своих украинских (на мой взгляд, уместно было бы взять слово "украинских" в кавычки – С.С.) подданных! Интересно, родственники и однофамильцы жертв помнят об этой "любви"? А если помнят, почему молчат?" (13)
Действительно, почему?

* – Из Пролога к переизданию "Талергофского альманаха" (вышел под названием "Галицкая Голгофа" (Trumbuull, Conn., 1964))