Первая мировая война генерал брусилов. Кто написал мемуары генерала? Подготовка к наступлению

Алексей Алексеевич Брусилов

А. А. Брусилов в советской историографии считался лучшим русским генералом Первой мировой войны. Именно поэтому краткая биография его и помещена здесь, однако портрет нашего героя будет не совсем традиционным.

Родился он 19 августа 1853 года в Тифлисе, в семье генерал-лейтенанта Алексея Николаевича Брусилова (1789–1859). Военную службу его отец начал в 1807 и в сражении при Бородино был уже майором. Он прошел всю войну – до самого Парижа, а с 1839 года служил на Кавказе. В 1847 году, когда ему было 60 лет, он женился на молодой польке Марии-Луизе Нестоенской, и она родила ему четырех сыновей. Одним из них и был Алексей.

А. Н. Брусилов ко дню рождения сына занимал пост председателя Военно-полевого суда Кавказской армии. В августе 1853 года войска Шамиля и союзные им турецкие войска развернули наступление на Тифлис, но были отбиты, потерпев 19 ноября сокрушительное поражение.

В борьбе с Шамилем Военно-полевой суд действовал энергично и безостановочно. В атмосфере войны, в семье монархической, пронизанной идеями колониализма и русификаторства и рос будущий генерал.

Когда Алеше Брусилову было 6 лет, отец его и мать умерли почти одновременно. Братьев усыновили тетка Генриетта Антоновна Гагемейстер и ее муж Карл Максимович, жившие в Кутаиси.

В 1867 году он поступил в Пажеский корпус – самое привилегированное высшее учебное заведение империи. Его записали в Пажеский корпус еще четырехлетним, как сына генерал-лейтенанта. Брусилов учился средне, отличаясь в строю, и в 1872 году окончил корпус. Первые 5 лет он был адъютантом в драгунском полку. 15-й драгунский Тверской полк стоял тогда на Кавказе, и офицеры его кутили, дрались на дуэлях, ничего не читали и самообразованием не занимались. В составе полка он участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов и 5–6 мая 1877 года отличился при штурме крепости Ардаган, а затем при осаде крепости Карс, продолжавшейся с 10 октября до 5 ноября 1877 года.

15-тысячный русский отряд при 40 орудиях взял крепость, которую защищали 25 тысяч солдат и офицеров при 300 орудиях. Было убито и ранено 7 тысяч турок, взято в плен – 17 тысяч. За участие во взятии Карса Брусилов получил орден Георгия 4-й степени.

По окончании войны Брусилов еще 3 года был начальником полковой учебной команды, где главным предметом являлась кавалерийская выездка. Эта учебная дисциплина была его любовью и страстью. По предложению командира полка Брусилов поехал учиться в Петербургскую офицерскую кавалерийскую школу.

В 1883 году он окончил ее и был оставлен на службе в школе. Здесь он прошел путь от преподавателя верховой езды до генерал-майора (начальника школы), от ординарного кавалерийского ротмистра до крупнейшего специалиста в деле подготовки офицеров гусарских, уланских и драгунских полков и конной артиллерии.

Брусилов прослужил в школе 23 года, всегда преподавая верховую езду, невзирая на то, какой чин он носил. Год от года его увлечение кавалерией становилось все серьезнее, и вскоре он стал признанным авторитетом в боевой подготовке и тактике русской конницы. В 1900 году он стал начальником школы, получив чин генерал-майора. В этой школе учился и граф А. А. Игнатьев – автор мемуаров «Пятьдесят лет в строю». Он писал, что «Петербургская кавалерийская школа стараниями Брусилова стала передовым военным учебным заведением. Постепенно среди кавалерийских начальников становилось все больше настоящих кавалеристов и все меньше людей, склонных к покою и ожирению».

Карьера Брусилова во многом была столь успешной из-за протекции великого князя Николая Николаевича (Младшего) – дяди Николая II. Великий князь был страстным лошадником. Прослужив четверть века в Гвардейской кавалерии, он в 1895 году, уже 50-летним генерал-адъютантом, стал генерал-инспектором кавалерии, заняв высшую должность в этом виде войск. Он давно уже был совершенно очарован Брусиловым и до октября 1917 года всячески способствовал его карьере.

В 1905 году Николай Николаевич стал командующим Гвардией и Петербургского военного округа, одновременно заняв пост Председателя Совета государственной обороны. Брусилов сразу же был произведен в генерал-лейтенанты и назначен начальником Гвардейской кавалерийской дивизии.

2-я Гвардейская легкоконная дивизия считалась «балованным детищем» великого князя и состояла из пяти полков, шефами которых были члены августейшей фамилии. Это создавало особые трудности во взаимоотношениях Брусилова с подчиненными, ибо все они были близкими ко двору аристократами. В их среде, кроме всего прочего, было широко распространено увлечение оккультизмом, спиритизмом и теософией – новым учением, созданным знаменитой теософкой Е. П. Блаватской. Вторая жена Брусилова – Надежда Владимировна Желиховская была племянницей Блаватской и близкой родственницей графа С. Ю. Витте – Председателя Совета министров. Сам Брусилов, как и великий князь Николай Николаевич, очень сильно увлекался спиритизмом и оккультными науками и женитьба его на Надежде Владимировне не была случайностью.

Упорные и весьма успешные занятия военной наукой, прекрасные родственные и служебные связи, безукоризненное отношение к службе – все это привело к тому, что в 1909 году Брусилов стал командующим 14-м Армейским корпусом, а в 1913 – командующим 12-м Армейским корпусом. Некоторое время был он заместителем командующего Варшавским военным округом, получив чин генерала от кавалерии.

В Польше Брусилова настораживало засилье чиновников-немцев в русской администрации, и он остро чувствовал приближение войны с Германией. Именно тогда Брусилов всерьез столкнулся с конкретными масштабными вопросами не только тактики крупных соединений, но и с проблемами стратегии, ибо занимаемые им должности настоятельно требовали всесторонней оценки ситуации.

Между тем приближалось начало Первой мировой войны.

20 июня 1914 года Верховным Главнокомандующим русской армии стал великий князь Николай Николаевич, назначивший Брусилова командующим 8-й армией Юго-Западного фронта, а 1 августа Германия объявила России войну.

В августе-сентябре 1914 года 8-я армия приняла участие в Галицийской битве, выигранной русскими. В результате этой битвы, продолжавшейся 33 дня, австро-венгерские войска потеряли около 400 тысяч человек и 400 орудий. Руссие заняли Галицию и часть австрийской Польши, создали угрозу вторжения в Венгрию и Силезию.

Однако сильное истощение войск и расстройство тыла остановило наступление русских армий Юго-Западного фронта. 2 мая 1915 года австро-венгерская армия перешла в наступление и через 2 недели выбила войска Юго-Западного фронта из Галиции, взяв только пленными 500 тысяч солдат и офицеров. От этого поражения русские армии оправились лишь через год.

В марте 1916 года командующим Юго-Западным фронтом стал Брусилов. Он начал тщательную, но вместе с тем быструю подготовку к новому удару по врагу.

После мощной артиллерийской подготовки, длившейся на разных участках фронта от 6 до 46 часов, все четыре армии фронта перешли в наступление. Наибольшего успеха добилась 8-я армия генерала А. М. Каледина, прорвавшая фронт под Луцком. Из-за этого все наступление первое время называли «Луцким прорывом», а впоследствии – «Брусиловским прорывом».

Алексей Максимович Каледин давно был знаком Брусилову, который сдал ему сначала 12-й корпус, а потом – 8-ю армию, которыми командовал сам. Он же и рекомендовал Каледина на эти должности. (Из-за того, что Каледин позже стал одним из выдающихся деятелей контрреволюции, нельзя же было в советской историографии называть прорыв под Луцком «Калединским».)

Наступление Юго-Западного фронта, длившееся с 4 июня до начала сентября, привело к потере противником 1,5 млн солдат и офицеров, 580 орудий, 450 бомбометов и минометов, 1800 пулеметов. Успех наступления улучшил положение союзников во Франции и Италии, так как оттуда было переброшено 34 немецких дивизии.

Наряду с боями на реке Сомме, наступление Юго-Западного фронта положило начало перелому в ходе войны в пользу Антанты.

Давая оценку Галицийской операции и наступлению Юго-Западного фронта, в которых он сам принимал участие, Брусилов в журнале «Россия» (1924. – № 3), где были опубликованы отрывки «Из записок», отвечал некоторым историкам Первой мировой войны и русской революции. По его словам, «они вкривь и вкось обрисовывают прошедшие события, выдавая свои описания за несомненную истину».

Исключение составляют лишь публикации генерала В. Н. Клембовского по истории Юго-Западного фронта с октября 1915 по сентябрь 1916 годов, когда тот был начальником штаба этого фронта. В статье утверждалось, что если бы битва в Галиции не была остановлена для отдыха войск, то Австро-Венгрия вышла бы из войны еще в 1914 году. А если бы Юго-Западный фронт во время прорыва в Карпаты в 1915 году был поддержан другими русскими фронтами, то и тогда была бы тоже обеспечена победа России и всех стран Антанты.

С этой точкой зрения Брусилов был абсолютно согласен.

Февральскую революцию Брусилов встретил настороженно, но вместе со всеми командующими фронтами поддержал отречение Николая II от престола.

Учитывая это, в мае 1917 года Брусилов был назначен Верховным Главнокомандующим русской армией. О том, как вел он себя на самом высоком посту в русской армии, свидетельствуют, в частности, воспоминания, опубликованные позже в русском эмигрантском журнале «Часовой», выходившем в Париже.

Летом 1917 года, когда Брусилов был Верховным Главнокомандующим, он часто выезжал на фронт уговаривать солдат прекратить братание с противником, не покидать позиции, изгнать немцев из России и лишь потом заключать мир без аннексий и контрибуций. Однако уговоры эти ничего не давали, так как солдаты горой стояли на «Декларацию прав солдата», которая, по словам генерала Алексеева, «была последним гвоздем, вбитым в гроб русской армии».

Брусилов был плохим оратором, но пытался подражать Керенскому даже манерой держать фуражку донышком кверху. Он избегал слова «наступление», но всячески подводил солдат к этому, хотя успеха и не добивался. Характерным для таких выступлений был митинг в 38-й пехотной дивизии под Двинском. О приезде Верховного Главнокомандующего знали, но к встрече его поезда Почетный караул не был выстроен, и построился он лишь через полчаса после прибытия. Затем Брусилов на автомобиле проехал к одному из самых разложившихся полков – 151-му пехотному Пятигорскому, отказавшемуся стать на позиции. Его речь закончилась криками солдат: «Долой! Довольно! Кровопийцы!» – и Брусилов ушел к автомобилю, провожаемый топотом и свистом.

В июле он был заменен генералом Л. Г. Корниловым, став Военным советником Временного правительства, определенным на постоянное пребывание в Москве. Брусилов занимал совершенно лояльную, надпартийную позицию чисто военного специалиста, давая профессиональные ответы на поставленные ему вопросы.

Когда произошел Октябрьский переворот в Петрограде, большевики Москвы тотчас же подняли восстание и здесь. 27 октября в Москве начались уличные бои.

Брусилову было предложено возглавить офицеров, оставшихся на стороне Московской городской думы и «Комитета общественной безопасности», но он отказался. Вот как описывает он дальнейшие события в уже упоминавшемся журнале «Россия»: «Во время октябрьского переворота я был ранен в ногу тяжелым снарядом, который раздробил мне ее настолько, что я пролежал в лечебнице Руднева 8 месяцев, а когда вернулся домой, то меня арестовали и держали в заключении два месяца, а затем еще два месяца под домашним арестом. В тот день, когда меня ранило (осколок снаряда влетел прямо в комнату, где находится Брусилов. – В. Б.), в мою квартиру приходили матросы, но меня уже унесли в лечебницу. И все это меня нисколько не озлило и не оскорбило, ибо я видел в этом естественный ход событий.

В 1918, 1919 и 1920 годах я и голодал, и холодал, и много страдал заодно со всей Россией, и потому находил это естественным. Нужно заметить, что мое материальное положение несколько улучшилось только во второй половине 20-го года, когда я поступил на службу, то есть два с половиной года спустя после Октябрьского переворота, когда началась внешняя война с поляками».

Далее генерал продолжал: «Для меня была важнее общая, конечная цель – и только. Я старался приблизиться к народной толпе и понять психологию масс... Я вполне признаю возможность некоторых моих неверных шагов во время налетевшего на нас революционного шквала. Только много времени спустя, когда я 8 месяцев лежал с раздробленной ногою, я много понял...»

Когда в лечебницу Руднева пришла делегация офицеров, предложившая переправить его на Дон, Брусилов, отчеканивая слова, сказал: «Никуда не поеду. Пора нам всем забыть о трехцветном знамени и соединиться под красным», – писала в своих мемуарах «В борьбе с большевиками» эмигрантка Нестерович-Берг (Париж, 1931). Следует иметь в виду, что атаманом на Дону тогда был Каледин.

А потом Главком Красной армии Сергей Сергеевич Каменев, – бывший полковник Генерального штаба, хорошо знавший Брусилова, – предложил ему возглавить Особое совещание при Главнокомандующем.

9 мая 1920 года через полмесяца после начала Советско-польской войны было созвано Особое совещание, состоявшее из бывших офицеров и генералов русской армии, согласных служить советской власти. Его председателем был назначен Брусилов.

30 мая 1920 года Брусилов подписал воззвание «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились» с призывом идти в Красную армию, забыв все прошлые обиды, «дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть, и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою матушку-Россию».

В ответ на это обращение тысячи русских офицеров, в том числе и многие пленные белые офицеры, в тот же самый день попросили принять их в Красную армию.

Воззвание Особого Совещания было опубликовано и в Крыму, где все еще находилась армия Врангеля. После его прочтения офицерам стало страшно: оказалось, что громадное большинство мозга армии – Генеральный штаб – не с ними, а с большевиками. И их умелую руку почувствовали в критическую минуту и Колчак, и Деникин, и Врангель.

А первым в списке перешедших на сторону советской власти стоял Брусилов...

Однако мнение русской эмиграции не было однозначным, ибо и сама эмиграция состояла из миллионов людей и десятков политических течений.

Тогда же, в 1920 году, в Харбине вышел сборник статей эмигранта, кадета и публициста Н. В. Устрялова – одного из лидеров течения сменовеховства, получившего свое название от имени журнала «Смена вех». Сменовеховцы надеялись на перерождение советской власти в буржуазное государство. Сборник его статей назывался «В борьбе за Россию» и был посвящен «Генералу А. А. Брусилову, мужественному и верному служителю Великой России в годину ее славы и в тяжкие дни страданий и несчастья».

«До чего отрадно, до чего символично, – писал Устрялов, – что первая война объединившейся новой России с внешним врагом связана с именем старого боевого генерала старой русской армии – словно сама история хочет примирить Великую Россию былого с Великой Россией нового дня! И нет ничего легче, как понять мотивы доблестного полководца, слишком старого, чтобы стремиться к „авантюрам“, и слишком уже знакомого с боевой славой мирового масштаба, чтобы во имя личного честолюбия прельщаться красным блеском советских наград...

Великая любовь к родине повелительно заставляет его отбросить колебания и предрассудки, пренебречь осуждением некоторых из бывших соратников и друзей, и, несмотря на грань, отделяющую его символ веры от идеологии нынешней русской власти, честно отдать ей свои силы и знания».

Когда Брусилова назначили в Центральный аппарат Реввоенсовета Республики, в парижской эмигрантской газете «Общее дело», редактором которой был старый народоволец В. Л. Бурцев, тут же появилась серия статей, две из которых назывались: «Как они продались III Интернационалу» и «Предатели-нахлебники». Приводя список 12-ти царских генералов, перешедших на службу к большевикам, газета писала, что перечисленные поименно удовлетворяют всем условиям, чтобы подлежать смертной казни, ибо они поступили на советскую службу добровольно, занимали посты исключительной важности, работали не за страх, а за совесть и своими оперативными распоряжениями вызвали тяжелое положение Деникина, Колчака и Петлюры.

Осенью 1920 года, выполнив свои функции, Особое совещание прекратило существование, и Брусилов с 6 октября стал членом Военно-законодательного совещания при Реввоенсовете Республики. Советская власть высоко оценивала ту пользу, которую принес Брусилов «диктатуре пролетариата». Так, в приказе по ВЧК от 5 августа 1931 года «О чекистском обслуживании организации помощи голодающим» говорилось: «Привлечение буржуазных элементов к работе Комитета помощи следует рассматривать как такой же шаг, каким было в польскую войну привлечение Брусилова, который помог нам в борьбе против польской буржуазии независимо от своих намерений и целей».

1 февраля он получил повышение по службе, став инспектором Главного управления коннозаводства и коневодства РСФСР и инспектором кавалерии РККА.

Два года прослужил Брусилов на этом посту, установив прекрасные отношения с начальником Главного управления коннозаводства, старым большевиком А. И. Мураловым. Это управление входило в состав Наркомзема РСФСР, и порядки в нем не были столь жесткими, как в Реввоенсовете.

Одновременно Брусилов был и инспектором кавалерии РККА, подчиняясь Председателю Реввоенсовета Л. Д. Троцкому. Правда, это подчинение было номинальным, но все же Брусилов иногда прибегал к помощи Троцкого, используя его авторитет. Напрямую же он соотносился с Главкомом С. С. Каменевым, ценившим Брусилова за его огромный опыт и искреннее служение армии.

Изменения в прохождении службы произошли у Брусилова в 1923 году, когда в Москве появился С. М. Буденный – старый драгун, герой Гражданской войны. С. М. Буденный в мемуарах «Пройденный путь» (Кн. 3. -М., 1973) писал, что когда он получил назначение в Реввоенсовет Республики помощником Главкома и приехал в Москву, то «принял дела от А. А. Брусилова». Буденный находился на этом посту 14 лет – до 1937 года, но только этими словами ограничился он о Брусилове во всех трех томах своих мемуаров.

31 марта 1924 года Брусилов получил отставку, которой добивался несколько месяцев. Отставку завуалировали переводом на должность «для особо важных поручений при Реввоенсовете СССР», хотя никаких поручений ему не давали. Брусилов оставался в этой должности до смерти, последовавшей 17 марта 1926 года.

Он был похоронен на Новодевичьем кладбище.

| |

Славный сын дворянского рода

Алексей Брусилов родился в одной из самых известных и уважаемых семей во всём Тифлисе: отец его, Алексей Николаевич, служил генералом, мать же происходила из семьи коллежского асессора. Со временем Алексея послали в самое престижное учебное заведение Российской империи — Пажеский Его Императорского Величества корпус.

С такой биографией ему уже была уготована хорошая должность в армии: практически сразу же после выпуска, в 1872 году, Алексей Брусилов был назначен адъютантом 15-го Тверского драгунского полка.

Боевое крещение

Впервые в условиях реальных военных действий Брусилов оказался в 1877 году: тогда началась очередная русско-турецкая война. В первые же часы небольшой отряд под командованием Брусилова захватил турецкую заставу, заставив противника сдаться в плен. Помимо этого, Брусилов принимал участие во взятии турецких крепостей Ардаган и Карс. В военных действиях Брусилов отличился, однако это не способствовало его быстрому продвижению по карьерной лестнице.

На протяжении следующих 20 лет Брусилов преподавал в открывшейся Офицерской кавалерийской школе в Санкт-Петербурге. И хоть его знали как выдающего знатока кавалерийской езды и конного спорта, мало кто мог предположить, что когда-нибудь Брусилов предстанет в роли главнокомандующего. К 1900 году он возглавил школу.

Теория на практике

Весной 1906 года Брусилов, чувствуя приближение войны, покинул стены кавалерийской школы. Хорошие связи в военной сфере позволили ему сразу же возглавить одну из лучших кавалерийских дивизий в России — 2-ую гвардейскую.

«Мы, как и всегда, умеем доблестно умирать, но, к сожалению, не всегда принося своею смертью ощутительную пользу делу, так как сплошь и рядом не хватало знаний и уменья применить на практике и те знания, которые были», — писал Брусилов, изучив состояние русской армии. Плохо отзывался начальник дивизии и о готовности войск в приграничном с Германией и Австро-Венгрией Варшавском военном округе.

Брусилов в достаточно короткие сроки внёс большие изменения в военную подготовку, реорганизовал подконтрольную ему дивизию, относился к солдатам с большой строгостью, но и с не меньшим уважением. Его успехи были замечены начальством, и в 1913 году он занял должность командующего Варшавским округом.

Первая мировая война

В начале Первой мировой войны Брусилов сам попросил у начальства отправить его на фронт. Так, из высокопоставленного военного чиновника он превратился в командующего 8-ой армией Юго-Западного фронта. В Галицийской битве — первом крупном сражении, которое приняла русская армия, — войска Брусилова нанесли противнику решительный удар, одними только пленными захватив порядка 20 тысяч человек. Русские войска терпели одно за другим поражения, однако Брусилов со своими солдатами успешно держал оборону занятых территорий, раз за разом переигрывал противников в сражениях.

Успехи Брусилова в скором времени были оценены по достоинству: весной 1916 года генерал был назначен главнокомандующим Юго-Западного фронта. Именно в этой должности ему удастся осуществить легендарную операцию, которая впоследствии получит название «Брусиловский прорыв».

В начале лета 1916 года отряды русской армии двинулись в сторону города Луцк (прорыв, к слову, и назывался изначально Луцким), через четыре дня войскам удалось взять город. В течение следующей недели русская армия продвинулась на 65 километров вперёд, полностью разбив австро-венгерскую армию эрц-герцога Иосифа Фердинанда. Германии и её союзникам пришлось в спешном порядке перебрасывать на восток свои силы, что значительно облегчило положение английских и французских войск.

Брусилов и революция

Один из наиболее спорных моментов биографии Брусилова — его отношение к советской власти. Он оказался среди тех, кто поддержал отречение императора, Брусилов даже был назначен Временным правительством на должность главнокомандующего русской армией, однако позже его сместил Керенский. Корниловский переворот Брусилов не поддержал, назвав последнего изменником. После этого грянула Октябрьская революция.

Брусилов поступил на службу в Красную армию, однако никогда не заявлял, что поддерживает политическую программу большевиков. Эмигранты считали его предателем, советское руководство относилось к нему с опаской. После 50 лет военной службы, в 1924 году, генерал Брусилов ушёл в отставку. Вскоре, спустя два года, Алексей Брусилов скончался в Москве от паралича сердца.

(1853-1926) русский военачальник

Генерал Брусилов Алексей Алексеевич происходил из семьи потомственных военных. Его прадед, дед и отец были генералами русской армии. Поэтому отец и записал своего четырехлетнего сына Алексея в Пажеский корпус.

Но не прошло и двух лет, как жизнь Алексея и его двух младших братьев резко изменилась. Скоропостижно скончался отец, а через четыре месяца от скоротечной чахотки умерла мать.

Детей взяла на воспитание сестра матери. Она была замужем за известным военным инженером К. Гагенмейстером. У них не было своих детей, и они сразу же усыновили трех мальчиков. Дядя и тетя стали самыми близкими людьми для Алексея и его братьев. Он на всю свою жизнь сохранил к ним привязанность.

К моменту усыновления Гагенмейстер служил в Кутаиси. В его доме дети получили прекрасное домашнее образование, и когда десять лет спустя, летом 1867 года, Алексей сдавал экзамены в Пажеском корпусе, то, в отличие от своих сверстников, был зачислен не в первый, а сразу в третий класс.

Однако он учился неровно. Первые четыре года считался лучшим учеником, но нервная перегрузка дала о себе знать. Ему пришлось прервать учение на целый год и поехать лечиться сначала в Минеральные Воды, а затем в Кутаиси.

Летом 1872 года Брусилов Алексей Алексеевич закончил Пажеский корпус и был произведен в прапорщики. Но поскольку он не располагал состоянием, позволяющим служить в гвардейских частях, его направили в Тверской драгунский полк, расквартированный неподалеку от Тифлиса.

В полку Алексей Брусилов сразу же зарекомендовал себя как аккуратный и исполнительный офицер. Уже через полгода его назначили адъютантом полка и произвели в поручики. Брусилов прослужил в полку около трех лет. Когда началась русско-турецкая война 1877 - 1878 годов, полк сразу же был направлен в зону военных действий.

Алексея Брусилова включили в состав Первой кавалерийской дивизии и направили на штурм турецкой крепости Каре. Но обстановка менялась так быстро, что когда он добрался до Карса, крепость уже была осаждена русской армией.

Полк снова перебросили, на этот раз на штурм крепости Ардаган. Там Брусилов впервые попал в настоящее сражение. За мужество, отвагу, а также умелое руководство подразделением при взятии крепости он был награжден орденом Станислава третьей степени. Свое военное умение Алексей проявит и в дальнейшем.

После окончания войны, полк Алексея Брусилова перевели на зимние квартиры, а молодого офицера направили на лечение в Минеральные Воды. Вернувшись в полк, он узнал о том, что досрочно произведен в штабс-капитаны и награжден орденом Анны с мечами и орденом Станислава второй степени. А еще через год, как одного из наиболее отличившихся во время войны офицеров, его направили в Петербург для обучения в Офицерской кавалерийской школе.

В столице Алексей Алексеевич Брусилов поселился не на квартире, как многие офицеры, а в казарме. Это позволило ему установить доверительные отношения с солдатами и младшими офицерами.

Но он находил время и для личной жизни. На втором году обучения Алексей обручился с племянницей своего дяди Анной фон Гагенмейстер. После окончания школы и производства в чин ротмистра, Брусилов женился. Учебу он закончил первым в своем выпуске и за отличные успехи был награжден орденом Анны второй степени вне очереди.

Алексей Брусилов предполагал, что ему придется вернуться в свой полк, но его оставили в школе на должности преподавателя.

Вместе с женой он поселился в Петербурге на Шпалерной улице. Правда, семейное счастье было омрачено смертью первенца. Но в 1887 году у Брусиловых родился другой сын, названный в честь деда Алексеем.

Работая в школе, Алексей Брусилов начал реформировать систему военного образования. Его непосредственный начальник генерал В. Сухомлинов предоставил молодому ротмистру полную свободу действий. Пользуясь его поддержкой, Брусилов всего за год превратил школу в одно из лучших учебных заведений России.

Через год после начала работы его произвели в подполковники и назначили руководителем созданного при школе факультета эскадронных и сотенных командиров.

Успехи Алексей Брусилова были замечены более высоким начальством. Еще через год после проверки школы великим князем Николаем Николаевичем талантливого офицера и педагога досрочно произвели в полковники и перевели в лейб-гвардию. Так он отметил свое сорокалетие.

К этому времени Брусилов уже был автором нескольких десятков научных работ. Он впервые описал научные основы подготовки воина-кавалериста и специальную систему тренировки лошадей. Чтобы ознакомиться с опытом, накопленным в армиях других стран, Брусилов совершил поездку по учебным заведениям Франции и Германии.

Однако он работал в то время, когда любые реформы воспринимались руководством в штыки. Поэтому вышестоящее командование не приняло его разработок. Однако авторитет Алексея Алексеевича Брусилова был настолько высок, что ему не мешали осуществлять его методику на собственных занятиях. В 1898 году Брусилова назначают помощником начальника, а вскоре и начальником Офицерской кавалерийской школы.

Теперь он мог осуществить на практике большинство своих разработок. Соответственно возросла и популярность школы. В нее мечтали попасть все офицеры-кавалеристы. В армии петербургскую школу называли Лошадиной Академией.

Тогда начальство поспешило при первой же возможности перевести Алексея Брусилова на практическую работу. Весной 1906 года он был произведен в генерал-майоры и назначен начальником Второй гвардейской кавалерийской дивизии, расквартированной в Царском Селе.

Хотя служба в гвардии считалась привилегированной, Брусилов считал годы, проведенные в дивизии, напрасно потраченным временем. Большинство служивших под его началом командиров были отпрысками лучших аристократических семей и мало интересовались службой. Поэтому он мог лишь четко и грамотно выполнять свои обязанности.

К тому времени тяжело заболела его жена, у нее нашли рак, и в последний год жизни она не вставала с постели. Весной 1908 года Анна умерла, и Брусилов остался один. Сын покинул родной дом, поскольку был зачислен корнетом в конно-гренадерский полк.

Жизнь в Петербурге стала для Брусилова невыносимой, и он обратился к начальству с просьбой о переводе. Вскоре его отчислили из гвардии и назначили командиром 14-го армейского корпуса, расквартированного в Польше под городом Люблином.

Правда, перед самым отъездом Алексея Алексеевича Брусилова пригласили к великому князю Николаю Николаевичу, который объявил ему о производстве в чин генерал-лейтенанта. Но несмотря на расположение царствующей особы, Брусилова все-таки направили в глубинку, на окраину Российской империи.

В Люблине он с головой погрузился в службу, стараясь заглушить работой свое горе и одиночество.

По складу характера он был семейным человеком и вот оказался совершенно один. Его досуг скрашивала лишь переписка с Н. Желиховской, племянницей известной теософки Е. Блаватской. Отношения между ними перешли из дружеских в любовные, и Надежда стала женой Брусилова. В этом браке у него родилось еще двое детей.

Первая мировая война застала его в должности помощника командующего Варшавским военным округом. Незадолго до начала военных действий он стал полным генералом от кавалерии.

Сразу после объявления мобилизации, Алексея Брусилова назначили командующим Восьмой армией. Он сразу же зарекомендовал себя умелым и в то же время жестким военачальником. Хотя в то время преимущество было на стороне противника, Брусилов настолько точно руководил войсками, что с его именем стали связываться чуть ли не все победы русских на фронте.

10 апреля 1915 года Николай II наградил генерала одним из высших российских орденов - орденом Белого орла, одновременно произведя в генерал-адъютанты.

Алексей Алексеевич Брусилов считал, что русские войска должны вести наступательные действия. И там, где ему удавалось реализовать свой замысел, преимущество обязательно переходило к русской армии.

17 марта 1916 года Брусилова назначили главнокомандующим Юго-Западным фронтом. Он сразу же начал подготовку к наступлению. Талантливый полководец хотел прорвать оборону противника одновременно на всем протяжении фронта и лично разрабатывал планы будущего наступления.

22 мая 1916 года была осуществлена знаменитая операция, вошедшая в историю военного искусства под названием Брусиловского прорыва. В течение двух суток русская артиллерия взламывала оборону неприятеля. Затем были подняты в наступление войска. За месяц удалось захватить большую часть Западной Украины. Во время операции в плену оказались почти 400 тысяч немецких и австрийских солдат. Позже историки установили, что противник потерял более полутора миллионов солдат и офицеров. Потери русских войск оказались втрое меньше.

Однако победы Алексея Брусилова не смогли изменить ситуацию на фронте, так как немецкие войска все еще располагали мощной техникой и имели в своем распоряжении свежие резервы. Русская армия всем этим уже не обладала. Правда, благодаря Брусилову удалось стабилизировать линию фронта, но даже такой талантливый полководец, как он, не мог изменить ход событий. Успехи русской армии сменились неудачами, и в них снова обвинили Брусилова. Решением Временного правительства он был снят со всех постов и отправлен в отпуск. Покинув фронт, Алексей Алексеевич Брусилов отправился в Москву, где находилась его жена.

Отношения с большевиками складывались у него непросто. Как патриот он не смог принять Брестский мир. В то же время Брусилов отказывался перейти на сторону белой армии. Трудно сказать, как сложилась бы его судьба, если бы не тяжелая болезнь, позволившая ему уклоняться от непосредственного участия в военных событиях. Только в 1920 году он наконец поступил на службу к новому правительству России.

В 1922 году Брусилов был назначен главным военным инспектором коннозаводства и коневодства. В этой должности он пробыл всего полгода и был отстранен от работы в числе других бывших военных специалистов.

Остаток своих дней знаменитый военачальник провел в работе над мемуарами. Они были опубликованы лишь много десятилетий спустя.

Командовал 8-я армия
(28 июля - 17 марта )
Юго-Западный фронт
(17 марта - 22 мая )
Верховный Главнокомандующий Русской армией
(22 мая - 19 июля )

Алексе́й Алексе́евич Бруси́лов (19 августа , Тифлис - 17 марта , Москва) - русский и советский военачальник и военный педагог, генерал от кавалерии (с 6 декабря 1912), генерал-адъютант (с 10 апреля 1915), главный инспектор кавалерии РККА (1923).

Биография

Происходит из дворянского рода Брусиловых . Родился в Тифлисе в семье русского генерала Алексея Николаевича Брусилова (1787-1859). Мать - Мария-Луиза Антоновна, была полькой и происходила из семьи коллежского асессора А. Нестоемского.

27 июня (9 июля) 1867 года поступил в Пажеский корпус . Окончил его 17 (29) июля 1872 года, был выпущен в 15-й драгунский Тверской полк . В 1873-1878 годах - адъютант полка. Участник Русско-турецкой войны 1877-1878 годов на Кавказе. Отличился при взятии турецких крепостей Ардаган и Карс , за что получил орден Святого Станислава 3-й и 2-й степеней и орден Святой Анны 3-й степени. В 1879-1881 годах был командиром эскадрона , начальником полковой учебной команды.

В 1881 году прибыл для прохождения службы в Санкт-Петербург . В 1883 году окончил курс наук отдела эскадронных и сотенных командиров по разряду «отличных». С 1883 года служил в Офицерской кавалерийской школе : адъютант ; с 1890 года - помощник начальника отдела верховой езды и выездки; с 1891 года - начальник отдела эскадронных и сотенных командиров; с 1893 года - начальник драгунского отдела. С 10 ноября 1898 года - помощник начальника, с 10 февраля 1902 года - начальник школы. Брусилов стал известен не только в России, но и за границей как выдающийся знаток кавалерийских езды и спорта. Служивший в школе под его началом перед русско-японской войной К. Маннергейм вспоминал :

Он был внимательным, строгим, требовательным к подчинённым руководителем и давал очень хорошие знания. Его военные игры и учения на местности по своим разработкам и исполнению были образцовыми и донельзя интересными.

Не имея до этого опыта командования ни полком, ни бригадой , только благодаря протекции имевшего до войны исключительное влияние на назначение старших кавалерийских начальников великого князя Николая Николаевича был назначен 19 апреля 1906 года начальником 2-й гвардейской кавалерийской дивизии . С 5 января 1909 года - командир 14-го армейского корпуса . С 15 мая 1912 года - помощник командующего войсками Варшавского военного округа . С 15 августа 1913 года - командир 12-го армейского корпуса .

Первая мировая война

Генерал А. А. Брусилов - главнокомандующий войсками Юго-Западного фронта (1916)

В день объявления Германией войны России, 19 июля (1 августа) 1914 года, А. А. Брусилов был назначен командующим 8-й армией , которая уже через несколько дней приняла участие в Галицийской битве . 15-16 августа 1914 года нанесла в ходе Рогатинских боёв поражение 2-й австро-венгерской армии, взяв в плен 20 тысяч человек и 70 орудий. 20 августа взят Галич. 8-я армия принимает активное участие в боях у Равы-Русской и в Городокском сражении. В сентябре 1914 года командовал группой войск из 8-й и 3-й армий. 28 сентября - 11 октября его армия выдержала контратаку 2-й и 3-й австро-венгерских армий в боях на реке Сан и у города Стрый . В ходе успешно завершившихся боёв взято в плен 15 тысяч вражеских солдат, и в конце октября 1914 года его армия вступила в предгорья Карпат.

В начале ноября 1914 года, оттеснив войска 3-й австро-венгерской армии с позиций на Бескидском хребте Карпат, занял стратегический Лупковский перевал . В Кросненском и Лимановском сражениях разбил 3-ю и 4-ю австро-венгерские армии. В этих боях его войска взяли в плен 48 тысяч пленных, 17 орудий и 119 пулемётов.

В феврале 1915 года в сражении у Болигрод-Лиски сорвал попытки противника деблокировать свои войска, осаждённые в крепости Перемышль , взяв в плен 130 тысяч человек. В марте овладел главным Бескидским хребтом Карпатских гор и к 30 марта завершил операцию по форсированию Карпат. Германские войска сковали в тяжелейших боях у Казювки его войска и, тем самым, предотвратили наступление русских войск в Венгрию.

Когда весной 1915 года разразилась катастрофа - Горлицкий прорыв и тяжёлое поражение русских войск - Брусилов начал организованное отступление армии под постоянным напором неприятеля и вывел армию к реке Сан. В ходе сражений у Радымно , на Городокских позициях противостоял противнику, имевшему абсолютное преимущество в артиллерии, в особенности тяжёлой. 9 июня 1915 года был оставлен Львов . Армия Брусилова отходила на Волынь , успешно обороняясь в Сокальском сражении от войск 1-й и 2-й австро-венгерских армий и в сражении на реке Горынь в августе 1915 года.

Автограф Брусилова (1916)

В начале сентября 1915 года в сражении при Вишневце и Дубно нанёс поражение противостоящим ему 1-й и 2-й австро-венгерским армиям. 10 сентября его войска взяли Луцк , а 5 октября - Чарторыйск .

Летом и осенью 1915 года по его личному ходатайству предпринимались многократные попытки расширить в географическом и численном отношениях масштабы депортаций местного немецкого населения западнее Сарн, Ровно, Острога, Изяслава. С 23 октября 1915 года проводилась высылка до сих пор остававшихся на своих местах по решению Особого совещания таких категорий немцев-колонистов как старики старше 60 лет, вдовы и матери погибших на фронте, инвалиды, слепые, калеки. По утверждению Брусилова, они «несомненно, портят телеграфные и телефонные провода». 20 тысяч человек высылалось в 3-дневный срок .

С 17 марта 1916 года - главнокомандующий Юго-Западного фронтом .

В июне 1916 года провёл успешное наступление Юго-Западного фронта, применив при этом неизвестную ранее форму прорыва позиционного фронта, заключавшуюся в одновременном наступлении всех армий. Главный удар был намечен на участке одной из четырёх армий, входивших в состав фронта, но подготовка велась во всех четырёх армиях и при том по всему фронту каждой из них. Основная идея обмана - заставить противника ожидать атаки на всем протяжении фронта и этим лишить его возможности угадать место действительного удара и принять своевременные меры к его отражению. По всему фронту, растянувшемуся на несколько сот километров, рыли окопы, ходы сообщения, пулемётные гнезда, строили убежища и склады, прокладывали дороги, сооружали артиллерийские позиции. О месте действительного удара знали только командующие армиями. Подвозившиеся для усиления войска не выводились на передовые линии до самых последних дней. Для ознакомления с местностью и расположением противника от вновь прибывающих частей разрешалось высылать вперёд лишь небольшое количество начальствующих лиц и разведчиков, солдат и офицеров продолжали увольнять в отпуска, чтобы даже таким путём не обнаружить близости дня наступления. Отпуска были прекращены лишь за неделю до атаки, без объявления об этом в приказе . Главный удар в соответствии с планом, разработанным Брусиловым, был нанесён 8-й армией под командованием генерала А. М. Каледина в направлении города Луцка. Прорвав фронт на 16-километровом участке Носовичи - Корыто, русская армия 25 мая (7 июня) заняла Луцк, а ко 2 (15) июня разгромила 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа Фердинанда и продвинулась на 65 км.

Эта операция вошла в историю под названием Брусиловский прорыв (также встречается под первоначальным названием Луцкий прорыв). За успешное проведение этого наступления А. А. Брусилов большинством голосов Георгиевской Думы при Ставке Верховного Главнокомандующего был представлен к награждению орденом Святого Георгия 2-й степени. Однако Император Николай II не утвердил представления, и А. А. Брусилов, наряду с генералом А. И. Деникиным , был награждён Георгиевским оружием с бриллиантами.

Революционные годы

Для поднятия революционного наступательного духа армии является необходимым сформирование особых ударных революционных батальонов, навербованных из волонтёров в центре России, чтобы этим вселить в армии веру, что весь русский народ идёт за нею во имя скорого мира и братства народов с тем, чтобы при наступлении революционные батальоны, поставленные на важнейших боевых участках, своим порывом могли бы увлечь за собой колеблющихся.

22 мая 1917 года назначен Временным правительством Верховным главнокомандующим вместо генерала Алексеева . После провала июньского наступления Брусилова сняли с поста Верховного главнокомандующего и заменили генералом Корниловым . После отставки проживал в Москве. Во время октябрьских боёв между красногвардейцами и юнкерами был случайно ранен осколком снаряда, попавшего в его дом. По собственным воспоминаниям, только это помешало ему тогда отправиться на Дон.

В РККА

«Обращение Брусилова» вышло на фоне кампании большевиков, направленной на физическое истребление царских офицеров и госслужащих, и многими из них было воспринято как предательство: «Изменил России, предал народ Брусилов! - так сколько же за ним пойдет слабых и колеблющихся? Насколько это воззвание произвело на непримиримых страшное и подавляющее впечатление, - в такой же противоположной мере сильно это подействовало на колеблющиеся массы» .

С 1921 года Алексей Алексеевич - председатель комиссии по организации допризывной кавалерийской подготовки. В 1923-1924 годах - инспектор кавалерии РККА . С 1924 года состоял при Реввоенсовете для особо важных поручений.

А. А. Брусилов скончался 17 марта 1926 года в Москве от воспаления лёгких в возрасте 72 лет. Похоронен со всеми воинскими почестями у стен Смоленского собора Новодевичьего монастыря . Могила находится рядом с могилой А. М. Зайончковского .

Брусилов и «Брусиловский прорыв» с точки зрения Брусилова

События, непосредственно предшествовавшие наступлению

В конце августа 1915 года было официально объявлено, что великий князь Николай Николаевич отстранён от должности верховного главнокомандующего. Обязанности верховного возложил на себя император Николай II. В своих воспоминаниях А. А. Брусилов писал, что впечатление в войсках от этой замены было самое негативное. «Вся армия, да и вся Россия, безусловно, верила Николаю Николаевичу» . Великий князь Николай Николаевич несомненно обладал полководческим даром. Данная замена была мало понятна: «никому в голову не приходило, что царь возьмет на себя при данной тяжелой обстановке на фронте обязанности верховного главнокомандующего. Было общеизвестно, что Николай II в военном деле решительно ничего не понимал и что взятое им на себя звание будет только номинальным» . Отсутствие настоящего верховного главнокомандующего «очень сказалось во время боевых действий 1916 года, когда мы, по вине верховного главнокомандования, не достигли тех результатов, которые могли легко повести к окончанию вполне победоносной войны и к укреплению самого монарха на колебавшемся престоле » .

я решительно ничего не домогался, никаких повышений не искал, ни разу из своей армии никуда не уезжал, в Ставке ни разу не был и ни с какими особыми лицами о себе не говорил, то лично для меня, в сущности, было решительно все равно, принимать ли новую должность или остаться на старой.

Тем не менее, Брусилов разрешил создавшуюся коллизию: попросил Дитерихса передать Иванову, что он не сдал должность главнокомандующего и является «моим прямым начальником» , и что «без его распоряжения я в Бердичев не поеду и предупреждаю, что, не приняв на законном основании должности, я в Каменец-Подольск на смотр 9-й армии тоже не поеду» . Заявление Брусилова повергло Иванова в «большое смятение», и он сообщил в штаб 8-й армии, что он уже давно ждёт Брусилова .

В Каменец-Подольске Брусилов встретил царя, который, обойдя почётный караул, пригласил Брусилова на аудиенцию. Николай II спросил, «какое у меня вышло столкновение с Ивановым и какие разногласия выяснились в распоряжениях генерала Алексеева и графа Фредерикса по поводу смены генерала Иванова» . Брусилов ответил, что «столкновений и недоразумений» с Ивановым не было и мне неизвестно в чём «разногласие между распоряжениями генерала Алексеева и графа Фредерикса» . Брусилов заявил Николаю II, что мнение о невозможности наступать в настоящий момент армиями Юго-Западного фронта ошибочно: «вверенные мне армии после нескольких месяцев отдыха и подготовительной работы находятся во всех отношениях в отличном состоянии, обладают высоким боевым духом и к 1 мая будут готовы к наступлению» . Более того, Брусилов попросил у верховного предоставления инициативы действий, согласованных с действиями соседних фронтов. Брусилов особо отметил, что если его мнение будет отвергнуто, то он сложит с себя полномочия командующего .

Государя несколько передернуло, вероятно, вследствие столь резкого и категорического моего заявления, тогда как по свойству его характера он был более склонен к положениям нерешительным и неопределённым. Никогда он не любил ставить точек над i и тем более не любил, чтобы ему преподносили заявления такого характера. Тем не менее он никакого неудовольствия не высказал, а предложил лишь повторить моё заявление на военном совете, который должен был состояться 1 апреля, причём сказал, что он ничего не имеет ни за, ни против и чтобы я на совете сговорился с его начальником штаба и другими главнокомандующими.

На военном совете 1 апреля 1916 года в Могилеве необходимо было выработать порядок боевых действий на 1916 год. Генерал Алексеев доложил, что армии Западного фронта совместно с армиями Северо-Западного фронта должны нанести главный удар в направлении Вильно. Было решено передать большую часть тяжёлой артиллерии и войск общего резерва, находящиеся в распоряжении верховного главнокомандующего, в распоряжении Западного и Северо-Западного фронтов. В отношении Юго-Западного фронта Алексеев заявил, что войска фронта должны оставаться на своих позициях. Наступление возможно лишь тогда, когда оба его северных соседа твёрдо обозначат свой успех и достаточно выдвинутся к западу. Генерал Куропаткин заявил, что на успех Северо-Западного фронта рассчитывать трудно. Прорвать отлично укреплённый немецкий фронт невозможно. Эверт сказал, что всецело присоединяется к мнению Куропаткина, не верит в успех наступления и полагает, что лучше держаться оборонительного образа действий. Брусилов заявил, что твёрдо убеждён в успехе наступления. Оценивать других он не берётся. Однако, войска Юго-Западного фронта могут и должны наступать. Брусилов обратился к Алексееву с просьбой:

разрешить и моим фронтом наступательно действовать одновременно с моими соседями; если бы, паче чаяния, я даже и не имел никакого успеха, то по меньшей мере не только задержал бы войска противника, но и привлёк бы часть его резервов на себя и этим существенным образом облегчил бы задачу Эверта и Куропаткина.

Алексеев ответил, что в принципе у него никаких возражений нет. Однако считает долгом предупредить, что Брусилов в этом случае ничего не получит вдобавок к имеющимся у него войскам: «ни артиллерии, ни большего числа снарядов» . Брусилов ответил :

Я ничего и не прошу, никаких особых побед не обещаю, буду довольствоваться тем, что у меня есть, но войска Юго-Западного фронта будут знать вместе со мной, что мы работаем на общую пользу и облегчаем работу наших боевых товарищей, давая им возможность сломить врага.

После ответа Брусилова Куропаткин и Эверт несколько видоизменили свои заявления и сказали, что «они наступать могут, но с оговоркой, что ручаться за успех нельзя» .

Подготовка к наступлению

Непосредственно после военного совета в Могилеве Брусилов выступил на совещании командующих армиями Юго-Западного фронта с решением «непременно в мае перейти в наступление». Однако командующий 7-й армией Щербачёв доложил, что в настоящее время наступательные действия очень рискованны и нежелательны. Брусилов ответил, что «собрал командующих армиями не для того, чтобы решать вопрос об активном или пассивном образе действий», а для того, чтобы отдать приказ о подготовке к атаке. Затем Брусилов изложил порядок атаки, который расходился с тем, который считался исключительно пригодным для прорыва фронта в позиционной войне. Замысел Брусилова состоял в том, чтобы не в одной, а во всех армиях Юго-Западного фронта, включая корпуса, подготовить по одному ударному участку. На всех этих участках срочно приступить к земляным работам для сближения с противником. Благодаря этому противник увидит земляные работы в 20-30 местах и будет лишён возможности знать, где будет наноситься главный удар. Основной удар решено было нанести 8-й армией в направлении Луцка. Остальные армии фронта должны были наносить «хотя и второстепенные, но сильные удары» . Каждый корпус армий также «на какой-либо части своего боевого участка сосредоточивал возможно большую часть своей артиллерии и резервов», с тем чтобы «сильнейшим образом притягивать на себя внимание противостоящих ему войск и прикрепить их к своему участку фронта» .

Брусилов в своих воспоминаниях подробно изложил работу, проделанную армиями фронта при подготовке наступления. Так, посредством разведки, в том числе воздушной, были получены достоверные данные о расположении противника, об устройстве укреплений. Удалось точно установить, какие неприятельские части находятся перед войсками Юго-Западного фронта. По совокупности собранных данных стало известно, что перед фронтом находятся австро-германцы силою в 450 тысяч винтовок и 30 тысяч сабель. Воздушная разведка с самолётов сфотографировала неприятельские укреплённые позиции:

Снимки с помощью проекционного фонаря разворачивались в план и помещались на карте; фотографическим путём эти карты легко доводились до желаемого масштаба. Мною было приказано во всех армиях иметь планы в 250 саженей в дюйме с точным нанесением на них всех неприятельских позиций. Все офицеры и начальствующие лица из нижних чинов снабжались подобными планами своего участка.

Неприятельские позиции состояли из трёх укреплённых полос, отстоявших друг от друга от 3 до 5 вёрст. Каждая полоса состояла не менее чем из трёх линий окопов, отстоявшие друг от друга на расстоянии от 150 до 300 шагов. Как правило окопы были полного профиля, выше роста человека, и в «изобилии были устроены тяжелые блиндажи, убежища, лисьи норы, гнезда для пулеметов, бойницы, козырьки и целая система многочисленных ходов сообщения для связи с тылом» . Каждая укреплённая полоса была основательно оплетена колючей проволокой: «перед фронтом тянулась проволочная сеть, состоявшая из 19-21 ряда кольев. Местами таких полос было несколько, в расстоянии 20-50 шагов одна от другой» . Некоторые участки были заминированы, либо по ним через проволоку пропускался электрический ток. Как отмечал Брусилов, работа «австро-германцев по созданию укреплений была основательная и произведена непрерывным трудом войск в течение более девяти месяцев». Однако Брусилов был уверен, что у армий Юго-Западного фронта есть возможность успешно прорвать «тяжёлый» фронт противника, используя элемент «внезапности» :

На основании общей разведки, по совокупности всех собранных данных, каждая армия наметила участки для прорыва и представила свои соображения об атаке на моё утверждение. Когда эти участки были мной окончательно утверждены и вполне точно были установлены места первых ударов, началась горячая работа по самой тщательной подготовке к атаке: в эти районы скрытно притягивались войска, предназначавшиеся для прорыва неприятельского фронта. Однако, для того чтобы противник не мог заблаговременно разгадать наши намерения, войска располагались в тылу за боевой линией, но их начальники разных степеней, имея у себя планы в 250 саженей в дюйме с подробным расположением противника, все время находились впереди и тщательно изучали районы, где им предстояло действовать, лично знакомились с первой линией неприятельских укреплений, изучали подступы к ним, выбирали артиллерийские позиции, устраивали наблюдательные пункты и т. д.

На выбранных участках пехотными частями были произведены окопные работы, позволившие сблизиться с позициями австро-германцев всего на 200-300 шагов. Для удобства атаки и скрытного расположения резервов были устроены параллельные ряды окопов, соединённых между собой ходами сообщений.

Лишь за несколько дней до начала наступления незаметно ночью были введены в боевую линию войска, предназначенные для первоначальной атаки, и поставлена артиллерия, хорошо замаскированная, на избранные позиции, с которых она и произвела тщательную пристрелку по намеченным целям. Было обращено большое внимание на тесную и непрерывную связь пехоты с артиллерией.

Брусилов в своих воспоминаниях отмечал, что работа по подготовки к наступлению была «крайне тяжелой и кропотливой». Командующий фронтом, а также начальник штаба фронта генерал Клембовский и другие офицеры Генерального штаба и штаба фронта лично осуществляли проверку проводимых работ, выезжая на позиции. К 10 мая 1916 года подготовка войск фронта к атаке была «в общих чертах закончена» .

В то время как командование фронта прилагало все силы, чтобы с особой тщательностью подготовить войска к наступлению «грандиозного масштаба», царь 30 апреля со всем своим семейством прибыл в Одессу на смотр «сербской дивизии». Брусилов вынужден был оставить штаб фронта и встретить императора. Этими действиями царь лишний раз подтвердил факт полного отсутствия желания исполнять обязанности верховного главнокомандующего. Он лишь ежедневно в 11 часов утра принимал доклад начальника штаба и генерал-квартирмейстера о положении на фронте, и «на этом заканчивалось его фиктивное управление войсками» . Люди его свиты - «ничего общего с войной не имели» . По мнению Брусилова, царю в Ставке было скучно и он, «лишь бы убить время», старался все время «разъезжать то в Царское Село, то на фронт, то в разные места России, без какой-либо определённой цели». И в этот раз, как объяснили его приближённые, «эта поездка в Одессу и Севастополь была им предпринята главным образом для того, чтобы развлечь свое семейство, которому надоело сидеть на одном месте, в Царском Селе». Как вспоминает Брусилов, он в течение нескольких дней неизменно завтракал за царским столом в отсутствие царицы. Царица к столу не выходила. На второй день пребывания в Одессе Брусилов был приглашён в её вагон. Александра Федоровна встретила Брусилова холодно и спросила, готовы ли войска перейти в наступление .

Я ответил, что ещё не вполне, но рассчитываю, что мы в этом году разобьём врага. На это она ничего не ответила, а спросила, когда думаю я перейти в наступление. Я доложил, что мне это пока неизвестно, что это зависит от обстановки, которая быстро меняется, и что такие сведения настолько секретны, что я их и сам не помню.

Она сухо простилась с Брусиловым. Алексей Алексеевич видел её в последний раз.

Наступление

11 мая 1916 года Брусилов получил телеграмму начальника штаба верховного главнокомандующего Алексеева, в которой сообщалось, что итальянские войска потерпели поражение и не в состоянии удержать фронт. Командование итальянских войск просит перехода русских армий в наступление, чтобы оттянуть часть сил. Учитывая сложившуюся обстановку, по приказанию государя Алексеев просил Брусилова сообщить о готовности армий Юго-Западного фронта к наступлению. Брусилов без промедления ответил, что армии фронта готовы перейти в наступление 19 мая, но «при одном условии, на котором особенно настаиваю, чтобы и Западный фронт одновременно также двинулся вперед, дабы сковать войска, против него (Брусилова) расположенные» . Алексеев по телефону сообщил Брусилову, что просит начать атаку не 19-го, а 22 мая, так как Эверт может начать наступление лишь 1 июня. Брусилов ответил, что с этим может «мириться» при условии, что более задержек не будет. Алексеев ответил, что «гарантирует». Вечером 21 мая Алексеев по телефону сообщил Брусилову, что сомневается в успехе «атаки противника одновременно во многих местах вместо одного удара всеми собранными силами и всей артиллерией, которая у меня распределена по армиям» . Алексеев передал желание царя: изменить «необычный способ атаки» , на несколько дней отложить наступление для того, чтобы устроить один ударный участок, как это уже выработано практикой настоящей войны. Брусилов наотрез отказался:

откладывать вторично день и час наступления не нахожу возможным, ибо все войска стоят в исходном положении для атаки, и, пока мои распоряжения об отмене дойдут до фронта, артиллерийская подготовка начнётся. Войска при частых отменах приказаний неизбежно теряют доверие к своим вождям, а потому настоятельно прошу меня сменить.

Алексеев ответил, что верховный главнокомандующий уже лёг спать и будить неудобно. Он просил Брусилова подумать. Брусилов в своих мемуарах пишет, что очень на это разозлился и резко ответил: «Сон верховного меня не касается, и больше думать мне не о чём. Прошу сейчас ответа». В ответ Алексеев сказал: «Ну, бог с вами, делайте как знаете, а я о нашем разговоре доложу государю императору завтра» .

С рассветом 22 мая 1916 года на выбранных участках прорыва начался сильный артиллерийский огонь по всему Юго-Западному фронту: огнём лёгкой артиллерии устраивались многочисленные проходы в проволочных заграждениях. На тяжёлую артиллерию и гаубицы возлагались задачи по уничтожению окопов первой полосы и подавлению артиллерийского огня противника. Часть артиллерии, которая выполнила свою задачу, должна была перенести свой огонь на другие цели и тем самым помочь пехоте продвинуться вперёд, препятствуя своим заградительным огнём подходу неприятельских резервов. Брусилов выделял особую роль начальника артиллерии в организации артиллерийского огня: «как капельмейстер в оркестре, должен дирижировать этим огнём» при обязательном условии бесперебойной работы телефонной связи между артиллерийскими группами. Наша артиллерийская атака, писал Брусилов, увенчалась полным успехом:

В большинстве случаев проходы были сделаны в достаточном количестве и основательно, а первая укреплённая полоса совершенно сметалась и вместе со своими защитниками обращалась в груду обломков и растерзанных тел.

Тем не менее, многие убежища разрушены не были. Укрывшиеся там части гарнизона должны были сдаваться в плен, так как «стоило хоть одному гренадеру с бомбой в руках стать у выхода, как спасения уже не было, ибо в случае отказа от сдачи внутрь убежища металась граната» .

К полудню 24 мая нами было взято в плен 900 офицеров, свыше 40 000 нижних чинов, 77 орудий, 134 пулемёта и 49 бомбомётов; к 27 мая нами уже было взято 1240 офицеров, свыше 71 000 нижних чинов и захвачено 94 орудия, 179 пулемётов, 53 бомбомёта и миномёта и громадное количество всякой другой военной добычи.

24 мая Алексеев вновь передал Брусилову, что вследствие дурной погоды Эверт 1 июня атаковать не может, а переносит свой удар на 5 июня. Брусилов был крайне недоволен действиями Эверта и просил Алексеева подтвердить переход 5 июня в наступление армиями Западного фронта. Алексеев ответил, что в этом «не может быть никакого сомнения». Тем не менее, 5 июня Алексеев по телефону вновь сообщил Брусилову, что по данным Эверта «против его ударного участка собраны громадные силы противника и многочисленная тяжелая артиллерия» и атака на выбранном месте не может быть успешной. Алексеев также сообщил, что Эверт получил разрешение от государя на перенос атаки к Барановичам .

случилось то, чего я боялся, то есть, что я буду брошен без поддержки соседей и что, таким образом, мои успехи ограничатся лишь тактической победой и некоторым продвижением вперёд, что на судьбу войны никакого влияния иметь не будет. Неминуемо противник со всех сторон будет снимать свои войска и бросать их против меня, и, очевидно, что в конце концов я буду принужден остановиться. Считаю, что так воевать нельзя и что даже если бы атаки Эверта и Куропаткина не увенчались успехом, то самый факт их наступления значительными силами на более или менее продолжительное время сковал войска противника против них и не допустил бы посылку резервов с их фронтов против моих войск.

Для создания новой ударной группы с целью успешной атаки укреплённой полосы противника, как отмечал Брусилов, потребуется не менее шести недель. За это время армии Юго-Западного фронта понесут значительные потери и могут быть разбиты. Брусилов просил Алексеева доложить государю о необходимости незамедлительно атаковать противника армиями Эверта. Алексеев возразил: «Изменить решения государя императора уже нельзя» - Эверту приказано атаковать противника у Барановичей не позже 20 июня. В то же время Алексеев заверил, что пришлёт два корпуса подкрепления. Брусилов ответил, что два корпуса не смогут заменить упущенных атак Эверта и Куропаткина, а их нескорое прибытие нарушит подвоз продовольствия, боеприпасов и позволит противнику, используя развитую сеть железных дорог, «подвезти против меня целых десять корпусов, а не два» . Брусилов закончил беседу заявлением, что запоздалая атака Эверта мне не поможет, а «Западный фронт опять потерпит неудачу по недостатку времени для подготовки удара и что если бы я вперед знал, что это так и будет, то наотрез отказался бы от атаки в одиночку». Брусилов понимал, что «царь тут ни при чём, так как в военном деле его можно считать младенцем» . Алексеев отлично понимал, каково положение дел и преступность действий Эверта и Куропаткина, однако как «бывший их подчиненный во время японской войны, всемерно старался прикрыть их бездействие».

В июне, когда успешные действия Юго-Западного фронта стали очевидны, Ставка, с целью развития наступления и видя пассивность Эверта и Куропаткина, стала перекидывать войска сначала с Северо-Западного, а затем и с Западного фронтов. При этом Ставка неотступно требовала от Юго-Западного фронта взять Ковель , что указывало на желание «толкнуть Западный фронт, то есть Эверта». Как писал Брусилов: «Дело сводилось, в сущности, к уничтожению живой силы врага, и я рассчитывал, что разобью их у Ковеля, а затем руки будут развязаны, и, куда захочу, туда и пойду» . Однако, мной были допущены просчёты и ошибки :

мне следовало не соглашаться на назначение Каледина командующим 8-й армией, а настоять на своём выборе Клембовского , и нужно было тотчас же сменить Гилленшмидта с должности командира кавалерийского корпуса. Есть большая вероятность, что при таком изменении Ковель был бы взят сразу, в начале Ковельской операции.

Брусилов отмечал, что стремление Каледина «всегда все делать самому, совершенно не доверяя никому из своих помощников, приводило к тому, что он не успевал находиться одновременно на всех местах своего большого фронта и потому многое упускал» .

К 10 июня войсками Юго-Западного фронта было взято в плен 4013 офицеров и около 200 тыс. солдат. Было захвачено: 219 орудий, 644 пулемёта, 196 бомбомётов и миномётов, 46 зарядных ящиков, 38 прожекторов, около 150 тыс. винтовок . 11 июня 3-я армия генерала Леша вошла в состав армий Юго-Западного фронта. Брусилов поставил задачу силами 3-й и 8-й армий овладеть районом «Городок - Маневичи ». 7-й и 9-й армиям левого фланга фронта продолжать наступление на Галич и Станиславов. Центральной 11-й армии удерживать занимаемое положение. Пользуясь пассивностью Эверта и Куропаткина, немцы и австрийцы подтянули резервы и остановили наступление армий Юго-Западного фронта на ковельском и владимиро-волынском направлениях. В районе Маневичи создалась угроза удара противником в правый фланг 8-й армии. Необходимо было решительными действиями свести к нулю ковель-мневичевскую фланговую позицию неприятеля. С этой целью 21 июня 3-я армия Леша и 8-я армия Каледина перешли в решительное наступление и к 1 июля закрепились на реке Стоход : во многих местах авангардами форсировали Стоход и закрепились на левом берегу реки. Этой операцией войска фронта упрочили свои позиции на Волыни и нейтрализовали возможную угрозу. В это время частям 11-й армии генерала Сахарова пришлось очень тяжело :

на него было произведено несколько настойчивых атак австро-германцев, но он отбил их все и сохранил занимаемые им позиции. Я очень оценил этот успех, так как все свои резервы, естественно, направлял на ударные участки, Сахарову же с данной ему оборонительной задачей приходилось действовать, имея сравнительно небольшое количество войск.

К 1 июля 3-я армия и правый фланг 8-й армии укрепились на реке Стоход. 7-я армия продвинулась к западу от линии Езержаны - Порхов. 9-я армия заняла район Делатыня. В остальном, писал Брусилов, положение наших армий оставалось без изменения. С 1 по 15 июля 3-я и 8-я армии производили перегруппировку и готовились к дальнейшему наступлению в направлении на Ковель и Владимир-Волынский. Одновременно прибыл гвардейский отряд, состоявший из двух гвардейских корпусов и одного гвардейского кавалерийского корпуса. К прибывшим частям Брусилов присоединил два армейских корпуса. Соединение получило название «Особой армии», которая вошла в боевую линию между 3-й и 8-й армиями направлением на Ковель. В то же время 11-я армия генерала Сахарова нанесла три сильных, коротких удара противнику. В результате атаки Сахаров продвинулся своим правым флангом и центром на запад, заняв линию Кошев - Звеняч - Мерва - Лишнюв. Было захвачено в плен 34 тыс. австро-германцев, 45 орудий и 71 пулемёт. Действия армии при относительно «скромном» составе были отличными. Противник понял, что снимать свои войска с фронта этой армии опасно. В это время войска 7-й и 9-й армий совершили перегруппировку для нанесения сильного удара вдоль Днестра в направлении на Галич. 10 июля обе армии должны были перейти в наступление, однако вследствие сильных дождей, непрерывно ливших в течение нескольких дней, вынуждены были отложить наступление до 15 июля. Эта пауза в действиях армий привела к срыву элемента «внезапности». Неприятель успел стянуть свои резервы на угрожаемые участки.

В своих мемуарах Брусилов подробно описал наступательные действия войск Юго-Западного фронта летом 1916 года и слаженное взаимодействие Щербачева, Лечицкого (командующего 9-й армией), Сахарова, Леша и Каледина, а также отличное применение артиллерии с «переносом огня» и увязкой её работы с наступательными действиями пехоты при обязательном условии устойчивого функционирования телефонных линий связи. Брусилов особо отметил роль санитарных поездов и передвижных бань, сапёрных войск и лично действия военного инженера генерала Величко в возведении инженерных укреплений линии фронта, переправ. Однако всего этого оказалось недостаточным для окончательной победы над врагом. Сказалась «предательская» пассивность Эверта и Куропаткина. В своих мемуарах Брусилов приводит воспоминания командующего 4-й армией Западного фронта генерала Рагозы . На 4-ю армию была возложена задача атаки укреплённой позиции противника у Молодечно. Подготовка к атаке была отличная, и Рагоза был убеждён в победе. Он и войска были шокированы отменой долго готовившегося наступления. Рагоза ездил в штаб фронта за разъяснением. Эверт сказал, что такова воля государя императора. Брусилов пишет, что впоследствии до него дошли сплетни, что якобы Эверт однажды сказал: «С какой стати я буду работать во славу Брусилова» .

Будь другой верховный главнокомандующий - за подобную нерешительность Эверт был бы немедленно смещён и соответствующим образом заменён, Куропаткин же ни в каком случае в действующей армии никакой должности не получил бы. Но при том режиме, который существовал в то время , в армии безнаказанность была полная, и оба продолжали оставаться излюбленными военачальниками Ставки.

Итоги наступления

Австрийцы остановили своё наступление на Италию и перешли к обороне. Италия была избавлена от нашествия врага. Уменьшился напор на Верден, так как немцы были вынуждены снять часть своих дивизий для переброски на Юго-Западный фронт. К 30 июля 1916 года закончилась операция армий Юго-Западного фронта «по овладению зимней, чрезвычайно сильно укрепленной неприятельской позицией, считавшейся нашими врагами безусловно неприступной» . Вновь была завоёвана часть Восточной Галиции и вся Буковина. Непосредственным результатом этих удачных действий был выход Румынии из нейтралитета и присоединение её к странам Антанты. Брусилов в своих мемуарах писал :

Нельзя не признать, что подготовка к этой операции была образцовая, для чего требовалось проявление полного напряжения сил начальников всех степеней. Все было продумано и все своевременно сделано. Эта операция доказывает также, что мнение, почему-то распространившееся в России, будто после неудач 1915 года русская армия уже развалилась - неправильно: в 1916 году она ещё была крепка и, безусловно, боеспособна, ибо она разбила значительно сильнейшего врага и одержала такие успехи, которых до этого времени ни одна армия не имела.

К концу октября 1916 года военные действия закончились. Со дня наступления 20 мая по 1 ноября 1916 года войсками Юго-Западного фронта было взято в плен свыше 450 тыс. офицеров и солдат, «то есть столько, сколько в начале наступления, по всем имевшимся довольно точным у нас сведениям, находилось передо мной неприятельских войск» . За это же время противник потерял свыше 1,5 млн убитыми и ранеными. К ноябрю 1916 года перед Юго-Западным фронтом стояло свыше миллиона австро-германцев и турок. Брусилов делает вывод: «следовательно, помимо 450000 человек, бывших вначале передо мной, против меня было перекинуто с других фронтов свыше 2500000 бойцов» и далее :

Из этого ясно видно, что если бы другие фронты шевелились и не допускали возможности переброски войск против вверенных мне армий, я имел бы полную возможность далеко выдвинуться к западу и могущественно повлиять и стратегически и тактически на противника, стоявшего против нашего Западного фронта. При дружном воздействии на противника нашими тремя фронтами являлась полная возможность - даже при тех недостаточных технических средствах, которыми мы обладали по сравнению с австро-германцами, - отбросить все их армии далеко к западу. А всякому понятно, что войска, начавшие отступать, падают духом, расстраивается их дисциплина, и трудно сказать, где и как эти войска остановятся и в каком порядке будут находиться. Были все основания полагать, что решительный перелом в кампании на всем нашем фронте совершится в нашу пользу, что мы выйдем победителями, и была вероятность, что конец нашей войны значительно ускорился с меньшими жертвами.

Семья

Генерал Брусилов владел подмосковной дворянской усадьбой Глебово-Брусилово .

Мемуары

Брусилов оставил после себя мемуары под названием «Мои воспоминания», посвящённые преимущественно своей службе в царской и Советской России. Второй том воспоминаний Брусилова был передан в русский эмигрантский архив в 1932 году его вдовой Н. В. Брусиловой-Желиховской, которая после смерти мужа уехала за границу. Он затрагивает описание его жизни после Октябрьской революции и носит резкий антибольшевистский характер. Эта часть воспоминаний была продиктована Брусиловым жене на лечении в Карловых Варах в 1925 году и оставлена на хранение в Праге. По завещанию, подлежала обнародованию только после смерти автора.

После 1945 года рукопись второго тома была передана в СССР. На её подлинность указывают действия руководства СССР по преданию имени А. А. Брусилова забвению. Резко отрицательная оценка большевистского режима во втором томе привела к тому, что в 1948 году в СССР было прекращено издание сборника «А. А. Брусилов» и его имя изъято из путеводителя Центрального государственного военного архива :

В рукописи «Воспоминаний», которую мы получили в архив, написанной рукой жены Брусилова (Н. Брусиловой) и подписанной собственноручно А. Брусиловым в период пребывания его и жены в Карлсбаде в 1925 году, содержатся резкие выпады против большевистской партии , лично против В. И. Ленина и других руководителей партии (Дзержинский), против Советской власти и советского народа, не оставляющие сомнения в двурушничестве генерала Брусилова и его контрреволюционных взглядах, не покидавших его до самой смерти.

Советские издания «Воспоминаний» (1929; Воениздат : 1941, 1943, 1946, 1963, 1983) не включают 2-й том, авторство которого, по мнению ряда советских учёных , принадлежало вдове Брусилова Брусиловой-Желиховской, которая таким образом пыталась оправдать мужа перед белоэмиграцией, а 1-й том подвергнут цензуре в местах, где Брусилов касался идеологических вопросов. В настоящее время вышло полное издание воспоминаний А. А. Брусилова.

Военные чины

• Поручик - 2 апреля 1874 года
• Штабс-капитан - 29 октября 1877 года
• Капитан - 15 декабря 1881 года, переименован в ротмистры - 18 августа 1882 года
• Подполковник - 9 февраля 1890 года
• Полковник - 30 августа 1892 года
• Генерал-майор - 6 мая 1900 года, день рождения Николая II
• Генерал-лейтенант - 6 декабря 1906 года, день тезоименитства Николая II
• Генерал от кавалерии - 6 декабря 1912 года, день тезоименитства Николая II

Свитское звание

• Генерал-адъютант - 10 апреля 1915 года

Награды

Российские:

• Орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (01.01.1878)
• Орден Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом (16.03.1878)
• Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами (03.09.1878)
• Орден Святой Анны 2-й степени (03.10.1883) - «за отличия по службе награждён вне правил»
• Орден Святого Владимира 4-й степени (06.12.1895, день тезоименитства Николая II)
• бухарский Орден Благородной Бухары 2-й степени (1896)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (06.12.1898, день тезоименитства Николая II)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (06.12.1903, день тезоименитства Николая II)
• Орден Святой Анны 1-й степени (06.12.1909, день тезоименитства Николая II)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (16.03.1913)
• Орден Святого Георгия 4-й степени (23.08.1914) - «за бои с австрийцами, результатом коих было взятие 21-го сего августа города Галича»
• Орден Святого Георгия 3-й степени (18.09.1914) - «за отбитие атак на Городокскую позицию с 24-е по 30-е минувшего августа»
• Орден Белого орла с мечами (10.01.1915)
• Георгиевское оружие (Выс. пр. 27.10.1915)

Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926), российский военачальник, генерал от кавалерии (1912г.).

Родился 31 августа 1853 г. в Тифлисе (ныне Тбилиси) в дворянской семье. Окончил Пажеский корпус в Петербурге и в 1872 г. был принят на службу прапорщиком в 15-й драгунский Тверской полк. В качестве кавалериста участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на Кавказском фронте.

В 1881- 1906 гг. служил в офицерской кавалерийской школе, где последовательно занимал должности от инструктора верховой езды до начальника школы. В 1906-1912 гг. командовал различными воинскими соединениями. В начале Первой мировой войны был назначен командующим 8-й армией, в марте 1916 г. занял должность главнокомандующего Юго-Западным фронтом и выдвинулся в число лучших полководцев.

Наступление войск Юго-Западного фронта в 1916 г., принёсшее русской армии самый крупный успех в войне, вошло в историю под названием Брусиловского прорыва, но этот блестящий манёвр не получил стратегического развития. После Февральской революции 1917 г. Брусилов, как сторонник продолжения войны до победного конца, был назначен Верховным главнокомандующим, но из-за провала июньского наступления и распоряжения о подавлении призывов к неисполнению боевых приказов заменён Л. Г. Корниловым.

В августе 1917 г., когда Корнилов двинул часть войск на Петроград с целью введения режима военной диктатуры, Брусилов отказался его поддержать. Во время боёв в Москве Брусилов был ранен в ногу осколком снаряда и долго болел.

Несмотря на свой арест ВЧК в 1918 г., он отказался примкнуть к Белому движению и с 1920 г. стал служить в Красной армии. Возглавил Особое совещание при главнокомандующем всеми вооружёнными силами РСФСР, вырабатывавшее рекомендации по укреплению Красной армии. С 1921 г. был председателем комиссии по организации допризывной кавалерийской подготовки, с 1923 г. состоял при Реввоенсовете для выполнения особо важных поручений.