Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Позиция, в которой я остановился при деревне Бородине в 12-ти верстах вперед Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно. Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить искусством. Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции, тогда я имею большую надежду к победе.

Но ежели он, найдя мою позицию крепкою, маневрировать станет по другим дорогам, ведущим к Москве, тогда не ручаюся, что может быть должен идти и стать позади Можайска, где все сии дороги сходятся, и как бы то ни было, Москву защищать должно.

Касательно неприятеля, приметно уже несколько дней, что он стал чрезвычайно осторожен, и когда трогается вперед, то сие, так сказать, ощупью. Вчерашнего дня посланный от меня полковник князь Кудашев заставил с 200 казаков всю конницу Давустова корпуса и короля неаполитанского несколько часов сидеть на лошадях неподвижно. Вчера неприятель ни шагу вперед движения не сделал. Сегодня казачьи наши форпосты от меня в 30-ти верстах, и боковые дороги наблюдаются весьма рачительно.

Продовольствие, хотя мы ни одного дни без хлеба не были, но не в такой деятельности, как бы я желал, что меня беспокоит весьма.

Неизбежно, что от имеющих впредь быть сражений и самой осенней погоды последует убыль. Нужно содержать армию всегда в довольном комплекте, и для того должно Военное министерство, не теряя времени, обращать рекрутов из депотов второй линии как можно поспешнее к Москве. Между тем приказал я некоторым полкам, формированным князем Лобановым, подойти ко мне, и ежели их найду ненадежными действовать самим собою, то выну из них рядовых для укомплектования старых полков и обращу основание их к новому формированию.

Всемилостивейший Государь, Вашего Императорского Величества всеподданнейший

P. S. Арьергардом командует ныне генерал-лейтенант Коновницын. Важных дел в сем корпусе еще не происходило, но неприятель удерживается в большом к нам почтении. Вчера пленных взято несколько офицеров и шестьдесят рядовых. По именам 5 корпусов, которым сии пленные принадлежат, несомненно, что неприятель концентрирован.

К нему прибывают последовательно пятые батальоны французских полков. Эти войска последние, которых ожидали, и сие называют французы Arrière Ban82
Ополчение.

С того, что предписано мною генералу Тормасову, прилагаю при сем описок.

Князь Г[оленищев]-Кутузов

Предписание М. И. Кутузова генерал-кригс-комиссару А. И. Татищеву о заготовке зимнего обмундирования

Получив уведомление г-на военного министра, что Вашему превосходительству поручено заготовить зимние панталоны для полков, потерявших оные при нынешних движениях армий, я прошу немедленно Вас, милостивый государь мой, со всякою скоростью изготовить хотя до семидесяти тысяч, скроить их на большой рост и сшить, а которые не поспеют, прислать в армию скроенные с подкладкою вместе с иголками и нитками. Всякое замедление отнесется к ответственности Вашей.

С истинным почтением и преданностью честь имею быть Вашего превосходительства всепокорный слуга

князь Г[оленищев]-Кутузов

Предписание М. И. Кутузова В. С. Ланскому об организации питания и медицинского обслуживания раненых

Главный медицинский инспектор Виллие представил мне учреждение, сделанное на случай тот, когда больные и раненые случатся быть отправляемы в Москву. Оно состоит в том, что назначены на каждой почтовой станции два лекаря и два фельдшера с лекарствами и перевязками. Должность их в том состоит, дабы они оставались на тех местах до тех пор, пока обстоятельства сего требовать будут, и прибывающим транспортам с больными и ранеными подавать нужную помощь.

В городе Можайске есть первая станция, где больные и раненые должны собираться и откуда они будут отправляться по транспортам не менее 100 и не более 300 человек на следующую станцию, которая называется Шелковмою, расстоянием от города 22 версты; от сей станции пойдут 22 версты до села Кубинского, от коего 27 верст до деревни Перхушкина, наконец 28 верст до Москвы. К назначенным медицинским чиновникам придадутся и те, которые по сдаче транспортов возвращены быть должны от Московского военного губернатора.

Во ожидании в сих местах генерального сражения Вашему превосходительству предстоит учреждение продовольствия для тех транспортов раненых, которые отсюда будут отправляемы в Москву.

Вследствие чего на всякой предназначенной станции отрядить комиссариатских чиновников, снабдив их для продовольствия больных хлебом, мясом, вином, уксусом и всем прочим, следующим по положению, приказав с ними поступать таким образом, чтобы по приходе каждого транспорта от первой до последующей станции удовольствованы были они на оной от комиссариатских чиновников всем тем, что больному в его положении нужным от медицинских чиновников признается.

Сии последние также с своей стороны перевяжут и раздадут лекарства больным, после чего дело уже транспортного офицера будет довезти до последующей станции больных, где они уже примутся на том же самом основании вышеозначенными медицинскими и комиссариатскими чиновниками. Я прошу Ваше превосходительство немедленно сим заняться и о тех мерах, какие Вами по сему предмету приняты будут, меня уведомить.

С совершенным почтением честь имею быть.

Приказ М. И. Кутузова по армиям о бое при Шевардине

Горячее дело, происходившее вчерашнего числа на левом фланге, кончилось к славе российского войска. Между прочим кирасиры преимущественно отличились, причем взяты пленные и пять пушек. Предписываю объявить сие немедленно войскам.

Письмо М. И. Кутузова Ф. В. Ростопчину о Бородинском сражении

Сего дня было весьма жаркое и кровопролитное сражение. С помощью Божьей русское войско не уступило в нем ни шагу, хотя неприятель в весьма превосходных силах действовал против него. Завтра, надеюсь я, возлагая мое упование на Бога и на московскую святыню, с новыми силами с ним сразиться.

От Вашего сиятельства зависит доставить мне из войск, под начальством Вашим состоящих, столько, сколько можно будет.

С истинным и совершенным почтением пребываю Вашего сиятельства, милостивого государя моего, всепокорный слуга

князь Кутузов

Рапорт М. И. Кутузова Александру I о сражении при Бородине83
Подробное донесение Александру I см. на стр. 206.

Позиция при Бородине

После донесения моего о том, что неприятель 24-го числа производил атаку важными силами на левый фланг нашей армии, 25-е число прошло в том, что он не занимался важными предприятиями, но вчерашнего числа, пользуясь туманом, в 4 часа с рассветом направил все свои силы на левый фланг нашей армии.

Сражение было общее и продолжалось до самой ночи. Потеря с обеих сторон велика: урон неприятельской, судя по упорным его атакам на нашу укрепленную позицию, должен весьма нашу превоосходить. Войска Вашего императорского величества сражались с неимоверною храбростию. Батареи переходили из рук в руки и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами.

Ваше императорское величество изволите согласиться, что после кровопролитнейшего и 15 часов продолжавшегося сражения наша и неприятельская армии не могли не расстроиться, и за потерею, сей день сделанною, позиция, прежде занимаемая, естественно, стала обширнее и войскам невместною, а потому, когда дело идет не только о славах выигранных баталий, но вся цель устремлена на истребление французской армии, ночевав на месте сражения, я взял намерение отступить на 6 верст, что будет за Можайском, и, собрав расстроенные баталиею войска, освежа мою артиллерию и укрепив себя ополчением Московским, в теплом уповании на помощь всевышнего и на оказанную неимоверную храбрость наших войск, увижу я, что могу предпринять противу неприятеля.

К сожалению, князь Петр Иванович Багратион ранен пулею в ногу лейтенанты Тучков, князь Горчаков, генерал-майоры Бахметевы, граф Воронцов, Кретов ранены. У неприятеля взяты пленные и пушки и один бригадный генерал.

Теперь ночь, и не могу еще разобраться, есть ли с нашей стороны таковая потеря.

Генерал от инфантерии князь Г[оленищев]-Кутузов

Приказ М. И. Кутузова по армиям о представлении сведений о численном составе корпусов и артиллерийских частей

Предлагается господам корпусным начальникам озаботиться тем, чтобы как можно скорее привели они в известность войски, им вверенные, и на первый случай, хотя бы примерно, доставить в дежурство мое перечневые ведомости.

Господам артиллерии генерал-майорам Левенштерну и Костенецкому привести в пополнение артиллерию, им каждому вверенную, укомплектовать ее людьми, лошадьми и зарядами и сего числа представить мне данные о числе оной ведомостью.

Письмо М. И. Кутузова Ф. В. Ростопчину о Бородинском сражении и решении отступить за Можайск

Милостивый государь мой граф Федор Васильевич!

Сражение, вчерашнего числа с утра начавшееся и продолжавшееся до самой ночи, было кровопролитнейшее. Урон с обеих сторон велик; потеря неприятеля, судя по упорным его атакам на укрепленную нашу позицию, должна нашу весьма превосходить. Войска сражались с неимоверною храбростью. Батареи переходили из рук в руки и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли со всеми превосходными силами.

Ваше сиятельство согласитесь, что после кровопролитнейшего и 15 часов продолжавшегося сражения наша и неприятельская армии не могли не расстроиться, и за потерею, сей день сделанною, позиция, прежде занимаемая, естественно, стала обширнее и войскам невместная.

Потому, когда дело идет не о славах выигранных только баталий, но вся цель будучи устремлена на истребление французской армии, и ночевав на месте сражения, я взял намерение отступить шесть верст, что будет за Можайском. Собрав войска, освежив мою артиллерию и укрепив себя ополчением Московским, в теплом уповании на помощь Всесильного и на оказанную неимоверную храбрость нашего войска, увижу, что я могу предпринять против неприятеля.

Мы взяли в плен бригадного генерала, штаб– и обер-офицеров и нижних чинов, также и пушки; чего еще, в ночи разобрать не могу. К сожалению, у нас несколько раненых генералов, между прочих князь Петр Иванович Багратион пулею в ляжку.

Чистосерд[еч]ие, с которым я Вам сие сообщаю, и намерения мои должны успокоить Москву, а за вызовом, Вашим сиятельством сделанным, ожидаю от известной любви Вашей к отечеству тех усилий, которые может столица Москва армии дать.

С совершенным почтением пребываю Вашего сиятельства, милостивого Государя моего, всепокорный слуга

князь Михаил Г[оленищев]-Кутузов

Приказ М. И. Кутузова по армиям с объявлением благодарности войскам

Особенным удовольствием поставляю объявить мою совершенную благодарность всем вообще войскам, находившимся в последнем сражении, где новый опыт показали они неограниченной любви своей к Отечеству и Государю и храбрость, русским свойственную. Полки же лейб-гвардии доказали, что они по справедливости заслуживают счастье охранять священную особу Всемилостивейшего нашего Государя. После самого кровопролитнейшего сражения не находилось ни одного из сих воинов, оставившего свои ряды.

Ныне, нанеся ужаснейшее поражение врагу нашему, мы дадим ему с помощью божьей конечный удар. Для сего войска наши идут навстречу свежим воинам, пылающим тем же рвением сразиться с неприятелем. Щедрые награды Всемилостивейшего Государя всем храбрым готовы.

Донесение М. И. Кутузова Александру I о сражении при Бородине

Августа 24-го числа пополудни в 4 часа арьергард наш был атакован при Колоцком монастыре французами. Превосходные силы неприятеля принудили отступить оный к позиции, близ Бородина находящейся, где войска были уже устроены в боевой порядок. В сей день арьергард наш имел дело с неприятельской кавалерией и одержал поверхность. Изюмский гусарский полк с некоторым числом казаков сильно атаковал французскую кавалерию, где три эскадрона оной были истреблены.

Неприятель, перейдя реку Колочу выше Бородина, направил главные свои силы на устроенный нами пред сим редут, чрезвычайно беспокоивший наступательное его на наш левый фланг движение. Битва против сего редута час от часу делалась упорнее, однако ж все покушения неприятеля, отражаемого несколько раз с большим уроном, делались тщетными, и наконец был он совершенно отбит.

В сие время кирасирские полки 2-й дивизии – Екатеринославский, Орденский, Глуховский и Малороссийский быстрой атакой довершили его поражение. При сем взято нами 8 пушек, из коих 3, будучи подбиты, оставлены на месте сражения.

25-го армия французская находилась в виду нашей, построила пред своим фрунтом несколько укреплений; на правом же ее крыле замечены были разные движения, скрытые от нас лесами, почему и можно было предположить, что намерение Наполеона состояло в том, чтоб напасть на левое наше крыло и потом, продолжая движение по Старой Смоленской дороге, совершенно отрезать нас от Можайска.

Дабы предупредить сие намерение, я приказал того же дня генерал-лейтенанту Тучкову с 3-м корпусом идти на левое наше крыло и прикрыть положением своим Смоленскую дорогу. В подкрепление сему корпусу отряжено было 7000 человек Московского ополчения под предводительством генерал-лейтенанта графа Маркова.

От 3-го корпуса до левого крыла 2-й армии, которой командовал генерал от инфантерии князь Багратион, был промежуток, на версту продолжающийся и покрытый кустарниками, в котором для лучшей связи расположены были егерские полки 20-й, 21-й, 11-й и 41-й. Сводные гренадерские батальоны 2-й армии под командой г[енерал]-м[айора] гр[афа] Воронцова заняли все укрепления, устроенные перед деревней Семеновской; к сей деревне примыкало левое крыло нашей армии и от оной простиралась линия из полков 7-го корпуса под командой генерал-лейтенанта Раевского в направлении к кургану, в середине армии находящемуся и накануне укрепленному. К правой стороне кургана примыкал 6-й корпус под командой генерала от инфантерии Дохтурова левым своим крылом.

В сем месте линия склонялась вправо к деревне Горкам, и в оном направлении стояли 4-й и 2-й пехотные корпуса, составлявшие правое крыло армии под командой генерала от инфантерии Милорадовича.

Все вышеупомянутые войска входили в состав главной нашей силы (кор-де-баталь) и расположены были в две линии. За ними находились кавалерийские корпуса следующим образом: 1-й кавалерийской немного правее за 2-м корпусом, 2-й за 4-м, 3-й за 6-м, 4-й за 7-м. Позади кавалерии 5-й пехотный корпус, из гвардейских полков составленный, и 2-я гренадерская дивизия, а за оными обе кирасирские.

В таком положении армия ожидала наступления дня и неприятельского нападения.

26-го числа в 4 часа пополуночи первое стремление неприятеля было к селу Бородину, которым овладеть искал он для того, дабы, утвердясь в оном, обеспечить центр своей армии и действия на левое наше крыло, в то же самое время атакованное. Главные его батареи расположены были при деревне Шевардино: 1-я о 60 орудиях вблизи оставленного нами 24-го числа редута имела в действии своем косвенное направление на пехотную нашу линию и батарею, на кургане устроенную, а 2-я о 40 орудиях немного левее первой обращала огонь свой на укрепление левого нашего крыла.

Атака неприятеля на село Бородино произведена была с невероятной быстротой, но мужество лейб-гвардии егерского полка, оживляемое примером начальников оного, остановило стремление 8000 французов. Наикровопролитнейший бой возгорелся, и сии храбрые егери в виду целой армии более часу удерживали [неприятеля]. Наконец, подошедшие к нему резервы умножили силы, принудили сей полк, оставя село Бородино, перейти за реку Колочь.

Французы, ободренные занятием Бородина, бросились вслед за егерями и почти вместе с ними перешли реку, но гвардейские егери, подкрепленные пришедшими с полковником Манахтиным полками и егерской бригадой 24-й дивизии под командой полковника Вуича, вдруг обратились на неприятеля и соединенно с пришедшими к ним на помощь ударили в штыки, и все находившиеся на нашем берегу французы были жертвою дерзкого их предприятия.

Мост на реке Колоче совершенно был истреблен, несмотря на сильный неприятельский огонь, и французы в течение целого дня не осмеливались уже делать покушения к переправе и довольствовались перестрелкою с нашими егерями.

Между тем огонь на левом нашем крыле час от часу усиливался. К сему пункту собрал неприятель главные свои силы, состоящие из корпусов князя Понятовского, маршалов Нея и Давуста, и был несравненно нас многочисленнее. Князь Багратион, видя умножение неприятеля, присоединил к себе 3-ю пехотную дивизию под командой генерал-лейтенанта Коновницына и сверх того вынужден был употребить из резерва 2-ю гренадерскую дивизию под командой генерал-лейтенанта Бороздина, которую он и поставил уступами против левого крыла за деревнею, а левее от оной три полка 1-й кирасирской дивизии и всю 2-ю кирасирскую дивизию.

Я нашел нужным сблизить к сему пункту полки: лейб-гвардии Измайловский и Литовский под командою полковника Храповицкого. Неприятель под прикрытием своих батарей показался из лесу и взял направление прямо на наши укрепления, где был встречен цельными выстрелами нашей артиллерии, которой командовал полковник Богуславский, и понес величайший урон.

Невзирая на сие, неприятель, построясь в несколько густых колонн, в сопровождении многочисленной кавалерии с бешенством бросился на наши укрепления. Артиллеристы, с мужественным хладнокровием выждав неприятеля на ближайший картечный выстрел, открыли по нему сильный огонь, равномерно и пехота [встретила] его самым пылким огнем ружейным, [но поражение] их колонн не удержало французов, которые стремились к своей цели и не прежде обратились в бегство, как уже граф Воронцов со сводными гренадерскими батальонами ударил на них в штыки; сильный натиск сих батальонов смешал неприятеля, и он, отступая в величайшем беспорядке, был повсюду истребляем храбрыми нашими воинами.

При сем нападении граф Воронцов, получив жестокую рану, принужден был оставить свою дивизию. В то же самое время другая часть неприятельской пехоты следовала по Старой Смоленской дороге, дабы совершенно обойти наше левое крыло; но 1-я гренадерская дивизия, на сей дороге находившаяся, с твердостью выждав на себя неприятеля, остановила его движения и заставила податься назад.

Новые силы подкрепили французов, что и побудило генерал-лейтенанта Тучкова отступить по Смоленской дороге, где занял он на высоте выгодную позицию. Устроенная на сем месте 1-й артиллерийской бригады батарея причиняла значащий вред наступающему неприятелю. Французы, заметив важность сего места, ибо высота сия командовала всею окружностью, и, овладев оной, могли они взять во фланг левое наше крыло и отнять способ держаться на Смоленской дороге, почему, усилясь против сего пункта, и в сомкнутых колоннах с разных сторон повели атаку на 1-ю гренадерскую дивизию.

Храбрые гренадеры, выждав неприятеля, открыли по нему наижесточайший огонь и, не медля нимало, бросились на него в штыки. Неприятель не мог выдержать столь стремительного нападения, оставил с уроном место битвы и скрылся в близлежащие леса. Генерал-лейтенант Тучков при сем ранен пулею в грудь и генерал-лейтенант Олсуфьев принял по нем команду.

В 11 часов пополуночи неприятель, усилясь артиллерией и пехотой против укреплений нашего левого крыла, решился вновь атаковать оные. Многократные его атаки были отбиты, где много содействовал с отличною храбростью генерал-майор Дорохов. Наконец, удалось овладеть ему нашими тремя флешами, с коих мы не успели свести орудий.

Но не долго он воспользовался сею выгодою; полки Астраханский, Сибирский и Московский, построясь в сомкнутые колонны под командой генерал-майора Бороздина, с стремлением бросились на неприятеля, который был тотчас сбит и прогнан до самого леса с большим уроном. Такой удар был с нашей стороны не без потери. Генерал-майор принц Мекленбургский Карл ранен, Ревельского пехотного полка шеф генерал-майор Тучков 4-й был убит, Московского гренадерского полка полковник Шатилов получил жестокую рану, Астраханского гренадерского полка полковник Буксгевден, несмотря на полученные им три тяжкие раны, пошел еще вперед и пал мертв на батарее со многими другими храбрыми офицерами.

Потеря французов против нас несравнительна. После чего неприятель, умножа силы свои, отчаянно бросился опять на батареи наши и вторично уже овладел оными, но генерал-лейтенант Коновницын, подоспев с 3-й пехотной дивизией и видя батареи наши занятыми, стремительно атаковал неприятеля и в мгновение ока сорвал оные.

Все орудия, на оных находившиеся, были опять отбиты нами; поле между батареями и лесом было покрыто их трупами, и в сем случае лишились они лучшего своего кавалерийского генерала Монбрена и начальника главного штаба генерала Ромёфа, находившегося при корпусе маршала Давуста.

После сей неудачи французы, приняв несколькими колоннами как пехотными, [так] и кавалерийскими вправо, решились обойти наши батареи. [Едва] появились они из лесу, как генерал-лейтенант князь Голицын, командовавший кирасирскими дивизиями, влево от 3-й пехотной дивизии находившимися, приказал генерал-майору Бороздину и генерал-майору Дуке ударить на неприятеля. Вмиг был он обращен в бегство и принужден скрыться в лес, откуда хотя несколько раз потом и показывался, но всегда [был] с уроном прогоняем.

Невзирая на сильную потерю, понесенную французами, не переставали они стремиться к овладению вышеупомянутыми тремя флешами; артиллерия их, до 100 орудий умноженная, сосредоточенным огнем своим наносила немалый вред нашим войскам.

Я, заметя, что неприятель с левого крыла переводит войска, дабы усилить центр и правое свое крыло, немедленно приказал двинуться всему нашему правому крылу, вследствие чего генерал от инфантерии Милорадович отрядил генерал-лейтенанта Багговута со 2-м корпусом к левому крылу, а сам с 4-м корпусом пошел на подкрепление центра, над коим и принял начальство. Генерал же от инфантерии Дохтуров взял перед этим в командование левый фланг после князя Багратиона, получившего, к крайнему сожалению всей армии, тяжкую рану и вынужденного через то оставить место сражения.

Сей несчастный случай весьма расстроил удачное действие левого нашего крыла, доселе имевшего поверхность над неприятелем, и, конечно бы, имел самые пагубные последствия, если бы до прибытия генерала от инфантерии Дохтурова не вступил в командование генерал-лейтенант Коновницын.

Не менее того в самое сие время неприятель напал на наши укрепления, и войска, несколько часов кряду с мужеством оные защищавшие, должны были, уступив многочисленности неприятеля, отойти к деревне Семеновской и занять высоты, при оной находящиеся, которые, без сомнения, скоро были бы потеряны, если бы генерал-майор граф Ивелич не подоспел с командой 17-й дивизии и не устроил сильные на оных батареи, чрез что восстановил тесную связь между левым крылом армии и 1-й гренадерской дивизией.

Генерал-лейтенант Багговут с 4-й дивизией присоединился в то же время к 1-й гренадерской дивизии и принял оную в свою команду. После сего неприятель хотя и делал несколько покушений на наше левое крыло, но всякий раз был отражен с величайшей потерей.

Полки лейб-гвардии Измайловский и Литовский, пришедшие на левый фланг 3-й пехотной дивизии, с непоколебимою храбростью выдерживали наисильнейший огонь неприятельских орудий и, невзирая на понесенную потерю, пребывали в наилучшем устройстве. Полки лейб-гвардии Измайловский и Литовский в сем сражении покрыли себя славой в виду всей армии, будучи атакованы три раза неприятельскими кирасирами и конными гренадерами, стояли твердо и, отразив их стремление, множество из оных истребили. Генерал-майор Кретов с кирасирскими полками Екатеринославским и Орденским подоспел к ним на помощь, опрокинул неприятельскую кавалерию, большую часть истребил оной и сам при сем случае был ранен.

Наполеон, видя неудачные покушения войск правого крыла своей армии и что они были отбиты на всех пунктах, скрыл оные в леса и, заняв опушку стрелками, потянулся влево к нашему центру. Генерал он инфантерии Барклай-де-Толли, командовавший 1-й армией, заметив движение неприятеля, обратил внимание свое на сей пункт и, чтоб подкрепить оный, приказал 4-му корпусу примкнуть к правому крылу Преображенского полка, который с Семеновским и Финляндским оставались в резерве.

За сими войсками поставил он 2-й и 3-й кавалерийские корпуса, а за оными полки кавалергардской и конной гвардии. В сем положении наш центр и все вышеупомянутые резервы были подвержены сильному неприятельскому огню; все его батареи обратили действие свое на курган, построенный накануне и защищаемый 18-ю батарейными орудиями, подкрепленными всей 26-й дивизией под начальством генерал-лейтенанта Раевского.

Избежать сего было невозможно, ибо неприятель усиливался ежеминутно против сего пункта, важнейшего во всей позиции, и вскоре после того большими силами пошел на центр наш под прикрытием своей артиллерии густыми колоннами, атаковал курганную батарею, успел овладеть оной и опрокинуть 26-ю дивизию, которая не могла противостоять превосходнейшим силам неприятеля.

Начальник Главного штаба генерал-майор Ермолов, видя неприятеля, овладевшего батареей, важнейшею во всей позиции, со свойственной ему храбростью и решительностью, вместе с отличным генерал-майором Кутайсовым взял один только Уфимского пехотного полка батальон и, устроя сколько можно скорее бежавших, подавая собой пример, ударил в штыки.

Неприятель защищался жестоко, но ничто не устояло против русского штыка. 3-й батальон Уфимского пехотного полка и 16-й егерский полк бросились прямо на батарею, 19-й и 40-й по левую сторону оной, и в четверть часа батарея была во власти нашей с 18-ю орудиями, на ней бывшими. Генерал-майор Паскевич с полками ударил в штыки на неприятеля, за батареей находящегося; генерал-адъютант Васильчиков учинил то же с правой стороны, и неприятель был совершенно истреблен; вся высота и поле оной покрыто неприятельскими телами, и бригадный командир французский генерал Бонами, взятый на батарее, был один из неприятелей, снискавший пощаду.

Подоспевшая на сей случай кавалерия под командой генерал-адъютанта Корфа много способствовала к отбитию батареи нашей; при сем случае, к большому всех сожалению, лишились мы достойного генерала от артиллерии Кутайсова, который при взятии батареи был убит. Генерал-майор Ермолов переменил большую часть артиллерии, офицеры и услуга при орудиях были перебиты и, наконец, употребляя Уфимского пехотного полка людей, удержал неприятеля сильные покушения во время полутора часов, после чего был ранен в шею и сдал батарею г[енерал]-майору Лихачеву, присланному генералом от инфантерии Барклаем-де-Толли с 24-й дивизией на смену 26-й, которая, имея против себя во все время превосходные силы неприятеля, была весьма расстроена.

Во время сего происшествия неприятельская кавалерия, из кирасир и улан состоящая, атаковала во многих пунктах 4-й корпус, но сия храбрая пехота, выждав неприятеля на ближайший ружейный выстрел, произвела столь жестокий батальной огонь, что неприятель был совершенно опрокинут и с большой потерей бежал в расстройстве; при сем случае особенно отличились Перновский пехотный и 34-й егерский полки.

Несколько полков 2-го кавалерийского корпуса, преследовав бегущего неприятеля, гнали до самой пехоты. Псковский драгунский полк под командой полковника Засса врубился в неприятельскую пехоту; адъютант Его Высочества полковник князь Кудашев довершил истребление другой неприятельской колонны, подскакав с 4-мя орудиями гвардейской конной артиллерии, из коих, действовав ближайшим картечным выстрелом, нанес ужасный вред неприятелю.

После сего неприятель большими силами потянулся на левый наш фланг. Чтобы оттянуть его стремление, я приказал генерал-адъютанту Уварову с 1-м кавалерийским корпусом, перейдя речку Колочу, атаковать неприятеля в левый его фланг. Хотя положение места было не весьма выгодное, но атака была сделана довольно удачно, неприятель был опрокинут; при сем случае Елисаветградский гусарский полк отбил два орудия, но не мог вывезти за дурной дорогой; в это самое время неприятельская пехота покусилась было перейти через реку Колочу, дабы напасть на пехоту нашу, на правом фланге находящуюся, по генерал-адъютант Уваров, атаками на оную произведенными, предупредил ее намерение и воспрепятствовал исполнению оного.

Наполеон, видя неудачу всех своих предприятий и все покушения его на левый наш фланг уничтоженными, обратил все свое внимание на центр наш, против коего, собрав большие силы во множестве колонн пехоты и кавалерии, атаковал Курганную батарею; битва была наикровопролитнейшая, несколько колонн неприятельских были жертвой столь дерзкого предприятия, но, невзирая на сие, умножив силы свои, овладел он батареей, с коей, однако ж, генерал-лейтенант Раевский успел свести несколько орудий.

В сем случае генерал-майор Лихачев был ранен тяжело и взят в плен. Кавалерия неприятельская, овладев курганом, в больших силах бросилась отчаянно на пехоту 4-го корпуса и 7-й дивизии, но была встречена кавалергардским и конногвардейским полками под командою генерал-майора Шевича; полки сии, имея против себя несоразмерность сил неприятельской кавалерии, с необыкновенным мужеством остановили предприятие ее и, быв подкреплены некоторыми полками 2-го и 3-го кавалерийских корпусов, атаковали тотчас неприятельскую кавалерию и, опрокинув ее совершенно, гнали до самой пехоты.

Правый и левый фланги нашей армии сохраняли прежнюю позицию; войска, в центре находящиеся под командой генерала от инфантерии Милорадовича, заняли высоту, близ кургана лежащую, где, поставив сильные батареи, открыли ужасный огонь на неприятеля. Жестокая канонада с обеих сторон продолжалась до глубокой ночи. Артиллерия наша, нанося ужасный вред неприятелю цельными выстрелами своими, принудила неприятельские батареи замолчать, после чего вся неприятельская пехота и кавалерия отступила. Генерал-адъютант Васильчиков с 12-й пехотной дивизией до темноты ночи был сам со стрелками и действовал с особенным благоразумием и храбростью.

Таким образом, войска наши, удержав почти все свои места, оставались на оных.

Я, заметив большую убыль и расстройство в батальонах после столь кровопролитного сражения и превосходства сил неприятеля, для соединения армии оттянул войска на высоту, близ Можайска лежащую.

25 августа 1812 г. Кутузов направил императору рапорт о сражении при Шевардине, которое в историографии упорно обозначается словом «бой». Кутузов сообщает подробности о Шевардинском «деле», до сих пор представляющем много неясного для историков. Он писал: «...24-го числа с отступлением ариергарда к кор-де-баталь неприятель предпринял направление в важных силах на левой наш фланг, находящийся под командою князя Багратиона. Видев стремление неприятеля главнейшими силами на сей пункт, дабы сделать таковой надежнее, признал я за нужное загнуть оный к прежде сего укрепленным возвышениям. С 2 часов пополудни и даже в ночи сражение происходило жаркое весьма, и войски Вашего Императорского Величества в сей день оказали ту твердость, какую заметил я с самого приезда моего к армии. <...> И вообще войска не уступили ни одного шага неприятелю, но везде поражали его с уроном с его стороны».

Причины, характер и исход столкновения у Шевардина изложены Кутузовым с точки зрения ситуации утра 25 августа, когда полководец не имел надобности переосмысливать происшествие в связи с последующими событиями. Он определенно указывает на то, что нападению противника подвергся «кор-де-баталь» левого фланга, а не какой-нибудь «передовой отряд», возникший в поздних описаниях. Кутузов не склонен преуменьшать масштабов события. Результатом нападения противника явилось сражение «жаркое весьма», а вовсе не арьергардный бой местного значения. Русские войска, по словам Кутузова, не уступили неприятелю «ни одного шага», хотя здесь же сообщается о перемещении левого фланга как о следствии «стремления неприятеля». Правда, левый фланг «загнулся» к «прежде сего укрепленным возвышениям», но из текста не совсем понятно, почему нельзя было занять эту позицию до нападения противника. В этом случае из рапорта явствует, что именно этой второй позиции русские войска не уступили «ни одного шага».

В рапорте не упоминается ни одного топонима; тем не менее, из него можно сделать вывод, что схватка при Шевардине имела целью не допустить неприятеля именно к этим «прежде укрепленным возвышениям», то есть к Семеновскому. К этому же документу Кутузов приложил план или «кроки позиции при Бородине 25 августа», или же, как он сам выразился, «сколок с позиции», где показано расположение русских войск к началу битвы 26 августа, когда в районе Шевардина уже находились главные силы Наполеона. Сложности с толкованием назначения Шевардинского редута Кутузова тоже пока не волновали.

Документы, предшествующие битве, позволяют сделать следующие выводы. Рапортом от 23 августа 1812 г. Кутузов известил Александра I о своих планах и намерениях в генеральном сражении. Он поставил императора в известность об ограниченной численности регулярных войск накануне сражения, не скрывая недостатков прибывшего подкрепления — новобранцев и ополченцев, подчеркнул значимость содействия с флангов армий А.П. Тормасова и П.В. Чичагова. Кутузов объективно оценил достоинства и недостатки Бородинской позиции, указав на возможность флангового обхода левого крыла, как на главную опасность, которая принудила бы его отступить, даже не принимая сражения.

Оригинал «Диспозиции...» от 24 августа 1812 года, подписанный Беннигсеном, специалисты не вводили в научный оборот, предпочитая использовать черновой вариант документа, опубликованный М.И. Богдановичем. Комментарий к документу содержит грубейшие ошибки в толковании военных терминов и обходит молчанием существенные детали. В частности, это касается датировки источника. «Диспозиция...» не соответствует расположению войск ко дню битвы 26 августа, но указывает на порядок их размещения накануне «Шевардинского дела» 24 августа. Этот документ содержит ценные сведения об управлении русской армии при Бородине - тема, не привлекавшая внимание специалистов, допускающих ошибки из-за неправильного толкования этого источника.

Рапорт Кутузова от 25 августа 1812 г. содержит описание «Шевардинского дела», позволяя установить, что последующие версии событий 24 августа со временем приобрели в историографии совершенно иное толкование: «адское дело на левом фланге», как назвал его Кутузов, стали рассматривать в качестве арьергардного боя, что не соответствует показаниям синхронных источников.

Первые документы, в которых сообщалось о состоявшемся сражении - рапорт М.И. Кутузова Александру I от 27 августа, помеченный словами: «позиция при Бородине» и «Официальные известия из армии от 27 августа».

Рапорт главнокомандующего был лаконичен в той части, где излагался ход сражения. Вероятно, целью Кутузова было не столько изложить подробности самой битвы, сколько мотивировать свои последующие действия, а именно: оставление поля боя неприятелю, невзирая на одержанный успех. Главнокомандующему, очевидно, непросто было подписать текст рапорта, где сразу же после абзаца, заканчивающегося словами «неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли», следовали настораживающие подробности, могущие оказаться убийственными для репутации полководца. Кутузов писал: «Ваше Императорское Величество изволите согласиться, что после кровопролитнейшего и 15 часов продолжавшегося сражения наша и неприятельская армия не могли не расстроиться и за потерею, сей день сделанною, позиция, прежде занимаемая, естественно, стала обширнее и войскам невместною, а потому, когда дело идет не о славе выигранных только баталий, но вся цель будучи устремлена на истребление французской армии , ночевав на месте сражения, я взял намерение отступить 6 верст, что будет за Можайском , и, собрав расстроенные баталиею войска, освежа мою артиллерию и укрепив себя ополчением Московским, в теплом уповании на помощь Всевышнего и на оказанную неимоверную храбрость наших войск увижу я, что могу предпринять противу неприятеля».

Рапорт был опубликован в Прибавлении к «Санкт-Петербургским ведомостям» № 71 от 3 сентября. В это время армия Наполеона уже вторые сутки находилась в Москве, и это обстоятельство сделалось тем более неожиданным для большинства россиян, что в напечатанном тексте рапорта ничто не предвещало подобной катастрофы. Дело в том, что император приказал при публикации изъять из текста выделенные слова, и содержание документа существенно изменилось. Сокращению подверглась и фраза «я взял намерение отступить 6 верст», по поводу которой Александр I писал своей сестре вел. кн. Екатерине Павловне: «Эти роковые 6 верст, отравившие мне радость победы». Император заподозрил неладное, хотя 30 августа в день его тезоименитства при большом скоплении народа в Троицком соборе Александро-Невской лавры рапорт Кутузова был оглашен полностью и.о. военного министра князем А.И. Горчаковым 1-м. 31 августа царь подписал рескрипт о пожаловании Кутузову чина генерал-фельдмаршала, соответственно повелев его супруге «быть двора нашего статс-дамою».

Позднее недоброжелатели Кутузова, основываясь на газетной публикации, утверждали, будто «лживый старик» обманом получил чин фельдмаршала, скрыв от Александра I в рапорте факт отступления с Бородинского поля. Однако император читал оригинал рапорта, из которого, даже вопреки его заверениям сестре, он не узнал в общем-то ничего нового: Кутузов предварил его о возможности отступления с Бородинского поля в рапорте от 23 августа. Теперь же полководец по-прежнему ожидал прибытия «депотов второй линии» Лобанова-Ростовского и Клейнмихеля, «Московской силы» во главе с Ростопчиным. По иронии судьбы в тот же день, когда в Троицком соборе читали рапорт Кутузова от 27 августа, сам он получил именной рескрипт императора от 24 августа, где говорилось: «Касательно же упоминаемого вами распоряжения о присоединении и от князя Лобанова новоформируемых полков я нахожу оное к исполнению невозможным <...> А посему и нахожу необходимым, чтобы вы формируемых полков под ведением генерала Лобанова и генерал-лейтенанта Клейнмихеля в армию не требовали».

О самой битве в рапорте сообщалось: «Сражение было общее и продолжалось до самой ночи. Потеря с обеих сторон велика: урон неприятельской, судя по упорным его атакам на нашу укрепленную позицию, должен весьма нашу превосходить. Войски Вашего Императорского Величества сражались с неимоверною храбростию. Батареи переходили из рук в руки и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами». Потери среди командного состава оговаривались особо. Известие о ранении главнокомандующего 2-й армией позволяло делать выводы об ожесточенном характере военного столкновения: «К сожалению, князь Петр Иванович Багратион ранен пулею в левую ногу». Далее перечислены: «генерал-лейтенанты Тучков , князь Горчаков , генерал-майоры Бахметевы , граф Воронцов, Кретов ранены». Отсутствуют сведения о погибших генерал-майорах гр. А.И. Кутайсове и А.А. Тучкове 4-м, вероятно, оттого, что тела обоих обнаружены не были, и главнокомандующий должен был собрать сведения о них как о пропавших без вести и дождаться подтверждения неприятельской стороны, что они не находятся в плену.

В документе содержались неточности в описании хода сражения. Так, в нем говорится: «...Β 4 часа с рассветом направил [неприятель] все свои силы на левой фланг нашей армии». Но 4 часа утра - это слишком рано для наступления рассвета при Бородине в это время года. При солнечной погоде, а день 26 августа выдался именно таким, рассвет наступает не ранее 6.00. Явным преувеличением явилась фраза о том, что неприятель «нигде не выиграл ни на шаг земли». Самое удивительное — в рапорте ни словом не упоминается о событиях в центре, в том числе вокруг батареи Раевского, которую впоследствии стали называть не иначе, как «ключом позиции». Ни словом не обмолвился главнокомандующий о нападении на село Бородино на правом фланге и о рейде кавалерии Уварова и Платова, которым впоследствии в историографии будет придаваться особое значение.

С точки зрения полноты первой версии о сражении, возникшей еще в период до оставления Москвы, более интересны «Официальные известия из армии от 27 августа» (далее «Официальные известия»). Они печатались на французском языке и предназначались «для населения Европейских стран и войск противника». Их печатный вариант хранится в РГВИА, а рукописный — был обнаружен А.Г. Тартаковским в ГАРФ.

Изучением содержания этого документа, а также историей его возникновения и датировкой, занимались Ю.М. Лотман и А.Г. Тартаковский. Они пришли к выводу, что «Официальные известия» предшествовали рапорту Кутузова на том основании, что в них не сообщается об отступлении. Так Ю.М. Лотман писал о вероятном времени появления «Официальных известий»: «Листовка, изданная на следующий день после Бородинского сражения, была составлена, видимо, в ночь с 26 на 27 августа, о чем свидетельствует сочетание подробнейших деталей в описании событий первого из этих дней с полным незнанием того, что произошло наутро второго». Основываясь на текстуальных совпадениях обоих источников, А.Г. Тартаковский сделал заключение: «Поскольку рапорт был составлен уже после издания листовки, следует полагать, что в ее подготовке непосредственно участвовал сам Кутузов».

В «Официальных известиях», помимо отсутствия упоминания о «6 верстах», наличествуют совершенно невероятные сведения: «На следующий день генерал Платов был послан для его [неприятеля] преследования и нагнал его арьергард в 11-ти верстах от деревни Бородино». Вот как представлялась ученому обстановка, в которой родилась эта фраза: «В этой атмосфере ожидавшейся наутро битвы в Главной квартире и могла вполне естественно явиться мысль о наступательных действиях войск Платова, которые составляя прикрытие русской армии, в случае атаки на противника должны были первыми перейти в наступление». На это следует возразить: казаки никогда не использовались первыми для атаки противника в регулярном сражении. Они могли прикрывать отход русских войск с позиции, как это было после Бородинского сражения; они могли преследовать расстроенного неприятеля; совершать разведывательные действия, внезапные рейды во фланг и в тыл, угрожая обозам, но противостоять регулярным силам в полевом сражении были не в состоянии и странно приписывать военным того времени подобные намерения.

«Официальные известия» не могли предшествовать рапорту по ряду причин. Во-первых, Кутузов прежде всего должен был известить обо всем случившемся императора, а не заботиться о том, в каком виде события предстанут перед «европейской общественностью». Следовательно, в основу «Официальных известий» был положен рапорт, а не наоборот. Именно этим, на наш взгляд, и объясняется текстуальное совпадение. Во-вторых, не сам Кутузов составлял эти документы, а те, кому он поручал это сделать. В частности, рапорт был составлен будущим историком, а при Бородине — адъютантом Кутузова А.И. Михайловским-Данилевским. Он оставил свидетельство о времени появления рапорта, на которое не обратили внимания исследователи. Это свидетельство позволяет судить об обстановке в Главной квартире Кутузова, чуждой эйфорическим настроениям, которые, по мнению некоторых специалистов, там царили. Так, Михайловский-Данилевский писал: «К концу сражения все были истощены от усталости, потому что мы находились верхом на лошадях 18 часов; я лег спать, но едва закрыл глаза, как меня вызвали к Главнокомандующему, которого я застал вдвоем с Беннигсеном, рассуждающих о том, что надлежало предпринять <...> Светлейший велел мне в своей комнате написать донесение к Государю и еще разные другие бумаги, за которыми я провел до двух часов пополуночи, а в сие время я сел верхом и поехал с полковником Кайсаровым, чтобы устроивать [так в тексте] некоторый порядок в отступлении артиллерии <...> Армия находилась уже на марше, различные чувства увидел я при рассвете на лицах офицеров и солдат...».

Адъютант Кутузова, регулярно заполнявший на походе свой дневник, отметил, что первой заботой главнокомандующего был рапорт Александру I. «Официальные известия» в лучшем случае могли попасть в разряд упомянутых здесь же «разных других бумаг». В момент отступления у армии были дела поважнее. Едва лишь стихли залпы орудий, Кутузов обратился с одинаковым распоряжением к Барклаю и к Дохтурову: «Я из всех движений неприятельских вижу, что он не менее нас ослабел в сие сражение, и потому, завязавши уже дело с ним , решился я сегодняшнюю ночь устроить все войско в порядок, снабдить артиллерию новыми зарядами и завтра возобновить сражение с неприятелем. Ибо всякое отступление при теперешнем беспорядке повлечет за собою потерю всей артиллерии ». Михайловский-Данилевский, приводя текст этого приказа в своем сочинении, «потому что я оного не нашел ни в одном сочинении об Отечественной войне», снабдил публикацию комментарием прямо противоположным по смыслу: «Из сего важного документа видно, что на отступление решились ввечеру, когда подробно узнали о претерпенных нами потерях». Кутузова же вынуждало к новому сражению опасение, что он не сможет вывести с поля боя войска, пришедшие в неизбежное расстройство и, главное, угроза потери артиллерии. Главнокомандующий невольно проговорился о своих замыслах, когда счел нужным объяснить соратникам не причины отступления, а напротив, намерение атаковать. Убедившись же в пассивном поведении противника, который не препятствовал отходу русских и преследовал вяло, Кутузов немедленно приказал оставить позицию, и только теперь он мог приступить к составлению бумаг, оповещавших царя и общественность о победоносном исходе сражения. Отметим, что в русской армии потеря артиллерийского орудия приравнивалась к потере знамени. Если бы Кутузов лишился артиллерии, покидая позицию, то весь предыдущий успех был бы перечеркнут потерей «материальной части армии», и в этом случае и победный рапорт и «Официальные известия» вообще лишались бы всякого смысла. Таким образом, оба документа были составлены в то время, когда позиция уже была оставлена русскими войсками. На замечание исследователей о том, что Кутузов «не мог обманывать», возразим словами самого же Кутузова, сказанными Ермолову: «Голубчик, не все можно писать в рапортах».

Отличием «Официальных известий», свидетельствующим о том, что они создавались не сгоряча, а уже после рапорта, является пространный зачин документа, сообщающий о прибытии к армии 17 августа Кутузова в Царево-Займище, где намеревался дать сражение Барклай де Толли: о Кутузове говорилось: «Он нашел 1-ю и 2-ю армии соединенными, но отступающими на Гжатск и покидающими Вязьму, где генерал Барклай де Толли признал позицию недостаточно выгодной. Князь Кутузов решил со своей стороны не давать сражение до тех пор, пока не получит подкрепление». Так, в документе впервые открыто признавалась главная причина, побуждавшая русскую армию к отступлению - нехватка войск.

Сообщение о малочисленности русских армий в «Официальных известиях», распространяемых не только за границей, но и в России, могло быть вызвано случаем, даже в тех трагических обстоятельствах не утратившим характер курьеза. Московский генерал-губернатор Ф.В. Ростопчин, как явствует из его переписки с П.И. Багратионом, имел обыкновение присылать в армию свои афиши или «Дружеские послания от Главнокомандующего в Москве к жителям ее». Будучи человеком увлекающимся, в афише №7 от 17 августа он неожиданно выдал секретные сведения о численности обеих армий: «Я жизнию отвечаю, что злодей в Москве не будет, и вот почему: в армиях 130 000 войска славного». Свидетельство о том, какое впечатление произвела на население эта информация не в меру разоткровенничавшегося Ростопчина, содержится в записках М.И. Маракуева: «В одной из тех афишек он, писавши о дешевизне говядины в Москве, исчисляет тут же всю российскую армию. Ничего в то время пагубнее выдумать невозможно было, как это исчисление. Армии насчитал он до 120 тысяч, между тем как публика полагала, что ее есть налицо от 400 тысяч». Неожиданность этих «исчислений» усугублялась прежними заверениями самого же Ростопчина. В афише №1 от 1 июля в форме обращения к Наполеону сообщалось: «А на Руси што, знаешь ли ты, забубенная голова? Выведено 600000, да забритых 300000, да старых рекрутов 200000».

В неловкой ситуации, спровоцированной высокопоставленным лицом, естественно, ничего не оставалось делать, как дать соответствующее разъяснение и, признав факт нехватки войск, выражать надежду на прибытие подкрепления.

Кто был автором «Официальных известий»? Отмеченные текстуальные совпадения с рапортом указывают на то, что и здесь, возможно, не обошлось без участия Михайловского-Данилевского. Приведенный выше фрагмент позволяет также предположить, что активное участие в создании документа принял директор Дипломатической канцелярии Кутузова барон И.О. Анштетт. Впоследствии он регулярно выполнял обязанности по составлению подобных документов. В частности им были составлены «Известия» о взятии Вереи и о Березинской переправе. Вступление «Официальных известий» напоминает другое сочинение Анштетта, составленное им совместно с К.В. Нессельроде в начале войны (его содержание подробно описывается в мемуарах А.С. Шишкова). Именно этот текст был предложен тогда Александром I Шишкову для переработки в Манифест, объясняющий отступление русских армий в качестве «некой хитрости, обещающей нам огромную победу». Шишков отказался работать с этим сочинением, ввиду того, что «бумага эта от начала до конца не с таким достоинством написана, как ей быть должно». Смущали государственного секретаря и другие обстоятельства: «Вид бегства всей армии при самом начале войны, сие быстрое стремление неприятеля и сие, без всякого сопротивления, уступание ему стольких городов, земель и селений приводили всякого в уныние. Самая надежда на войска ослабевала; ибо они разделены были на главные части: <...> неприятель почти уже находился между ними, не допуская их до соединения».

И вот только теперь после кровопролитного 15-часового сражения обстоятельства позволили употребить в «Официальных известиях» строки из несостоявшегося прежде манифеста: «Таким образом, наша армия беспрерывно укреплялась, приближаясь к своим базам, тогда как французские армии, удаляясь от своих подкреплений, ослабевали, продвигаясь вперед. Такой план действий казался наиболее подходящим, чтобы компенсировать численное превосходство, которое представляли неприятелю все государства Европы. Направляемый и выполняемый князем Кутузовым, он не замедлил дать блестящие результаты».

Александр I, безусловно, узнал эти строки из бумаги, сочиненной по его просьбе в июне 1812 г. Анштеттом и Нессельроде («Анстет и Нессельроде ходили часто к Государю и нечто ему читали» - вспоминал впоследствии Шишков). Так называемый «скифский план» был впервые «обнародован» при Кутузове. Можно себе представить состояние его предшественника Барклая де Толли, который объяснял отступление своей армии то «ошибками Багратиона», то «недеятельностью Тормасова». Занятый этими «мелочами» бывший военный министр совершенно упустил из виду «большую стратегию» и только теперь увидел самый главный аргумент своего оправдания — наличие «скифского плана», объясняемого преднамеренностью действий, то есть всего того, о чем так связно, складно и, главное, к месту было написано в «Официальных известиях» в отношении Кутузова.

После преамбулы следовало подробное описание событий при Бородине, осмысленное уже после того, как долгожданное генеральное сражение стало фактом. Но вот что поразительно: в документе ни словом не упоминается о наличии какой-нибудь связи между генеральной битвой и необходимостью защиты Москвы. Название древней столицы возникло здесь лишь однажды: «Князь Кутузов решил со своей стороны не давать сражений до тех пор, пока не получит подкреплений, которых он ожидал из Москвы и Калуги». Это еще раз подтверждает, на наш взгляд, что основной текст «Официальных известий» был составлен иностранцем, едва ли не из тех, кто утверждал, «что первый пистолетный выстрел должен раздаться только под Смоленском», то есть Анштеттом. В противном случае, чем еще можно объяснить исчезновение из поля зрения сочинителя такого животрепещущего военно-политического аспекта, как участь Москвы и средств к ее защите. В этом, пожалуй, заключается главное различие между рапортом от 27 августа и «Официальными известиями». Очевидно, Кутузов был настолько поглощен решением насущных военных проблем (отразившихся в его переписке), что не уделил должного внимания этому документу и вряд ли принимал участие в его сочинении, по-видимому доверив это занятие в основном И.О. Анштетту и начальнику походной типографии А.С. Кайсарову.

В «Официальных известиях», как и в рапорте от 23 августа сообщается: «Деревня Бородино, расположенная в 12-ти верстах от этого города [Можайска], была пунктом, где он [Кутузов] решился ожидать подхода противника». Здесь имеется расхождение с рапортом от 27 августа, где Кутузов явно оговорился, сообщив, что он решился отступить «6 верст, что будет за Можайском», то есть он уже на марше отсчитывал расстояние не от села Бородина, где была избрана позиция, а, очевидно, от своей Главной квартиры в деревне Татариново. Не исключено, что именно эта «описка» Кутузова имела последствием то, что Н.А Троицкий полагает, что главнокомандующий там же находился и во время сражения. Ученый упустил из вида, что ночь перед битвой Кутузов провел недалеко от своего командного пункта в деревне Горки «позади центра русских армий».

Наполеоновские войны Скляренко Валентина Марковна

Ничья, победа или поражение?

Ничья, победа или поражение?

Сегодня, когда со времени Бородинского сражения прошло два столетия, о нем известно практически все до мельчайших подробностей: кто и где стоял на исходных позициях, что захватил и что отбил у противника, каковы были потери с обеих сторон. Статистика содержит данные о 58 тысячах погибших в русской армии. Не ясно лишь одно: на чьей стороне была победа. Именно поэтому, по словам А. Манфреда, «эта историческая битва породила большую полемику, и споры, начатые еще сто пятьдесят лет назад ее главными участниками, не затихли…»

На первый взгляд исход сражения решен не был, поскольку по окончании его обе стороны практически вернулись на те позиции, которые занимали раньше. Правда, Наполеон впоследствии пытался скрыть тот факт, что приказал отвести войска в исходное положение, хотя это подтверждается многими историческими источниками, в том числе и зарубежными. В свою очередь, и русские войска в течение ночи вновь заняли деревни Семеновское и Утицу, а также батарею Раевского. В своем донесении императору Александру I Кутузов докладывал: «Сражение было общее и продолжалось до самой ночи. Потеря с обеих сторон велика: урон неприятельской, судя по упорным ею атакам на нашу укрепленную позицию, должен весьма наш превосходить». Фельдмаршал тогда еще не знал точное число потерь и потому был полон оптимизма. Он обещал утром продолжить битву, и это заявление было с радостью встречено русскими войсками. Но когда к утру общая картина прояснилась, все ужаснулись: действительность оказалась страшнее худших ожиданий. На Бородинском поле с русской стороны погибло около 58 тысяч человек. Некоторые корпуса были полностью уничтожены. В числе убитых и раненых оказалось 29 генералов. Быстро возместить такую утрату не представлялось возможным.

Не менее велики были и потери французской армии: более 50 тысяч убитыми и ранеными. Только одна прославленная французская конница потеряла 16 тысяч человек или 57 % своего состава. Недаром современники окрестили Бородино «могилой французской кавалерии». Особо ощутимый удар был нанесен и по командному составу наполеоновской армии: погибли и были ранены 47 (по другим данным, 49) генералов.

Так кто же оказался в результате Бородинского сражения победителем, а кто побежденным? Разобраться в этом не просто. Каждая воюющая сторона стремилась аргументировать исход битвы в свою пользу. В рядах русской армии, уцелевших в чудовищной мясорубке на Бородинском поле, никто из солдат и офицеров не считал ее проигранной. Сам главнокомандующий сказал о ней так: «Войска русские сражались с неимоверною храбростию: батареи переходили из рук в руки, и кончилось оно тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами». А в письме своей жене спустя несколько дней после сражения он написал: «Я, слава Богу, здоров, мой друг, и не побит, а выиграл баталию над Бонапартом». Именно за Бородинское сражение Кутузов был произведен в фельдмаршалы. Позднее западные историки упрекали русского главнокомандующего за то, что он якобы «…имел бесстыдство донести царю, будто была одержана победа. Ответом на это являлось вступление Наполеона в Москву».

Что же касается российского общества в целом, то многие не восприняли результат Бородинской битвы как победу. В одном из писем Винценгероде есть такие строки: «Чтобы ни говорили, но последствия достаточно доказывают, что сражение было проиграно. Армия, а особливо левый фланг, понесли чрезвычайную потерю». Да, если исходить из последствий сражения, а именно отхода русской армии и оставления Москвы, то с военной, тактической точки зрения победа была за Наполеоном. Но сам он высказывался о результатах битвы довольно половинчато: «Самое страшное из всех моих сражений – это то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские оказались достойными быть непобедимыми». Красиво сказано, но туманно. Или еще одно его признание: «…в битве под Москвою выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех».

Да, не такой победы хотел великий полководец! По словам А. Манфреда, «генеральное сражение, к которому так стремился с первого дня войны Наполеон, не дало ожидаемых результатов. Солнце, поднявшееся над Бородинским полем, не стало “солнцем Аустерлица”, как приветствовал его Наполеон в ранний утренний час 7 сентября, – оно не принесло ему победы». Вернее сказать, принесло, но то, что принято называть пирровой победой, от которой он не почувствовал ни радости, ни удовлетворения. Наиболее точно и убедительно его состояние было описано Л. Н. Толстым: «Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает… Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в собственном бессилии, была одержана русскими под Бородино».

Тем не менее так же, как и Кутузов, Бонапарт объявил о своей победе. Правда, и во Франции, и в Европе многие быстро поняли, что эта «победа» явилась для «великой армии» началом катастрофы. Однако в Париже на Триумфальной арке до сих пор можно разглядеть венок в честь победы Наполеона в битве при Москве…

Французский император, несмотря на большие потери, готов был продолжать сражение. Великий полководец располагал 20-тысячной гвардией, а под Смоленском у него находились боеспособные резервы. При количественном превосходстве французских войск он мог считать исход похода предопределенным. Если бы не одно «но» – русские разбиты не были, а у Кутузова осталась хоть и обескровленная, но готовая сражаться до конца армия. В случае новой битвы, подобной той, что произошла 7 сентября, она велась бы до полного истребления одного из противников. Поэтому, трезво оценив свои потери, Кутузов принял твердое решение отступить, чтобы сохранить хотя бы вторую половину армии. Свое решение он объяснил так: «Когда дело идет не о славе выигранных только баталий, но вся цель, будучи устремлена на истребление французской армии, – я взял намерение отступить».

История, как известно, не признает сослагательного наклонения. И все-таки зададимся вопросом, что было бы, если бы сражение продолжилось на следующий день? Исчерпывающий ответ на это дает известный немецкий полководец Карл фон Клаузевиц, который, взвесив шансы обеих сторон, пришел к таким выводам: «Превосходство сил французов, заметное и до сражения, еще возросло в результате сражения, так как потери русских были, безусловно, больше потерь французов; за время десятичасового боя чаши весов далеко не оставались в состоянии полного равновесия, а заметно склонились в ущерб русским; нельзя было ожидать лучшего результата при возобновлении боя; позиция русских совершенно сдвинулась, и ставила под угрозу путь отступления. Следующим этапом неуспеха явилось бы полное поражение. Сейчас армия еще находилась в порядке и могла, не расстраиваясь, отойти. Кутузов решил отступить ночью, что, бесспорно, явилось единственным разумным выходом».

Итак, Кутузов отступил. Французская кавалерия шла за ним по пятам, и Наполеон ежеминутно ждал, что русские дадут ему бой под самыми стенами Москвы. Но и на этот раз его ожидания не оправдались…

Из книги Великая оболганная война. Обе книги одним томом автора Асмолов Константин Валерианович

Глава 6 Советско-финляндская война: поражение или победа? В отечественной историографии советско-финляндская война 1939–1940 годов, или, как её называют на Западе, Зимняя война, долгие годы была фактически предана забвению. Этому способствовали и не слишком удачные её

автора Пыхалов Игорь Васильевич

ГЛАВА 6. Советско-финляндская война: поражение или победа? В отечественной историографии советско-финляндская война 1939-1940 годов, или, как её называют на Западе, Зимняя война, долгие годы была фактически предана забвению. Этому способствовали и не слишком удачные её

Из книги Великая оболганная война автора Пыхалов Игорь Васильевич

Поражение или победа? Итак, подведём итоги советско-финского конфликта. Как правило, выигранной считается такая война, в результате которой победитель оказывается в лучшем положении, чем был до войны. Что же мы видим с этой точки зрения?Как мы уже убедились, к концу 1930-х

Из книги Полная история ислама и арабских завоеваний в одной книге автора Попов Александр

Битва при Ковадонге (718 г.). Поражение или победа? Битва при Ковадонге, произошедшая в 718 году, считается началом Реконкисты (исп. reconquista, от reconquistar – отвоевывать), началом освобождения Пиренейского полуострова от арабов и берберов (которых впоследствии объединили словом

Из книги Первая мировая война автора Киган Джон

Глава 5. Победа и поражение на Востоке В 1800 году Веллингтон писал: "Для военной операции время - это все". Следование этому бесспорному постулату выразилось в блестящей согласованности действий, которой он и обязан всеми своими победами, в том числе при Саламанке и

Из книги Великий антракт автора Широкорад Александр Борисович

Глава 24. «Поражение» Сталина в Финляндии и «победа» Черчилля в Норвегии Более основательным поводом для вторжения в Норвегию союзных войск стала советско-финляндская война. Еще весной 1938 г. Сталин предпринимает попытки уладить миром все спорные вопросы с Финляндией.

Из книги В краю непуганых идиотов. Книга об Ильфе и Петрове автора Лурье Яков Соломонович

Глава IV Поражение и победа командора Каков смысл сюжета «Золотого теленка»? Что означает его развязка? Далеко не всякое литературное произведение дает право поставить подобный вопрос. У многих художников- начиная с Шекспира и кончая Чеховым - развязка не выражает

Из книги МИД. Министры иностранных дел. Тайная дипломатия Кремля автора Млечин Леонид Михайлович

ПОБЕДА И ПОРАЖЕНИЕ ОДНОВРЕМЕННО После октябрьских событий 1993 года многое изменилось. С политической арены исчезли Руцкой и Хасбулатов. Ельцин расстался с секретарем Совета безопасности Юрием Скоковым, пытавшимся подмять под себя МИД. Да и сам Совет безопасности после

Из книги Наполеоновские войны автора Скляренко Валентина Марковна

Бородино и сожженная Москва: победа или поражение?

Из книги Неизвестная революция 1917-1921 автора Волин Всеволод Михайлович

Глава III Поражение в войне Победа революционной стачки Результаты сокрушительных поражений в русско-японской войне. Общественное брожение. Силой добытые «свободы». Агитация в армии и на флотеВолнения, вызванные январскими событиями 1905 года, улеглись нескоро. На этот

Из книги Немецкая оккупация Северной Европы. Боевые операции Третьего рейха. 1940-1945 автора Зимке Эрл

Поражение и победа 24 мая союзное командование в Лондоне решило, что из – за катастрофической ситуации во Франции, где началась финальная стадия битвы за Дюнкерк, нарвикскую операцию следует завершить, но сначала нужно взять город, чтобы спокойно провести эвакуацию и

Из книги Была ли альтернатива? (Троцкизм: взгляд через годы) автора Роговин Вадим Захарович

Из книги Была ли альтернатива? («Троцкизм»: взгляд через годы) автора Роговин Вадим Захарович

XXI Победа или поражение? Подготовка к конференции была проведена Сталиным по всем требованиям аппаратной механики. Уже на Московской губернской конференции лидеры оппозиции обращали внимание на то, что на районных конференциях за резолюции, предложенные ЦК, голосовало

Из книги Немецкая оккупация Северной Европы. 1940–1945 автора Зимке Эрл

Поражение и победа 24 мая союзное командование в Лондоне решило, что из-за катастрофической ситуации во Франции, где началась финальная стадия битвы за Дюнкерк, нарвикскую операцию следует завершить, но сначала нужно взять город, чтобы спокойно провести эвакуацию и

Из книги Дмитрий Самозванец автора Пирлинг

Глава I ПОБЕДА И ПОРАЖЕНИЕ 1604–1605 гг Поездка в Краков и аудиенция при польском дворе наметили в жизни претендента новую эпоху. Возвратившись в Самбор, он знал, чего держаться и на что можно отважиться. Король предоставлял свободу действий и тайно поддерживал его; группа

Из книги Густав Маннергейм за 90 минут автора Медведько Юрий

Победа или поражение? Последние дни войны стали тяжелым испытанием для Маннергейма. Потери неуклонно росли, а резервов практически не осталось. Солдаты вымотались, оружие приходило в негодность. Верховный знал, что в Москве уже идут переговоры о заключении мира, и просил

Для ответов на задания этой части (31-35) используйте отдельный лист. Запишите сначала номер задания (31, 32 и т.д.), а затем ответ к нему. Ответы записывайте четко и разборчиво.

Прочитайте фрагмент исторического источника и выполните задания 31, 32. Используйте в ответах информацию текста, а также знания из курса истории.

Отрывок из докладной записки Первого
секретаря ЦК в Президиум ЦК КПСС

«...Сейчас перед страной стоит задача изыскать возможности резкого увеличения производства зерна, с тем чтобы государство имело в своих руках в ближайшие годы по заготовкам и закупкам 2500- 2600 миллионов пудов зерна продовольственных, фуражных, крупяных и зернобобовых культур. Важным и совершенно реальным источником увеличения производства зерна является расширение в ближайшие годы посевов зерновых культур на залежных и целинных землях в Казахстане, Западной Сибири, а также частично в районах Поволжья и Северного Кавказа и проведение мероприятий по всемерному увеличению урожайности во всех регионах страны.

На 1954-55 годы имеется возможность увеличить посевы зерновых культур в районах освоения новых земель на 13 миллионов гектаров, из них в колхозах - 8,7 миллиона гектаров и в совхозах - 4,3 миллиона гектаров. В счет этого задания планомуже предусматривается расширение посевов зерновых в этих районах на 2,3 миллиона гектаров.

Практика работы колхозов и совхозов Сибири и Казахстана, где осваиваются целинные и залежные земли, показывает, что на таких землях урожаи зерновых культур составляют 15 и более центнеров с гектара...»

Показать ответ

2) годы правления - 1953-1964 гг.

Укажите предложение, в котором названа задача, о способах решения которой говорит докладчик. Назовите не менее двух способов решения проблемы, которые указаны в тексте.

Показать ответ

В ответе должно быть указано предложение: «Сейчас перед страной стоит задача изыскать возможности резкого увеличения производства зерна, с тем чтобы государство имело в своих руках в ближайшие годы по заготовкам и закупкам 2500-2600 миллионов пудов зерна продовольственных, фуражных, крупяных и зернобобовых культур».

Могут быть указаны следующие способы:

1) расширение в ближайшие годы посевов зерновых культур на залежных и целинных землях в Казахстане, Западной Сибири, а также частично в районах Поволжья и Северного Кавказа;

2) проведение мероприятий по всемерному увеличению урожайности во всех регионах страны.

Это сословие проживало на Дону, получая жалованье за службу по охране южных рубежей государства и время от времени совершая грабительские набеги на владения соседних государств. Один из таких походов «за зипунами» закончился формированием армии, отправившейся вверх по Волге в поход против «бояр-изменников».

1) Назовите годы, когда мог произойти указанный поход.

2) Почему поход закончился неудачей?

3) Назовите имя человека, возглавившего поход.

Показать ответ

Правильный ответ должен содержать следующие элементы:

1) годы похода - 1670-1671 гг.;

2) причина, например: низкая организованность и разрозненность действий восставших, ограничивавшихся лишь грабежом, отсутствие осознаваемых целей;

(Может быть названа другая верная причина)

3) имя человека, возглавившего поход, - Степан Разин.

Существует точка зрения, что при всех различиях реформ Алексея Михайловича и Петра I политика этих двух самодержцев была во многом схожа. Приведите не менее двух фактов, которые могут подтвердить схожесть реформ и политики в разных сферах деятельности.

Показать ответ

Могут быть приведены факты:

1) армия перестраивалась по западному образцу - использование полков иноземного строя основной части вооруженных сил при Алексее Михайловиче и создание рекрутской армии при Петре I;

2) экономическая сфера - политика протекционизма (пошлины на импортные товары) и защита отечественного производителя;

3) политика взаимодействия с церковью, направленная на подчинение церкви государству;

4) государь лично возглавлял государственный аппарат, контролировал делопроизводственную сферу и сферу управления.

Могут быть приведены другие факты

Вам поручено подготовить развернутый ответ по теме «Нэп». Составьте план, в соответствии с которым Вы будете освещать эту тему.

План должен содержать не менее трех пунктов. Напишите краткое пояснение содержания любых двух пунктов.

Если Вы затрудняетесь в составлении плана, который бы полностью раскрывал данную тему, то можете выбрать один из существенных вопросов (разделов, направлений, проблем) темы.

Напишите заголовок плана по выбранному Вами вопросу (разделу, направлению, проблеме) и составьте план, раскрывающий его содержание, соблюдая все требования к количеству пунктов плана и пояснений.План с пояснениями должен отразить основные события (явления), связанные с новой экономической политикой советского государства.

Показать ответ

Один из вариантов плана раскрытия данной темы.

1. Понятие новой экономической политики и предпосылки введения нэпа

2. Основные преобразования нэпа

б) переход от организации товарообмена к обычной торговле

Концессии

Частный сектор в отечественной торговле

в) перевод государственных предприятий на хозрасчет при «сохранении командных высот» в руках государства в лице ВСНХ

г) «деревенский нэп»

д) финансовая реформа 1922-1924 гг.

е) кризис сбыта 1923 г.

3. «Обратный ход» постепенный отказ от нэпа

Этап постепенного отказа от нэпа включает: кризис 1927- 1928 гг., восстановление промышленности и наступление на частный капитал, «правый уклон» и внутрипартийную борьбу, переход к политике индустриализации и свертывание нэпа

4. Итоги и значение нэпа

Возможны другое количество и (или) иные корректные формулировки пунктов плана. Они могут быть представлены в назывной, вопросной или смешанной формах. Пояснения могут быть приведены в форме подпунктов (п. 2), ненумерованного перечня позиций (п. 5), комментариев в свободной форме.

Оборона Багратионовых флешей

Перед началом сражения для обороны флешей Багратион выделил около 8 тысяч солдат при 50 орудиях, принадлежавших двум героическим дивизиям - 27 пехотной дивизии генерала Неверовского и сводной гренадерской дивизии генерала Воронцова. Наполеон для удара по флешам и развития успеха, в котором он не сомневался, выделил 43 тысячи человек и свыше 200 орудий - семь пехотных и восемь кавалерийских дивизий под командованием маршалов Даву, Мюрата, Нея и генерала Жюно.

В действительности для захвата Багратионовых флешей войск, выделенных в начале сражения Наполеоном оказалось мало. В боях за флеши и расположенную позади них деревню Семеновское приняло участие до 50 000 пеших и конных солдат Наполеона и 400 орудий.

Русские тоже в течение упорного пятичасового боя постепенно подводили к флешам подкрепления. Всего в боях на этом направлении приняло участие до 30 000 пеших и конных русских солдат при 300 орудиях.

Французы произвели на Багратионовы флеши всего восемь атак. Бои начались около 6 часов.

Две первые атаки на флеши были отбиты. Французы понесли большие потери.

Во время четвертой и пятой атак французам удавалось на время захватить все три флеши. Багратион не давал противнику там закрепляться, и после ожесточенных боев отбрасывал французов с флешей.

Несмотря на большое численное превосходство своих сил, французы не имели успеха. Шестая и седьмая атаки были героически отбиты русскими. Маршалы были обескуражены, Наполеон сильно угнетен и обеспокоен, а его войска потеряли бодрость и уверенность в себе.

“Между тем огонь на левом нашем крыле час от часу усиливался. К сему пункту собрал неприятель главные свои силы, состоящие из корпусов князя Понятовского, маршалов Нея и Давуста, и был несравненно нас многочисленнее. Князь Багратион, видя умножение неприятеля, присоединил к себе 3-ю пехотную дивизию под командой генерал-лейтенанта Коновницына и сверх того вынужден был употребить из резерва 2-ю гренадерскую дивизию под командой генерал-лейтенанта Бороздина, которую он и поставил уступами противу левого крыла за деревнею, а левее от оной три полка 1-й кирасирской дивизии и всю 2-ю кирасирскую дивизию.

Я нашел нужным сблизить к сему пункту полки: лейб-гвардии Измайловской и Литовской под командою полковника Храповицкого. Неприятель под прикрытием своих батарей показался из лесу и взял направление прямо на наши укрепления, где был встречен цельными выстрелами нашей артиллерии, которой командовал полковник Богуславский, и понес величайший урон. Невзирая на сие, неприятель, построясь в несколько густых колонн, в сопровождении многочисленной кавалерии с бешенством бросился на наши укрепления. Артиллеристы, с мужественным хладнокровием выждав неприятеля на ближайший картечный выстрел, открыли по нем сильный огонь, равномерно и пехота [встретила] его самым пылким огнем ружейным, [но поражение] их колонн не удержало французов, которые стремились к своей цели и не прежде обратились в бегство, как уже граф Воронцов с сводными гренадерскими батальонами ударил на них в штыки; сильный натиск сих батальонов смешал неприятеля, и он, отступая, в величайшем беспорядке, был повсюду истребляем храбрыми нашими воинами. При сем нападении граф Воронцов, получа жестокую рану, принужден был оставить свою дивизию.”

Около полудня французы начали восьмую атаку флешей. Русская картечь безжалостно косила их, но тройное превосходство в силах позволило французам захватить флеши. Тогда Багратион двинул в контратаку все свои наличные силы. Русские яростно дрались и не уступали французам. Во время жестокой рукопашной схватки был тяжело ранен генерал Багратион. Это произвело угнетающее впечатление на солдат.

Тогда командование принял на себя один из самых способных и инициативных генералов русской армии генерал-лейтенант Коновницын. Он восстановил порядок и отвел войска от флешей на восточный берег Семеновского оврага. Здесь он быстро установил артиллерию, построил пехоту и конницу и задержал дальнейшее наступление французов.

Бой за Семеновскую позицию

За Семеновским оврагом русские собрали до 10 000 бойцов с сильной артиллерией. Этими силами надо было задержать дальнейшее наступление французов и закрыть прорыв, образовавшийся после занятия Багратионовых флешей. Положение русских здесь было тяжелое. На Семеновской позиции были собраны остатки войск, несколько часов упорно сражавшихся за флеши. Только на левом фланге находились три свежих гвардейских пехотных полка, прибывших из резерва, - Московский, Измайловский и Финляндский. Эти полки стояли в каре, имея в центре полковые знамена.

Не получив подкреплений от Наполеона, маршалы организовали атаку наличными силами. Для атаки французы построили их с таким расчетом, чтобы охватить русских с обоих флангов и поражать их перекрестным огнем артиллерии.

Первыми двинулись в атаку пехотные колонны маршала Нея. Но они не дошли до позиций русских и были отбиты картечью. Вслед за этой атакой французы вновь двинулись всеми силами - в центре пехота, по флангам конница. На правом фланге против русских пехотных гвардейских полков двинулась тяжелая французская конница корпуса генерала Нансути. Русские гвардейцы встретили их штыками. Это произвело на французов такое впечатление, что они повернули коней, не доскакав до русских каре. Однако французы снова яростно ринулись на русских. Они смело врубались в русские ряды, но гибли от штыков.

Атаки на севере и в центре деревни Семеновское вынудили русских к отходу. Русские отошли с боем на расстояние пушечного выстрела восточнее деревни Семеновское и начали готовиться к бою на новом рубеже.

Рейд казаков Платова и Уварова

В критический момент сражения Кутузов принял решение о рейде конницы генералов от кавалерии Уварова и Платова в тыл и фланг противника. К 12 часам дня 1-й кавалерийский корпус Уварова (28 эскадронов, 12 орудий, всего 2 500 всадников) и казаки Платова (8 полков) переправились через реку Колочу в районе деревни Малой. Корпус Уварова атаковал французский пехотный полк и итальянскую кавалерийскую бригаду генерала Орнано в районе переправы через реку Войну у села Беззубово. Платов переправился через реку Войну севернее и, зайдя в тыл, вынудил противника сменить позицию.

Одновременный удар Уварова и Платова вызвал замешательство в стане противника и заставил оттянуть на левый фланг войска, которые штурмовали батарею Раевского на Курганной высоте. Вице-король Италии Евгений Богарне с Итальянской гвардией и корпусом Груши были направлены Наполеоном против новой угрозы. Уваров и Платов к 4-м часам дня вернулись к русской армии.

Рейд Уварова и Платова задержал на 2 часа решающую атаку противника, что позволило перегруппировать русские войска. Именно из-за этого рейда Наполеон не решился отправить в бой свою гвардию. Кавалерийская диверсия, хотя и не нанесла особенного ущерба французам, вызвала у Наполеона чувство неуверенности в собственном тылу.

«Тем, кто находился в Бородинском сражении, конечно, памятна та минута, когда по всей линии неприятеля уменьшилось упорство атак, и нам… можно было свободней вздохнуть», - писал военный историк, генерал Михайловский-Данилевский.

Из рапорта Кутузова Государю: “… неприятель большими силами потянулся на левой наш фланг. Чтобы оттянуть его стремление, я приказал генерал-адъютанту Уварову с 1-м кавалерийским корпусом, перейдя речку Колочу, атаковать неприятеля в левый его фланг. Хотя положение места было не весьма выгодное, но атака была сделана довольно удачно, неприятель был опрокинут; при сем случае Елисаветградской гусарской полк отбил два орудия, но не мог вывести за дурной дорогою; в сие самое время неприятельская пехота покусилась было перейти чрез реку Колочу, дабы напасть на пехоту нашу, на правом фланге находящуюся, по генерал-адъютант Уваров, атаками на оную произведенными, предупредил ее намерение и воспрепятствовал исполнению оного.”

Бои за батарею Раевского

Батарея Раевского была построена на холме, с которого хорошо просматривалась русская позиция. Поэтому захват этой батареи для французов имел большое значение.

На батарее было установлено 18 орудий, кроме того стояли орудия по бокам укрепления. Всего здесь было восемь русских пехотных батальонов в первой линии и три егерских полка в резерве. Оборону этого участка возглавлял командир 7-го пехотного корпуса генерал-лейтенант Раевский.

Французы дважды неудачно атаковали батарею Раевского - в 9 и в 10 часов. Эти атаки стоили им очень дорого. Тяжелые потери понесли и русские. Лишь в третьем часу дня французские войска вновь двинулись на батарею. Одновременно с кавалерийской атакой с левой и правой стороны кургана пехотные полки генералов Морана, Жерара и Брусье атаковали курганы с фронта и во фланг. Двум французским полкам удалось обойти батарею Раевского с северной стороны и ворваться на курган. Завязалась жестокая рукопашная схватка в тесном пространстве внутри укрепления. Но силы оказались неравными. С подходом других колонн французской пехоты решился исход боя за курган.

В начале шестнадцатого часа батарея Раевского была окончательно взята французами. Русские с боем отходили и, пристраиваясь к частям, уже отошедшим с Багратионовых флешей и Семеновской позиции, организовывали оборону на новом рубеже в 1-1,5 километрах восточнее батареи Раевского.

Расстроенные боем французы слабо преследовали русских.

Из рапорта Кутузова Государю: “Наполеон, видя неудачу всех своих предприятий и все покушения его на левой наш фланг уничтоженными, обратил все свое внимание на центр наш, противу коего, собрав большие силы во множестве колонн пехоты и кавалерии, атаковал Курганную батарею; битва была наикровопролитнейшая, несколько колонн неприятельских были жертвой столь дерзкого предприятия, но, невзирая на сие, умножив силы свои, овладел он батареей, с коей однако ж генерал-лейтенант Раевской успел свести несколько орудий. В сем случае генерал-майор Лихачев был ранен тяжело и взят в плен.”

Бои на Старой Смоленской дороге

На Старой Смоленской дороге после длительного перерыва вновь начался упорный бой. Командир корпуса Понятовский, получив сообщение о захвате французами батареи Раевского, решил возобновить атаки на Утицкий курган. В начале две колонны пехоты направились в обход правого фланга русских войск. Но их встретили сильным огнем и штыковым ударом полки 17-й дивизии, подошедшие Вильманстрадский и Минский полки 4-й дивизии и 500 ратников Московского ополчения. Противник не выдержал таких стремительных действий русских войск и отступил.

Почти одновременно с атакой правой колонны неприятельских войск значительные силы пехоты и кавалерии Понятовского обрушились на курган с левого фланга и с тыла. В начале русские войска успешно сопротивлялись, но вскоре им пришлось отойти по Старой Смоленской дороге и расположиться восточнее Утицкого кургана, на возвышенности в верховье Семеновского ручья, примкнув к левому флангу 2-й армии.

Конец Бородинского сражения

В ходе 15-часового сражения французская армия не смогла добиться успеха. Ее физические и моральные силы были серьезно подорваны. С наступлением темноты войска Наполеона отошли на исходный рубеж. Они оставили Багратионовы флеши и Батарею Раевского, за которые в течение многих часов шла упорная борьба. Лишь передовые отряды французской армии оставались на правом берегу реки Колоча. Основные же силы французов отошли на левый берег реки.

Русская армия по-прежнему прочно занимала позицию. Ее боевой порядок не расстроился, несмотря на значительные потери, которые она понесла в этой исключительной по упорству битве. Войска сохранили высокий боевой дух, горели желанием продолжить сражение и нанести окончательное поражение армии захватчиков.

На другой день Кутузов хотел возобновить битву. Но по собранным ночью сведениям оказалось, что русские потеряли половину армии. Хотя и французы потерпели не меньший урон, однако ясно было, что продолжать битву нельзя. Кутузов отступил к Москве.

Позиция при Бородине

“После донесения моего о том, что неприятель 24-го числа производил атаку важными силами на левой фланг нашей армии, 25-е число прошло в том, что он не занимался важными предприятиями, но вчерашнего числа, пользуясь туманом, в 4 часа с рассветом направил все свои силы на левой фланг нашей армии. Сражение было общее и продолжалось до самой ночи. Потеря с обеих сторон велика: урон неприятельской, судя по упорным его атакам на нашу укрепленную позицию, должен весьма нашу превосходить. Войски вашего императорского величества сражались с неимоверною храбростию. Батареи переходили из рук в руки и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами.

Ваше императорское величество изволите согласиться, что после кровопролитнейшего и 15 часов продолжавшегося сражения наша и неприятельская армии не могли не расстроиться и за потерею, сей день сделанною, позиция, прежде занимаемая, естественно, стала обширнее и войскам невместною, а потому, когда дело идет не о славах выигранных только баталий, но вся цель будучи устремлена на истребление французской армии, ночевав на месте сражения, я взял намерение отступить 6 верст, что будет за Можайском, и, собрав расстроенные баталиею войска, освежа мою артиллерию и укрепив себя ополчением Московским, в теплом уповании на помощь всевышнего и на оказанную неимоверную храбрость наших войск увижу я, что могу предпринять противу неприятеля.

К сожалению, князь Петр Иванович Багратион ранен пулею в левую ногу. Генерал-лейтенанты Тучков, князь Горчаков, генерал-майоры Бахметевы, граф Воронцов, Кретов ранены. У неприятеля взяты пленные и пушки и один бригадный генерал; теперь ночь и не могу еще разобраться, есть ли с нашей стороны таковая потеря.

Генерал от инфантерии князь Голенищев Кутузов.”

Итоги сражения

Русская армия на Бородинском поле одержала крупнейшую победу. И вот почему. Наполеон, стремившийся разбить русских в генеральном сражении и тем решить судьбу войны в свою пользу, не добился этой цели. Русская армия под командованием Кутузова исключительно упорно сражалась за занимаемую позицию при Бородине и нанесла тяжелый удар французским войскам. Потери противника достигли 58 тысяч солдат, 1600 офицеров и 47 генералов. Наполеон впоследствии называл Бородинское сражение самым кровопролитным и ужасным из всех пятидесяти данных им сражений. Его лучшие войска - кавалерия неаполитанского короля - Мюрата, пехота Даву, Нея, Богарне, которые не раз одерживали крупные победы над армиями ряда Европейских государств, неоднократно отступали с тяжелыми потерями под ударами героических защитников Багратионовых флешей и батареи Раевского.

Сознание непобедимости русской армии овладело французскими солдатами и их полководцами. “Какое грустное зрелище представляло поле битвы - писал в своем дневнике офицер французской армии Ложье. - Никакое бедствие, никакое проигранное сражение не сравняется по ужасам с Бородинским полем. . . Все потрясены и раздавлены”.

Русская армия потеряла в сражении 38 тысяч солдат, 1500 офицеров и 29 генералов. Они проявили огромную стойкость и массовый героизм, покрыв себя неувядаемой славой.

Бородинское сражение является одним из самых кровопролитных сражений XIX века и наиболее кровопролитным изо всех, бывших до него. По самым скромным оценкам совокупных потерь, каждый час на поле погибало или получало ранения около 6 000 человек, французская армия потеряла около 25 процентов своего состава, русская - около 30 процентов. Со стороны французов было сделано 60 тысяч пушечных выстрелов, с русской стороны - 50 тысяч.

Император Александр I объявил о Бородинском сражении, как о победе. Князь Кутузов был произведён в генерал-фельдмаршалы с пожалованием 100 тысяч рублей. Барклай-де-Толли получил орден святого Георгия 2-й степени, князь Багратион - 50 тысяч рублей. Четырнадцать генералов получили орден святого Георгия 3-й степени. Всем бывшим в сражении нижним чинам было пожаловано по 5 рублей на каждого.

По воспоминаниям участника Бородинской битвы французского генерала Пеле, Наполеон часто повторял подобную фразу: «Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, французы показали себя достойными победы, a русские заслужили быть непобедимыми».

Бородинское сражение - яркий пример высокого полководческого искусства М.И.Кутузова. Удачный выбор позиции, умелое размещение войск, а также наличие сильных резервов обеспечивали прочность обороны русской армии и давали возможность М.И.Кутузову искусно маневрировать войсками. В то же время армия Наполеона была скована в маневре и оказалась вынужденной вести фронтальное наступление с тяжелыми потерями в пехоте и коннице.

Действия М.И.Кутузова как полководца всегда основывались на твердой уверенности в стойкости и мужестве русских солдат и офицеров.

Генеральное сражение, которого столь долго ждал император Франции, завершилось для него бесславно. Не было ни трофейных знамен, ни пленных; в лагере Наполеона царило уныние и беспокойство за судьбу армии и исход кампании.

Русская армия одержала величайший успех над противником. Отмечая невероятную стойкость и доблесть своих воинов, Кутузов писал: “Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских воинов, где вся пехота, кавалерия и артиллерия дрались отчаянно. Желание всякого было умереть на месте и не уступить неприятелю. Французская армия под предводительством самого Наполеона, будучи в превосходнейших силах, не превозмогла твердость духа российского солдата, жертвовавшего с бодростью жизни за свое отечество.”

В связи с этим бесспорен вывод, что Наполеона Бородинское сражение не приблизило, а еще больше отдалило от достижения им окончательной цели - осуществления полного разгрома русской армии. Кутузов полностью выполнил свою задачу, а именно: он нанес противнику наибольший урон, сумев истребить лучшие силы «великой» армии.

Кутузов в ходе Отечественной войны 1812 г., в частности в период Бородинского сражения, мыслил категориями стратегическими, думая о наиболее верном пути к победе, а не просто об успехах в отдельных сражениях. Кутузову стало известно о подходе к Наполеону двух пехотных дивизий Пино и Ляборда и резервных батальонов - общей численностью до 40 тысяч человек. В приказе по армиям с объявлением благодарности войскам за успешное сражение при Бородине мудрый полководец так объясняет свой план дальнейшего отвода войск: «Ныне, нанеся ужаснейшее поражение врагу нашему, мы дадим ему конечный удар. Для сего войска наши идут на встречу свежим воинам, пылающим тем же рвением сразиться с неприятелем ».

Русская армия отходила в образцовом порядке, со всей артиллерией и обозами. Боевой дух войск по-прежнему был непоколебим.