Перельман биография. Вложения для перельман григорий яковлевич. Возвращение в Россию

физик, один из руко­во­ди­те­лей совет­ского атом­ного про­екта, ака­де­мик АН СССР (1953). В 1939-1941 сов­местно с Я. Б. Зель­до­ви­чем дал рас­чет цеп­ной реак­ции деле­ния в уране. С 1945 г. - науч­ный руко­во­ди­тель КБ-11. В 1945-1953 гг. - член Тех­со­вета Спец­ко­ми­тета и НТС ПГУ при СМ СССР. Три­жды Герой Соци­а­ли­сти­че­ского Труда (1949, 1951, 1954). Лау­реат Ленин­ской (1956) и трех Государ­ствен­ных (1949, 1951, 1953) пре­мий СССР.

Юлий Бори­со­вич Хари­тон родился 14 фев­раля (27 фев­раля по новому стилю) 1904 года в Петер­бурге в семье жур­на­ли­ста Бориса Иоси­фо­вича Хари­тона и артистки МХАТА Мирры Яко­влевны Буров­ской. Кроме него, в семье было две дочери: Лидия (1899 г.р.) и Анна (1901 г.р.).

В 1915 году Юлия опре­де­ляют в реаль­ное учи­лище, курс кото­рого он завер­шает в 1919 году. Так как в выс­шие учеб­ные заве­де­ния при­ни­мали с 16 лет, ему при­шлось год про­ра­бо­тать уче­ни­ком-меха­ни­ком в желез­но­до­рож­ной теле­граф­ной мастер­ской. В 1920 году в воз­расте 16 лет Юлий Бори­со­вич посту­пил в Ленин­град­ский поли­тех­ни­че­ский инсти­тут. Здесь он слу­шал лек­ции пат­ри­арха оте­че­ствен­ной физики , кото­рые воз­бу­дили у моло­дого сту­дента инте­рес к физике. Через год после начала учебы Ю.Б. Хари­тон пере­шел с элек­тро­ме­ха­ни­че­ского на физико-меха­ни­че­ский факуль­тет, кото­рый окон­чил в 1925 году, полу­чив диплом инже­нера-физика.

Еще будучи сту­ден­том, Юлий Бори­со­вич с 1921 года по при­гла­ше­нию начал рабо­тать в его лабо­ра­то­рии, создан­ной в Физико-тех­ни­че­ском инсти­туте, дирек­то­ром кото­рого был . В этой лабо­ра­то­рии Юлий Бори­со­вич выпол­нил свои пер­вые иссле­до­ва­ния. Пер­выми его рабо­тами (1924 г.) было опре­де­ле­ние кри­ти­че­ской тем­пе­ра­туры кон­ден­са­ции метал­ли­че­ских паров и сов­мест­ные с и А.И. Шаль­ни­ко­вым иссле­до­ва­ния вза­и­мо­дей­ствия моле­кул с поверх­но­сти твер­дых тел. В 1925 году выхо­дит «Задач­ник по физике», напи­сан­ный А.Ф. Валь­те­ром, В.И. Кон­дра­тье­вым и Ю.Б. Хари­то­ном, когда они еще были сту­ден­тами. Задач­ник поль­зо­вался заслу­жен­ной популяр­но­стью у сту­ден­тов-физи­ков несколь­ких поко­ле­ний. В 20-лет­нем воз­расте Ю.Б. Хари­тон сов­местно с З.Ф. Валь­той выпол­нил и опуб­ли­ко­вал науч­ную работу «Окис­ле­ние паров фос­фора при малых дав­ле­ниях», в кото­рой впер­вые экс­пе­ри­мен­тально пока­зал суще­ство­ва­ние раз­ветв­лен­ных цеп­ных хими­че­ских реак­ций на при­мере окис­ле­ния фос­фора. Откры­тие этого явле­ния в даль­ней­шем яви­лось проч­ной осно­вой создан­ной тео­рии раз­ветв­ля­ю­щихся цеп­ных реак­ций, за кото­рую он был в 1956 году удо­стоен Нобелев­ской пре­мии. На своей моно­гра­фии «Цеп­ные реак­ции», выпу­щен­ной в 1934 году, сде­лал дар­ствен­ную над­пись: «Доро­гому Юлию Бори­со­вичу, кото­рый пер­вым толк­нул мою мысль в область цеп­ных реак­ций».

В 1926 году Хари­тон был направ­лен на два года в науч­ную коман­ди­ровку в Англию в зна­ме­ни­тую Кавен­диш­скую лабо­ра­то­рию. Здесь под руко­вод­ством Резер­форда и Чедвика он выпол­нил работу по мето­дике реги­стра­ции альфа-частиц, а в 1928 году защи­тил дис­сер­та­цию на сте­пень док­тора фило­со­фии. Воз­вра­тив­шись в Рос­сию, Хари­тон в тече­ние 10 лет вел педа­го­ги­че­скую работу в Поли­тех­ни­че­ском инсти­туте, а также воз­об­но­вил работу в руко­во­ди­мом физико-хими­че­ском сек­торе Физико-тех­ни­че­ского инсти­тута. Он созна­тельно и целе­устрем­ленно выби­рает новое направ­ле­ние своей даль­ней­шей дея­тель­но­сти. В 1931 году физико-хими­че­ский сек­тор был пре­об­ра­зо­ван в Инсти­тут хими­че­ской физики, где Хари­тон орга­ни­зо­вал и воз­гла­вил лабо­ра­то­рию взрыв­ча­тых веществ (ВВ), кото­рая вскоре стала обще­при­знан­ной шко­лой физики взрыва.

Перед вой­ной Хари­тон занялся иссле­до­ва­ни­ями цеп­ного деле­ния урана. В 1939 году была опуб­ли­ко­вана ста­тья Ю.Б. Хари­тона и «К вопросу о цеп­ном рас­паде основ­ного изо­топа урана», и под­го­тов­лена ста­тья «О цеп­ном рас­паде урана под вза­и­мо­дей­ствием мед­лен­ных ней­тро­нов». Основ­ной вывод из этих работ - необ­хо­ди­мость обо­га­ще­ния урана лег­ким изо­то­пом для реа­ли­за­ции ядер­ной цеп­ной реак­ции. При про­ве­де­нии иссле­до­ва­ний по деле­нию ядер урана Юлий Бори­со­вич активно общался с и в 1940 году вошел в «ура­но­вую комис­сию» Ака­де­мии наук СССР.

Во время Вели­кой Оте­че­ствен­ной войны Хари­тон, исполь­зуя опыт и зна­ние физики взрыва, вел боль­шую экс­пе­ри­мен­таль­ную и тео­ре­ти­че­скую работу по обос­но­ва­нию новых видов воору­же­ний Крас­ной Армии и изу­че­нию новых видов воору­же­ний про­тив­ника, а также по сур­ро­га­ти­ро­ван­ным ВВ, про­дол­жая руко­во­дить отде­лом тео­рии взрыв­ча­тых веществ в инсти­туте хими­че­ской физики.

В 1943 году , кото­рый воз­гла­вил в СССР Атом­ный про­ект, при­вле­кает Хари­тона к раз­ра­ботке атом­ного ору­жия и зачис­ляет в состав Лабо­ра­то­рии № 2 АН СССР. Выбор созна­те­лен и одно­зна­чен - при­влечь лидера оте­че­ствен­ной науки по цеп­ным реак­циям к реа­ли­за­ции цеп­ной реак­ции ядер­ного взрыва.

В мае 1945 года СССР вме­сте с союз­ни­ками (США, Англией и Фран­цией) завер­шила раз­гром Гер­ма­нии и празд­но­вала Победу. Ю.Б. Хари­тон был вклю­чен в группу физи­ков для выяс­не­ния состо­я­ния немец­ких иссле­до­ва­ний по ядер­ному ору­жию, кото­рая в мае выле­тела в Бер­лин. Одним из суще­ствен­ных резуль­та­тов были обна­ру­жен­ные Ю.Б. Хари­то­ном и около ста тонн окиси урана. Руко­во­ди­тель группы орга­ни­зо­вал отправку окиси урана в Москву. гово­рил, что най­ден­ный в Гер­ма­нии уран при­мерно на год сокра­тил пуск про­мыш­лен­ного реак­тора на Урале для нара­ботки плу­то­ния.

20 авгу­ста, после атом­ной бом­бар­ди­ровки Хиро­симы и Нага­саки, Государ­ствен­ный коми­тет обо­роны при­нял поста­нов­ле­ние о созда­нии Спе­ци­аль­ного коми­тета (пред­се­да­тель - ), наде­лен­ного чрез­вы­чай­ными пол­но­мо­чи­ями, кото­рому пред­сто­яло воз­гла­вить руко­вод­ство по реше­нию про­блемы. Для рас­смот­ре­ния научно-тех­ни­че­ских вопро­сов по атом­ной про­блеме был создан Тех­ни­че­ский совет при Спец­ко­ми­тете. В каче­стве чле­нов совета были при­вле­чены и Ю.Б. Хари­тон.

В 1946 году поста­нов­ле­нием СМ СССР для непо­сред­ствен­ного созда­ния атом­ной бомбы орга­ни­зо­ван филиал лабо­ра­то­рии № 2 - кон­струк­тор­ское бюро (КБ-11). Руко­вод­ство страны назна­чает глав­ным кон­струк­то­ром атом­ной бомбы, а затем науч­ным руко­во­ди­те­лем ядер­ных заря­дов и ядер­ных бое­при­па­сов Ю.Б. Хари­тона

С этого момента жизнь и твор­че­ство Ю.Б. Хари­тона нераз­рывно свя­заны с пре­одо­ле­нием ядер­ной моно­по­лии США, созда­нием нашей атом­ной бомбы, а затем раз­ви­тием и совер­шен­ство­ва­нием оте­че­ствен­ного ядер­ного ору­жия. Это была гран­ди­оз­ная работа по сво­ему мас­штабу, по раз­ви­тию мно­же­ства науч­ных и тех­ни­че­ских обла­стей зна­ний, из кото­рых состоит ядерно-ору­жей­ная тех­но­ло­гия, и по своей военно-поли­ти­че­ской зна­чи­мо­сти.

Вот как сам Ю.Б. Хари­тон опи­сы­вает вступ­ле­ние нашей страны в атом­ную эру: «Я пора­жа­юсь и пре­кло­ня­юсь перед тем, что было сде­лано нашими людьми в 1946-1949 годах. Было нелегко и позже. Но этот период по напря­же­нию, геро­изму, твор­че­скому взлету и само­от­даче не под­да­ется опи­са­нию. Только силь­ный духом народ после таких неве­ро­ятно тяже­лых испы­та­ний мог сде­лать совер­шенно из ряда вон выхо­дя­щее: полу­го­лод­ная и только что вышед­шая из опу­сто­ши­тель­ной войны страна за счи­тан­ные годы раз­ра­бо­тала и внед­рила новей­шие тех­но­ло­гии, нала­дила про­из­вод­ство урана, сверх­чи­стого гра­фита, плу­то­ния, тяже­лой воды...»

На посту науч­ного руко­во­ди­теля ВНИИЭФ Ю.Б. Хари­тон оста­вался в тече­ние 46 лет, вплоть до 1992 года, когда он стал почет­ным науч­ным руко­во­ди­те­лем ВНИИЭФ. Исклю­чи­тель­ный талант уче­ного и орга­ни­за­тора науки поз­во­лил Хари­тону успешно руко­во­дить основ­ными направ­ле­ни­ями науч­ной и кон­струк­тор­ской работы инсти­тута. По тру­до­спо­соб­но­сти и вынос­ли­во­сти ему не было рав­ных, как и в твор­че­ском дол­го­ле­тии. Почти поло­вину сто­ле­тия он являлся пред­се­да­те­лем Научно-тех­ни­че­ского совета Мина­тома по ядер­ному ору­жию.

Поль­зу­ясь огром­ным вли­я­нием и обла­дая уди­ви­тель­ным даром до дета­лей раз­би­раться в любых науч­ных и тех­ни­че­ских вопро­сах, он при изоби­лии пред­ло­же­ний и точек зре­ния отдель­ных уче­ных и инсти­ту­тов умел выбрать наи­бо­лее цен­ные идеи и пре­тво­рить их в новые выда­ю­щи­еся кон­струк­ции. Когда между инсти­ту­тами воз­ни­кали раз­но­гла­сия, Ю.Б. Хари­тон все­гда стре­мился детально разо­браться в их при­чи­нах и суще­стве новых пред­ло­же­ний и идей. Бла­го­даря его уме­лому руко­вод­ству и высо­чай­шему лич­ному авто­ри­тету уда­ва­лось найти опти­маль­ные реше­ния.

В оте­че­ствен­ном Атом­ном про­екте при­няло уча­стие немало бле­стя­щих уче­ных и руко­во­ди­те­лей. Но среди этих выда­ю­щихся людей Юлий Бори­со­вич был явле­нием. Уни­каль­ность его заклю­ча­лась в том, что он был не только физи­ком-тео­ре­ти­ком, но и выда­ю­щимся экс­пе­ри­мен­та­то­ром, кон­струк­то­ром-тех­но­ло­гом, созда­те­лем системы про­из­вод­ства, экс­плу­а­та­ции и испы­та­ний ядер­ного ору­жия.

Он взял на себя и нес пол­ноту ответ­ствен­но­сти не только за все, что каса­ется раз­ра­ботки ядер­ного ору­жия и его непре­рыв­ного про­гресса, но и за без­опас­ность про­из­вод­ства, испы­та­ния и экс­плу­а­та­цию этого не име­ю­щего ана­ло­гов по раз­ру­ши­тель­ной силе ору­жия.

Ю.Б. Хари­тон пер­вый сфор­му­ли­ро­вал тре­бо­ва­ния к без­опас­но­сти ядер­ного ору­жия, гово­рил о недо­пу­сти­мо­сти ядер­ного взрыва при всех слу­чай­ных ситу­а­циях, в кото­рых может ока­заться ядер­ное ору­жие. Бла­го­даря его тре­бо­ва­тель­но­сти мы до сих пор не имели сры­вов, неудач и избе­жали ава­рий с ядер­ным ору­жием.

физик, один из руко­во­ди­те­лей совет­ского атом­ного про­екта, ака­де­мик АН СССР (1953). В 1939-1941 сов­местно с Я. Б. Зель­до­ви­чем дал рас­чет цеп­ной реак­ции деле­ния в уране. С 1945 г. - науч­ный руко­во­ди­тель КБ-11. В 1945-1953 гг. - член Тех­со­вета Спец­ко­ми­тета и НТС ПГУ при СМ СССР. Три­жды Герой Соци­а­ли­сти­че­ского Труда (1949, 1951, 1954). Лау­реат Ленин­ской (1956) и трех Государ­ствен­ных (1949, 1951, 1953) пре­мий СССР.

Юлий Бори­со­вич Хари­тон родился 14 фев­раля (27 фев­раля по новому стилю) 1904 года в Петер­бурге в семье жур­на­ли­ста Бориса Иоси­фо­вича Хари­тона и артистки МХАТА Мирры Яко­влевны Буров­ской. Кроме него, в семье было две дочери: Лидия (1899 г.р.) и Анна (1901 г.р.).

В 1915 году Юлия опре­де­ляют в реаль­ное учи­лище, курс кото­рого он завер­шает в 1919 году. Так как в выс­шие учеб­ные заве­де­ния при­ни­мали с 16 лет, ему при­шлось год про­ра­бо­тать уче­ни­ком-меха­ни­ком в желез­но­до­рож­ной теле­граф­ной мастер­ской. В 1920 году в воз­расте 16 лет Юлий Бори­со­вич посту­пил в Ленин­град­ский поли­тех­ни­че­ский инсти­тут. Здесь он слу­шал лек­ции пат­ри­арха оте­че­ствен­ной физики , кото­рые воз­бу­дили у моло­дого сту­дента инте­рес к физике. Через год после начала учебы Ю.Б. Хари­тон пере­шел с элек­тро­ме­ха­ни­че­ского на физико-меха­ни­че­ский факуль­тет, кото­рый окон­чил в 1925 году, полу­чив диплом инже­нера-физика.

Еще будучи сту­ден­том, Юлий Бори­со­вич с 1921 года по при­гла­ше­нию начал рабо­тать в его лабо­ра­то­рии, создан­ной в Физико-тех­ни­че­ском инсти­туте, дирек­то­ром кото­рого был . В этой лабо­ра­то­рии Юлий Бори­со­вич выпол­нил свои пер­вые иссле­до­ва­ния. Пер­выми его рабо­тами (1924 г.) было опре­де­ле­ние кри­ти­че­ской тем­пе­ра­туры кон­ден­са­ции метал­ли­че­ских паров и сов­мест­ные с и А.И. Шаль­ни­ко­вым иссле­до­ва­ния вза­и­мо­дей­ствия моле­кул с поверх­но­сти твер­дых тел. В 1925 году выхо­дит «Задач­ник по физике», напи­сан­ный А.Ф. Валь­те­ром, В.И. Кон­дра­тье­вым и Ю.Б. Хари­то­ном, когда они еще были сту­ден­тами. Задач­ник поль­зо­вался заслу­жен­ной популяр­но­стью у сту­ден­тов-физи­ков несколь­ких поко­ле­ний. В 20-лет­нем воз­расте Ю.Б. Хари­тон сов­местно с З.Ф. Валь­той выпол­нил и опуб­ли­ко­вал науч­ную работу «Окис­ле­ние паров фос­фора при малых дав­ле­ниях», в кото­рой впер­вые экс­пе­ри­мен­тально пока­зал суще­ство­ва­ние раз­ветв­лен­ных цеп­ных хими­че­ских реак­ций на при­мере окис­ле­ния фос­фора. Откры­тие этого явле­ния в даль­ней­шем яви­лось проч­ной осно­вой создан­ной тео­рии раз­ветв­ля­ю­щихся цеп­ных реак­ций, за кото­рую он был в 1956 году удо­стоен Нобелев­ской пре­мии. На своей моно­гра­фии «Цеп­ные реак­ции», выпу­щен­ной в 1934 году, сде­лал дар­ствен­ную над­пись: «Доро­гому Юлию Бори­со­вичу, кото­рый пер­вым толк­нул мою мысль в область цеп­ных реак­ций».

В 1926 году Хари­тон был направ­лен на два года в науч­ную коман­ди­ровку в Англию в зна­ме­ни­тую Кавен­диш­скую лабо­ра­то­рию. Здесь под руко­вод­ством Резер­форда и Чедвика он выпол­нил работу по мето­дике реги­стра­ции альфа-частиц, а в 1928 году защи­тил дис­сер­та­цию на сте­пень док­тора фило­со­фии. Воз­вра­тив­шись в Рос­сию, Хари­тон в тече­ние 10 лет вел педа­го­ги­че­скую работу в Поли­тех­ни­че­ском инсти­туте, а также воз­об­но­вил работу в руко­во­ди­мом физико-хими­че­ском сек­торе Физико-тех­ни­че­ского инсти­тута. Он созна­тельно и целе­устрем­ленно выби­рает новое направ­ле­ние своей даль­ней­шей дея­тель­но­сти. В 1931 году физико-хими­че­ский сек­тор был пре­об­ра­зо­ван в Инсти­тут хими­че­ской физики, где Хари­тон орга­ни­зо­вал и воз­гла­вил лабо­ра­то­рию взрыв­ча­тых веществ (ВВ), кото­рая вскоре стала обще­при­знан­ной шко­лой физики взрыва.

Перед вой­ной Хари­тон занялся иссле­до­ва­ни­ями цеп­ного деле­ния урана. В 1939 году была опуб­ли­ко­вана ста­тья Ю.Б. Хари­тона и «К вопросу о цеп­ном рас­паде основ­ного изо­топа урана», и под­го­тов­лена ста­тья «О цеп­ном рас­паде урана под вза­и­мо­дей­ствием мед­лен­ных ней­тро­нов». Основ­ной вывод из этих работ - необ­хо­ди­мость обо­га­ще­ния урана лег­ким изо­то­пом для реа­ли­за­ции ядер­ной цеп­ной реак­ции. При про­ве­де­нии иссле­до­ва­ний по деле­нию ядер урана Юлий Бори­со­вич активно общался с и в 1940 году вошел в «ура­но­вую комис­сию» Ака­де­мии наук СССР.

Во время Вели­кой Оте­че­ствен­ной войны Хари­тон, исполь­зуя опыт и зна­ние физики взрыва, вел боль­шую экс­пе­ри­мен­таль­ную и тео­ре­ти­че­скую работу по обос­но­ва­нию новых видов воору­же­ний Крас­ной Армии и изу­че­нию новых видов воору­же­ний про­тив­ника, а также по сур­ро­га­ти­ро­ван­ным ВВ, про­дол­жая руко­во­дить отде­лом тео­рии взрыв­ча­тых веществ в инсти­туте хими­че­ской физики.

В 1943 году , кото­рый воз­гла­вил в СССР Атом­ный про­ект, при­вле­кает Хари­тона к раз­ра­ботке атом­ного ору­жия и зачис­ляет в состав Лабо­ра­то­рии № 2 АН СССР. Выбор созна­те­лен и одно­зна­чен - при­влечь лидера оте­че­ствен­ной науки по цеп­ным реак­циям к реа­ли­за­ции цеп­ной реак­ции ядер­ного взрыва.

В мае 1945 года СССР вме­сте с союз­ни­ками (США, Англией и Фран­цией) завер­шила раз­гром Гер­ма­нии и празд­но­вала Победу. Ю.Б. Хари­тон был вклю­чен в группу физи­ков для выяс­не­ния состо­я­ния немец­ких иссле­до­ва­ний по ядер­ному ору­жию, кото­рая в мае выле­тела в Бер­лин. Одним из суще­ствен­ных резуль­та­тов были обна­ру­жен­ные Ю.Б. Хари­то­ном и около ста тонн окиси урана. Руко­во­ди­тель группы орга­ни­зо­вал отправку окиси урана в Москву. гово­рил, что най­ден­ный в Гер­ма­нии уран при­мерно на год сокра­тил пуск про­мыш­лен­ного реак­тора на Урале для нара­ботки плу­то­ния.

20 авгу­ста, после атом­ной бом­бар­ди­ровки Хиро­симы и Нага­саки, Государ­ствен­ный коми­тет обо­роны при­нял поста­нов­ле­ние о созда­нии Спе­ци­аль­ного коми­тета (пред­се­да­тель - ), наде­лен­ного чрез­вы­чай­ными пол­но­мо­чи­ями, кото­рому пред­сто­яло воз­гла­вить руко­вод­ство по реше­нию про­блемы. Для рас­смот­ре­ния научно-тех­ни­че­ских вопро­сов по атом­ной про­блеме был создан Тех­ни­че­ский совет при Спец­ко­ми­тете. В каче­стве чле­нов совета были при­вле­чены и Ю.Б. Хари­тон.

В 1946 году поста­нов­ле­нием СМ СССР для непо­сред­ствен­ного созда­ния атом­ной бомбы орга­ни­зо­ван филиал лабо­ра­то­рии № 2 - кон­струк­тор­ское бюро (КБ-11). Руко­вод­ство страны назна­чает глав­ным кон­струк­то­ром атом­ной бомбы, а затем науч­ным руко­во­ди­те­лем ядер­ных заря­дов и ядер­ных бое­при­па­сов Ю.Б. Хари­тона

С этого момента жизнь и твор­че­ство Ю.Б. Хари­тона нераз­рывно свя­заны с пре­одо­ле­нием ядер­ной моно­по­лии США, созда­нием нашей атом­ной бомбы, а затем раз­ви­тием и совер­шен­ство­ва­нием оте­че­ствен­ного ядер­ного ору­жия. Это была гран­ди­оз­ная работа по сво­ему мас­штабу, по раз­ви­тию мно­же­ства науч­ных и тех­ни­че­ских обла­стей зна­ний, из кото­рых состоит ядерно-ору­жей­ная тех­но­ло­гия, и по своей военно-поли­ти­че­ской зна­чи­мо­сти.

Вот как сам Ю.Б. Хари­тон опи­сы­вает вступ­ле­ние нашей страны в атом­ную эру: «Я пора­жа­юсь и пре­кло­ня­юсь перед тем, что было сде­лано нашими людьми в 1946-1949 годах. Было нелегко и позже. Но этот период по напря­же­нию, геро­изму, твор­че­скому взлету и само­от­даче не под­да­ется опи­са­нию. Только силь­ный духом народ после таких неве­ро­ятно тяже­лых испы­та­ний мог сде­лать совер­шенно из ряда вон выхо­дя­щее: полу­го­лод­ная и только что вышед­шая из опу­сто­ши­тель­ной войны страна за счи­тан­ные годы раз­ра­бо­тала и внед­рила новей­шие тех­но­ло­гии, нала­дила про­из­вод­ство урана, сверх­чи­стого гра­фита, плу­то­ния, тяже­лой воды...»

На посту науч­ного руко­во­ди­теля ВНИИЭФ Ю.Б. Хари­тон оста­вался в тече­ние 46 лет, вплоть до 1992 года, когда он стал почет­ным науч­ным руко­во­ди­те­лем ВНИИЭФ. Исклю­чи­тель­ный талант уче­ного и орга­ни­за­тора науки поз­во­лил Хари­тону успешно руко­во­дить основ­ными направ­ле­ни­ями науч­ной и кон­струк­тор­ской работы инсти­тута. По тру­до­спо­соб­но­сти и вынос­ли­во­сти ему не было рав­ных, как и в твор­че­ском дол­го­ле­тии. Почти поло­вину сто­ле­тия он являлся пред­се­да­те­лем Научно-тех­ни­че­ского совета Мина­тома по ядер­ному ору­жию.

Поль­зу­ясь огром­ным вли­я­нием и обла­дая уди­ви­тель­ным даром до дета­лей раз­би­раться в любых науч­ных и тех­ни­че­ских вопро­сах, он при изоби­лии пред­ло­же­ний и точек зре­ния отдель­ных уче­ных и инсти­ту­тов умел выбрать наи­бо­лее цен­ные идеи и пре­тво­рить их в новые выда­ю­щи­еся кон­струк­ции. Когда между инсти­ту­тами воз­ни­кали раз­но­гла­сия, Ю.Б. Хари­тон все­гда стре­мился детально разо­браться в их при­чи­нах и суще­стве новых пред­ло­же­ний и идей. Бла­го­даря его уме­лому руко­вод­ству и высо­чай­шему лич­ному авто­ри­тету уда­ва­лось найти опти­маль­ные реше­ния.

В оте­че­ствен­ном Атом­ном про­екте при­няло уча­стие немало бле­стя­щих уче­ных и руко­во­ди­те­лей. Но среди этих выда­ю­щихся людей Юлий Бори­со­вич был явле­нием. Уни­каль­ность его заклю­ча­лась в том, что он был не только физи­ком-тео­ре­ти­ком, но и выда­ю­щимся экс­пе­ри­мен­та­то­ром, кон­струк­то­ром-тех­но­ло­гом, созда­те­лем системы про­из­вод­ства, экс­плу­а­та­ции и испы­та­ний ядер­ного ору­жия.

Он взял на себя и нес пол­ноту ответ­ствен­но­сти не только за все, что каса­ется раз­ра­ботки ядер­ного ору­жия и его непре­рыв­ного про­гресса, но и за без­опас­ность про­из­вод­ства, испы­та­ния и экс­плу­а­та­цию этого не име­ю­щего ана­ло­гов по раз­ру­ши­тель­ной силе ору­жия.

Ю.Б. Хари­тон пер­вый сфор­му­ли­ро­вал тре­бо­ва­ния к без­опас­но­сти ядер­ного ору­жия, гово­рил о недо­пу­сти­мо­сти ядер­ного взрыва при всех слу­чай­ных ситу­а­циях, в кото­рых может ока­заться ядер­ное ору­жие. Бла­го­даря его тре­бо­ва­тель­но­сти мы до сих пор не имели сры­вов, неудач и избе­жали ава­рий с ядер­ным ору­жием.

Юлий Харитон родился 27 февраля 1904 года в городе Санкт-Петербург. Дед был купцом первой гильдии в Феодосии. Отец, Борис Осипович Харитон, был известным журналистом. Мать, Мирра Яковлевна Буровская, была актрисой. Родители развелись в 1907 году. Мать в 1913 году вышла замуж и уехала в Германию. Борис Осипович воспитывал сына сам.

В 1919 году Юлий окончил среднюю школу и в 1920 году поступил в Политехнический институт. Курс физики читал Абрам Федорович Иоффе, прослушав две-три его лекции Юлий Борисович перевелся с факультета электроники на факультет физики. В 1921 году студент Харитон начинает работать в Физико-технологическом институте в лаборатории Н.Н. Семенова.

Одной из первых научных работ юного исследователя стало изучение конденсации металлических паров на поверхности. В 1925 году Юлий закончил физико-математический факультет со специальностью инженера-физика. Спустя год молодой специалист едет в научную командировку в Кембридж. Юлий Харитон два года работает под руководством Э. Резерфорда и Д. Чедвика и в 1928 году защищает там докторскую диссертацию на тему «О счете сцинтилляций, производимых альфа-частицами».

Вернувшись на родину, Харитон приступает к систематической работе над вопросами теории взрывчатых веществ. В 1931 году он организует лабораторию взрывчатых веществ, где и проводит свои исследования в течении пятнадцати лет. Юлий Борисович Харитон затронул вопрос о превращения холодного взрывчатого вещества в горячие продукты взрыва. Он установил закон возможности детонации: время химической реакции в детонационной волне должно быть меньше времени разлета сжатого вещества. А для времени разлета легко можно дать простую оценку, поделив диаметр заряда на скорость детонации.

Юлий Борисович первым сформулировал основной принцип, применимый и к взрыву: химическую реакцию нужно рассматривать как процесс, протекающий во времени, а не как мгновенный скачок из начального в конечное состояние. Все исследователи до Юлия Борисовича Харитона рассматривали взрыв именно как скачок, абстрагируясь от кинетики химической реакции. В 1935 году физику присвоено звание доктора физико-математических наук. В 1939-1940 годах он совместно с Зельдовичем Харитон выполнил цикл работ по цепному распаду урана.

С началом войны Харитон снова обращается к взрывчатке. Он консультирует Наркомат обороны и Наркомат боеприпасов по вопросам, связанным с расшифровкой новых образцов вооружений противника и теоретического обоснования работ по вооружению Советской армии. В разгар войны Харитона пригласил работать к себе И.В. Курчатов. Они работали под руководством Берии. Их обеспечивали всеми необходимыми материалами и аппаратурой.

Харитон не отрицает, что конкретно созданием бомбы, всей физикой руководил он. Из города Арзамас-16 он управлял процессом создания ядерного и водородного оружия во всем СССР. Первый испытательный взрыв Харитон наблюдал с расстояния в семьдесят километров. Взрыв был в воздухе, бомбу сбрасывали с самолета.

После атомной бомбы была водородная. Ее изобретателем считается Андрей Сахаров, но делалась она в Арзамасе-16, которым руководил Харитон. В начале пятидесятых появились новые методы разведки, позволявшие по пробам атмосферы и сейсмическим волнам определять не только мощность устройства, но и его конструктивные особенности.

Юлий Борисович был депутатом Верховного Совета СССР 3–9 созывов. С 1946 года Харитон являлся член-корреспондентом, а с 1953 года академиком Академии наук СССР. В 1955 году подписал «Письмо трёхсот». В последующие годы работал над сокращением веса ядерных зарядов, увеличением их мощности и повышением надёжности.

В числе немногих физиков академик Харитон стал трижды Героем Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трёх Сталинских премий. Награждён пятью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя другими орденами, а также медалями.

Юлий Харитон умер 18 декабря 1996 года в Сарове. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Как дань памяти учёного в городе Сарове ежегодно проводится научная конференция школьников со всей России: Школьные харитоновские чтения.

Юлий Борисович Харитон родился в Петербурге 14 февраля (27 февраля по новому стилю) 1904 года в еврейской семье. Его отец, Борис Осипович Харитон , был известным журналистом, высланным из СССР в 1922 году , после присоединения Латвии к СССР в 1940 году осуждённым на 7 лет ИТЛ и умершим двумя годами позже в лагере . Дед, Иосиф Давидович Харитон, был купцом первой гильдии в Феодосии ; сестра отца, Этля (Адель) Иосифовна Харитон, была замужем за историком Юлием Исидоровичем Гессеном (их сын — журналист и сценарист Даниил Юльевич Гессен) . Двоюродный брат (сын другой сестры отца) — журналист и корреспондент «Известий» Давид Ефремович Южин (настоящая фамилия Рахмилович; 1892—1939).

С 1946 года — член-корреспондент, с 1953 года — академик Академии наук СССР . Депутат Верховного Совета СССР 3—11 созывов.

Республика Коми

Это личный блог. Текст мог быть написан в интересах автора или сторонних лиц. Редакция 7x7 не причастна к его созданию и может не разделять мнение автора. Регистрация блогов на 7x7 открыта для авторов различных взглядов.

Трудно переоценить вклад академика Харитона (1904-1996) в создание ядерного щита страны. После американских атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 г. стало ясно: обстоятельства вынуждают нашу державу в короткие сроки создать собственное атомное оружие, чтобы восстановить стратегическое равновесие. Юлий Борисович - вторая после И.В.Курчатова ключевая фигура в выполнении этой задачи. На Харитона была возложена персональная ответственность за организацию разработки конструкции атомной бомбы, а затем и ее испытание. Он же стал научным руководителем работ по созданию водородной бомбы. Успешное решение проблемы разрушило монополию США в этой области.

Создание ядерного арсенала страны потребовало интенсивных усилий научной мысли, стремительного развития инженерно-технических разработок и рождения новых отраслей промышленности. Руководимый Харитоном Российский Федеральный ядерный центр в Арзамасе-16 (ныне снова Саров) стал центром мирового масштаба.

Заслуги академика Харитона были высоко оценены. Он трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трех Государственных премий, награжден золотыми медалями им.И.В.Курчатова и М.В.Ломоносова. Всех прижизненных почестей не перечесть. В научной среде бытует убеждение, что теперь Российскому Федеральному ядерному центру надлежит по праву присвоить имя Ю.Б.Харитона. Государственная Дума приняла такое решение и дважды обращалась с ним в Правительство. На том же настаивают профессор Л.В.Альтшулер, академики А.Ф.Андреев, Е.П.Велихов, В.Л.Гинзбург, Н.С.Кардашев, Е.Л.Фейнберг, В.Е.Фортов. Не в частных беседах, а в газетах и даже в письме Президенту В.В.Путину.

В повседневной жизни Юлий Борисович был скромен и деликатен, что не мешало деловой твердости и целеустремленности. За его сдержанностью скрывалась душа, отнюдь не чуждая поэзии. Коллеги вспоминают, как интересны были беседы с ним и о науке, и об искусстве.

Многое вместила в себя его судьба. Он с нежностью писал о своей дорогой жене Марии Николаевне, с которой "прожил такую счастливую жизнь" , о дочери Тате, о внуках и всегда окружавших его семью друзьях - Н.Н.Семенове, В.Н.Кондратьеве, П.Л.Капице, А.И.Шальникове, Я.И.Френкеле...

"Природа" - тоже в дружбе с Юлием Борисовичем. Когда спала завеса секретности, его имя все чаще появлялось на наших страницах. Сегодня, в честь его столетия, мы помещаем очерки, которые, вместе с фотографиями, проливают свет на жизнь и незаурядную личность Юлия Борисовича Харитона.

А.К. Чернышев

Подвиг Юлия Борисовича Харитона

А.К. Чернышев,
доктор физико-математических наук
Российский Федеральный ядерный центр -
Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики
Саров, Нижегородская область

Становление

Юлий Борисович Харитон родился в Петербурге 27 февраля 1904 г. Его отец, Борис Осипович Харитон, был известным журналистом, а мать, Мирра Яковлевна Буровская, - актрисой. С 13 лет Харитон поступает на работу - сначала в библиотеку письмоводителем, а в 15 лет становится учеником механика. При этом продолжает учиться в реальном училище, по окончании которого в 15 лет пытается поступить в Технологический институт, куда его не берут по молодости лет. Спустя год он уже студент Политехнического института, а еще через три года (параллельно) - аспирант alma mater советской физики - знаменитого Физико-технического института.

Дед Иосиф Давидович Харитон. 1894 г.

Из воспоминаний Ю.Б.Харитона: "Писать удается редко, и я могу не успеть написать о моей дорогой жене Марии Николаевне, благодаря которой я прожил такую счастливую жизнь. В молодости Мусенька была очень хороша собой: и лицом, и пропорциональной стройной фигурой, еще улучшенной годами балетной тренировки, и удивительно изящной формой рук и ног. В старости особенно ярко были видны ее душевные качества и интеллект. С моими друзьями и с друзьями и знакомыми нашей дочери Таты и ее мужа Юры Семенова у Муси были свои отношения, часто более задушевные, чем мои <...>. Мусенька очень обогатила мой духовный мир. Смолоду я плохо знал и понимал музыку. А Мусенька хорошо знала и чувствовала музыку и многому меня научила, вовлекая в походы в филармонию и обсуждая услышанное". Ленинградский Физтех. Школа Абрама Федоровича Иоффе. В те далекие годы в его стенах собрался весь цвет будущей отечественной физики: Н.Н.Семенов, которого Юлий Борисович считал своим учителем, И.В.Курчатов, А.П.Александров, А.И.Алиханов, И.К.Кикоин, Г.В.Курдюмов, Я.И.Френкель, А.И.Шальников... Пройдут годы, и эти ученые возглавят крупнейшие научные центры страны, откроют новые направления в науке, выведут физику на передовые рубежи. Первой научной работой Юлия Борисовича (1924) было исследование критической температуры конденсации металлических паров. Он обнаружил, что она зависит от их плотности. Затем Николай Николаевич Семенов, Харитон и Шальников провели большую серию работ по взаимодействию молекул с поверхностью твердых тел. Эти работы оказались важны не только с общефизической точки зрения, но и своими приложениями. С А.И. Шальниковым. В 1926 г. Ю.Б.Харитон и его аспирантка 3.Ф.Вальта, исследуя свечение при окислении паров фосфора кислородом, открыли явление нижнего предела воспламенения по давлению кислорода. Появилась их статья "Окисление паров фосфора при малых давлениях", ставшая основой для создания теории разветвленно-цепных реакций. В 1927 г. Семеновым было проведено более детальное исследование критерия воспламенения и дано первое теоретическое истолкование механизма явлений, явившееся основой для создания теории разветвленно-цепных реакций. Сохранился экземпляр книги Семенова "Цепные реакции", вышедшей в 1934 г., с дарственной надписью: "Дорогому Юлию Борисовичу, который первый толкнул мою мысль в область цепных реакций". Н.Н.Семенов в кругу учеников и сотрудников. Справа от него - Ю.Б.Харитон. 1924-1925 гг. При поддержке Иоффе, Капицы и Семенова Харитон в 1926 г. командируется в Англию, в лабораторию Резерфорда. За работу "О счете сцинтилляций, производимых альфа-частицами" Юлию Борисовичу была присвоена ученая степень доктора философии. "Продолжая думать о будущем направлении исследований, - вспоминает Харитон, - я пришел к выводу, что надо заниматься взрывчатыми веществами, что это интереснейшие химические процессы, связанные и с химией, и с физикой, что они будут полезны для военного дела, и я предложил Н.Н.Семенову начать эти работы. Я решил заняться проблемой детонации взрывчатых веществ. Н.Н. очень поддержал эту идею" *. В 1931 г. Харитон возглавил в Институте химической физики лабораторию взрывчатых веществ и по праву считается основателем советской школы физики взрыва. * Воспоминания Ю.Б.Харитона цитируются по книге: Юлий Борисович Харитон. Путь длиною в век. М., 1999. В работе "Прекращение детонации взрывчатых веществ при малом диаметре заряда" (1939), выполненной совместно с B.C.Розингом, Харитон впервые сформулировал принцип устойчивого распространения детонации (принцип Харитона). Ему удалось простыми средствами показать существование критического диаметра детонации для нитроглицерина. Критический диаметр для взрывчатых веществ стал новым понятием, важным для физики взрыва и ее приложений, включая теорию, расчет, методику экспериментов и ряд конкретных технических решений. С 1929 по 1946 г., до самого отъезда на "объект", Юлий Борисович - заместитель ответственного редактора "Журнала экспериментальной и теоретической физики". В 1936 г. он развил общую теорию центрифугального разделения газовых смесей, выводы которой справедливы и для случая разделения изотопов. В 1939 г. Харитон и Зельдович начинают публиковать результаты анализа механизма деления урана, идущего по схеме разветвляющейся цепной реакции. В последующие три года ими исследованы условия осуществимости цепной реакции распада в природном уране, в гомогенной смеси его с различными замедлителями нейтронов, и, что особенно существенно, в смеси, обогащенной изотопом 235. От этих работ остался в силе основной вывод: реакция не идет в металлическом уране, в окиси урана, в смесях урана с обычной (т.е. легкой) водой - необходимо обогащение урана легким изотопом. С Я.Б.Зельдовичем. 1970-е годы. В годы войны Харитон, по предложению Семенова, прикомандирован к НИИ-6 (Наркомата боеприпасов страны). За успешно выполненные исследования он в 1944 г. награжден орденом Красной Звезды, а в 1945 г. - орденом Трудового Красного Знамени. Атомный проект Общий потенциал страны - экономический, научно-инженерный, человеческий - уже был подготовлен к решению этой грандиозной проблемы. До начала войны советские физики располагали рядом первоклассных научных центров в Москве, Ленинграде, Харькове. В 1940 г. при Президиуме АН СССР была образована Комиссия по проблеме урана (В.Г.Хлопин - председатель, В.И.Вернадский - зам. председателя, А.Ф.Иоффе - зам. председателя, С.И.Вавилов, А.Л.Виноградов, П.Л.Капица, И.В.Курчатов, А.Е.Ферсман, Ю.Б.Харитон и др.). С 1933 по 1940 г. было проведено пять всесоюзных конференций по ядерной физике. В 1943 г., практически в самом начале работ по атомному проекту СССР, Курчатов привлек к ним Харитона, который стал членом Технического совета при Спецкомитете (позднее это Научно-технический совет Первого главного управления, ПГУ). До отъезда в Саров в 1946 г. он участвовал в 26 заседаниях Совета, принимал участие и в работе Спецкомитета при Государственном комитете обороны. 9 января 1947 г. Харитон сделал доклад о состоянии разработки атомной бомбы на совещании Сталина с руководителями атомного проекта. Конструкторское бюро (КБ-11) быстро превратилось в мощный научно-технический центр, в котором сосредоточились все работы сначала по атомной бомбе, затем водородной, серийному производству, а затем и термоядерным боеприпасам... Принципиальная схема первой советской атомной бомбы была аналогом американской Fat Man ("Толстяк"), но все элементы, а самое главное плутоний, были отработаны и получены в кратчайшие сроки, фактически на вновь созданных предприятиях, в новых отраслях промышленности... Подготовка к испытанию атомной бомбы потребовала исключительно больших усилий не только по ее разработке, но и по созданию ядерного полигона, научно-методическому и научному планированию опыта. Выдающаяся роль Харитона в этой грандиозной работе получила оценку на одном уровне с оценкой работы Курчатова. Харитон стал Героем Социалистического Труда и лауреатом Сталинской премии I степени. Курчатов и Харитон были особо выделены среди других участников атомного проекта. "...Я поражаюсь и преклоняюсь перед тем, что было сделано нашими людьми в 1946-1949 годах, - писал Юлий Борисович. - Было нелегко и позже. Но этот период по напряжению, героизму, творческому взлету и самоотдаче не поддается описанию. Только сильный духом народ после таких невероятно тяжелых испытаний мог сделать совершенно из ряда вон выходящее: полуголодная и только что вышедшая из опустошительной войны страна за считанные годы разработала и внедрила новейшие технологии, наладила производство урана, сверхчистого графита, плутония, тяжелой воды... Через четыре года после окончания смертельной схватки с фашизмом наша страна ликвидировала монополию США на обладание атомной бомбой. Через восемь лет после войны СССР создал и испытал водородную бомбу, через 12 лет запустил первый спутник Земли, а еще через четыре года впервые открыл человеку дорогу в космос. Создание ракетно-ядерного оружия потребовало предельного напряжения человеческого интеллекта и сил. Почти пятьдесят лет ядерное оружие удерживало мировые державы от войны, от непоправимого шага, ведущего к всеобщей катастрофе" *. * См. в книге «50 лет мира», Саров, 1999. Юлий Борисович высоко ценил работу атомных разведчиков. Но лишь в 1992 г. он смог, притом первым в нашей стране, опубликовать информацию о роли разведки в атомном проекте. Исключительную ценность представляли данные, полученные от Клауса Фукса, хронология контактов с которым охватывает период с конца 1941 по начало 1949 г. (в 1959 г. Харитон через Д.Ф.Устинова ходатайствовал о награждении Фукса государственной наградой СССР). Но если в 1941-1945 гг. роль разведывательной информации была первостепенной, то в 1946-1949 гг. главное значение приобрели собственные усилия и собственные достижения. Атомные взрывы в Хиросиме и Нагасаки в августе 1945 г. привели к выводу о необходимости форсировать работы по созданию советского атомного оружия. Президент США долго не мог поверить, что "эти азиаты могли сделать такое сложное оружие, как атомная бомба". 31 января 1950 г. Трумэн объявил о своем решении начать полномасштабную программу разработки супербомбы (водородной бомбы). Задача создания термоядерного оружия СССР была официально сформулирована Постановлением Совета министров СССР от 10 июня 1948 г. Осенью этого года А.Д.Сахаров независимо от Э.Теллера приходит к идее гетерогенной схемы с чередующимися слоями из дейтерия и U-238. Лежащий в ее основе принцип ионизационного сжатия термоядерного горючего называют "сахаризацией" (первая идея). В конце 1948 г. В.Л.Гинзбург предложил использовать в качестве термоядерного горючего дейтерид 6 Li D (вторая идея). Научным руководителем работ по созданию изделий РДС-6с и РДС-6т (так обозначались первые образцы ядерных и термоядерных зарядов) был назначен Ю.Б.Харитон, заместителями И.Е.Тамм и Я.Б.Зельдович. Изделие РДС-6с представляет собой водородную атомную бомбу, как ее называли сами разработчики, или, говоря современным языком, атомную бомбу с термоядерным усилением. Взрыв такой бомбы определяется термоядерной реакцией между изотопами водорода, а основным источником выделяющейся при этом энергии становится расщепление ядер изотопов урана 238 и 235 нейтронами, образующимися в термоядерной реакции. Отметим некоторые принципиальные моменты. Разработка математических методов детального расчета, выполненная по заданиям КБ-11 группами Л.Д.Ландау, А.Н.Тихонова, К.И.Семендяева, И.М.Гельфанда, Л.В.Канторовича, В.Л.Гинзбурга, потребовала серьезных исследовательских и больших вычислительных усилий (количество арифметических операций исчислялось многими десятками миллионов). Создание РДС-6с было связано с исключительно большим объемом газодинамических исследований, которыми руководили К.И.Щелкин и В.К.Боболев. В работах участвовали лучшие коллективы многих научных центров страны. Руководил испытаниями, как и в прежние годы, Игорь Васильевич Курчатов. К работам на полигоне были привлечены крупнейшие специалисты страны. Главным конструктором и научным руководителем был Юлий Борисович. Успешное испытание РДС-6с 12 августа 1953 г. на Семипалатинском полигоне полностью подтвердило физические и конструкторские принципы этого типа водородной бомбы, а также метод расчета. Измеренный различными методами полный тротиловый эквивалент равнялся 400 кт и в пределах точности измерений совпал с расчетной мощностью. "...Правительство считает необходимым доложить Верховному Совету, что Соединенные Штаты не являются монополистами и в производстве водородной бомбы". Между тем "Сводный отчет по испытанию изделия РДС-6с" был написан Зельдовичем и подписан И.В.Курчатовым, Ю.Б.Харитоном, Я.Б.Зельдовичем, Е.И.Забабахиным и В.С.Комельковым 9 сентября 1953 г. Ученые-физики из Комиссии по атомной энергии США составили в этой связи доклад, который был представлен президенту. Суть документа состояла в том, что Советский Союз произвел "на высоком техническом уровне водородный взрыв". Авторы доклада констатировали: "СССР уже осуществил кое-что из того, что США надеялись получить в результате опытов, назначенных на весну 1954 г.". Лауреат Нобелевской премии, руководитель первого теоретического отдела в Лос-Аламосе Г.Бете вполне искренне написал: "Я не знаю, как они это сделали. Поразительно, что они смогли это осуществить". С И.В.Курчатовым. РДС-6с оказала принципиальное, если не основополагающее, влияние на облик термоядерного арсенала нашей страны. Успешные идеи, взятые из конструкции РДС-6с, долгое время стимулировали разработку термоядерного оружия. В этом видится одна из главных заслуг А.Д.Сахарова. Работа создателей первой водородной бомбы, в том числе и сотрудников КБ-11, была высоко оценена советским правительством. Звания Героя Социалистического Труда были удостоены 10 сотрудников КБ-11. И в их числе Ю.Б.Харитон. Осенью 1953 г. за выдающийся вклад в разработку первой термоядерной атомной бомбы РДС-6с в Академию наук СССР было избрано 17 человек. Юлий Борисович стал академиком. В начале 50-х годов помимо конструкции атомной водородной бомбы РДС-6с обсуждалась идея более эффективного сжатия ядерного материала по сравнению со сжатием, которое обеспечивается взрывом химических взрывчатых веществ. Авторами общей идеи, которая может быть названа как идея "ядерной имплозии", были В.А.Давиденко и А.П.Завенягин. Созданием и успешным испытанием 22 ноября 1955 г. двухстадийного заряда РДС-37, основанного на принципе радиационной имплозии (развитие идеи "ядерной имплозии"), был совершен прорыв в решении проблемы термоядерного оружия, а сам заряд явился прототипом всех последующих двухстадийных термоядерных зарядов СССР. В работах по созданию заряда РДС-37 принимал участие большой коллектив физиков-теоретиков. "По-видимому, к «третьей идее» (радиационной имплозии) одновременно пришли несколько сотрудников наших теоретических отделов, - писал А.Д.Сахаров. - Одним из них был я. Мне кажется, что я уже на ранней стадии понимал основные физические и математические аспекты «третьей идеи». В силу этого, а также благодаря моему ранее приобретенному авторитету, моя роль в принятии и осуществлении «третьей идеи», возможно, была одной из решающих. Но также, несомненно, очень велика была роль Зельдовича, Трутнева и некоторых других, и, быть может, они понимали и предугадывали перспективы и трудности «третьей идеи» не меньше, чем я". В 1958 г. был испытан новый тип термоядерного заряда - "изделие 49". Идеологи проекта и разработчики заряда - Ю.А.Трутнев и Ю.Н.Бабаев. Физическая схема заряда оказалась исключительно удачной. Это был следующий важный шаг. С Ю.А.Трутневым и В.Б.Адамским. Начало 1980-х годов. Ядерный арсенал страны Технология проведения ядерных испытаний, начиная с самых первых, развивалась нашими учеными по собственному, оригинальному пути. Юлий Борисович участвовал практически во всех из них. С 1949 по 1961 г. на Семипалатинском полигоне было произведено более 100 испытаний. Мало кто знает, что Сталин так и не подписал постановление СМ СССР о первом ядерном испытании. Тем не менее испытание РДС-1 состоялось 29 августа 1949 г. Л.П.Берия был председателем Государственной комиссии, И.В.Курчатов - научным руководителем, Ю.Б.Харитон - заместителем научного руководителя, руководителем всех работ по атомной бомбе. В 1961 г. по инициативе Харитона был проведен первый в нашей стране подземный ядерный взрыв на Семипалатинскм полигоне. На основании записки Юлия Борисовича от 2 февраля 1961 г. "Соображения работников КБ-11 по ряду вопросов развития и испытаний ядерного оружия" летом 1961 г. в ЦК КПСС прошло (под председательством Н.С.Хрущева) совещание, на котором было объявлено о прекращении моратория и начале ядерных испытаний с 1 сентября 1961 г. Без преувеличения можно сказать, что в ходе ядерных испытаний 1961-1962 гг. были заложены основы ядерного паритета с США. Проведенные в эти 1.5 года 137 ядерных взрывов дали бесценную информацию, к которой специалисты обращаются и сейчас. К началу пятидесятых годов главная задача, ради которой создавалось КБ-11, была решена - сконструирована и испытана ядерная бомба. В условиях противостояния с США на первый план вышла задача создания ядерного арсенала страны. Со второй половины 50-х годов номенклатура ядерных боеприпасов начала быстро разрастаться. В начале 60-х годов в СССР были начаты работы по созданию тяжелой межпланетной баллистической ракеты МБР Р-36, которая впоследствии стала основой нашего ракетно-ядерного щита. С 1967 г. во ВНИИЭФ развертываются полномасштабные работы по созданию термоядерных зарядов третьего поколения для боевого оснащения ракет с разделяющимися головными частями. Многие системы ядерного оружия с такими зарядами находятся на вооружении до настоящего времени. Во второй половине 60-х годов в США начались масштабные работы по созданию противоракетной обороны. Тогда многие считали, что это даст США одностороннее преимущество. Такая возможность предопределила качественно новые задачи ядерно-оружейного комплекса СССР. Осознание уязвимости наших ракет поражающими факторами ядерного взрыва заставляет Юлия Борисовича опять, как и раньше, энергично взяться за дело. Определяющие тенденции этого времени - повышение удельной мощности ядерных зарядов, стойкости к поражающим факторам ядерного взрыва, обеспечения максимальной боевой эффективности ядерных боеприпасов у цели, безопасности при возникновении аварийных ситуаций, защиты от несанкционированных действий. Для этих работ во ВНИИЭФ при научном руководстве Юлия Борисовича была создана уникальная экспериментальная база, проведены сложные лабораторные и уникальные физические исследования при подземных ядерных испытаниях. Необходимо упомянуть, что параллельно с разработкой ядерных зарядов ВНИИЭФ создавал ядерные боеприпасы. Первая серия атомных зарядов типа РДС-1 в количестве 5 ед. была заложена на хранение в Арзамасе-16 еще в 1950 г. Начало ядерному арсеналу Советского Союза было положено здесь! В последние годы жизни Юлий Борисович был особенно озабочен безопасностью работ, проводимых на ядерных предприятиях. В 1993 г. он последний раз посетил серийный завод, чтобы посмотреть на разборку ядерных зарядов в специальных "башнях", способных локализовать продукты взрыва при аварийной ситуации, ознакомиться с порядком хранения и учета делящихся материалов и с ходом строительства новых специальных безопасных хранилищ. Щит и меч Харитона В 1948 г. после успешных полигонных испытаний двух образцов зенитных управляемых ракет (ЗУР) Сталин поставил задачу создать в течение пяти лет систему зенитно-ракетной обороны Москвы. Зенитная управляемая ракета с атомным зарядом, произведенным во ВНИИЭФ, была испытана в 1957 г., практически одновременно с американской "Nike Hercules" (1958). В 1961 г. Харитон руководил сессией 28 ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне и практически одновременно с этим в ноябре 1961 г. организовал проведение опыта по исследованию стойкости автоматики ядерных боеприпасов (ЯБП) и элементов зарядов к поражающим факторам ядерного взрыва. Стойкость военной техники к действию поражающих факторов ядерного взрыва стала одной из магистральных тем в Институте и в отрасли. Для моделирования воздействия ядерного взрыва на военную технику во ВНИИЭФ были спроектированы и построены мощные лабораторные облучательные установки и комплексы: сильноточные импульсные ускорители электронов и импульсные ядерные реакторы различных типов. К их числу относятся самый мощный в мире импульсный реактор БИГР и уникальный облучательный комплекс ПУЛЬСАР. В целях исследования стойкости вооружений и военной техники к действию поражающих факторов ядерного взрыва были проведены 52 специализированных облучательных опыта, которые по своему уровню не уступали аналогичным опытам США. В 1952 г. в докладной записке "О современном уровне советской ядерной физики и мероприятиях, необходимых для ее развития" Харитон отмечает отрывочный характер целого ряда данных в области теоретической физики, необходимых для понимания процессов в работе уже освоенных "изделий" и существенно важных для создания новых конструкций. Юлий Борисович отмечает недостаточно широкий фронт ядерных исследований в стране в целом. За 50 с лишним лет КБ-11 выросло в мощный мировой научно-технический центр, который занимает по ряду научно-технических направлений передовые позиции в мире. Особая роль в структуре ВНИИЭФ принадлежит физикам-теоретикам, которые ответственны за все звенья технологической цепочки ядерного оружия. Харитон практически каждый день общался с теоретиками... Сейчас физики-теоретики и математики стали мозговым центром ВНИИЭФ. Юлий Борисович Харитон оказал колоссальное влияние на развитие отечественной прикладной математики и вычислительной техники. Он одним из первых понял роль математического моделирования и расчетов при создании ядерного оружия. В самом начале работ в КБ-11 он не только привлекал к расчетам самых известных математиков страны, но и постарался создать на объекте собственный сильный математический отдел, который превратился во всемирно известный центр прикладной математики. Первые образцы отечественных ЭВМ поступили в КБ-11 в 1955 г. За почти 50 лет мощность вычислительного парка возросла в 1013 раз. Главный конструктор, а затем научный руководитель КБ-11 (ВНИИЭФ) Юлий Борисович создавал научно-техническую и технологическую структуру ядерного центра СССР, отлаживал механизм его работы, определял характер задач и способы их решения. Как руководитель, ответственный за процесс развития ядерного и термоядерного оружия (в первую очередь, ядерных зарядов и боеприпасов), он должен был принимать взвешенные решения, которые часто имели компромиссный характер. Вместе с тем он исключительно ценил действительно новые предложения и как мог содействовал их продвижению. Фактически каждый ядерный оружейный проект в той или иной степени связан с именем Харитона как главного конструктора, научного руководителя КБ-11, ВНИИЭФ, председателя Научно-технического совета Минатома, организатора ядерной отрасли, а проще говоря - руководителя ядерной оружейной программы СССР. В конце 80-х годов он обратился с письмом к М.С.Горбачеву, где говорилось: "Глубокое беспокойство за судьбу и состояние ядерно-оружейного комплекса нашего государства заставило меня обратиться к Вам с этим письмом. Созданный в тяжелые послевоенные годы трудом миллионов советских людей, этот комплекс обеспечил своей продукцией стратегическое равновесие в мире. Советское ядерное оружие явилось мощным фактором сдерживания мировых ядерных конфликтов в течение более сорока лет. Ядерный комплекс СССР представляет собой cистему, обладающую гигантской военной мощью. Такая система должна находиться под жестким, всеобъемлющим и единым государственным контролем. Никакое двоевластие и неопределенность ответственности в такой системе недопустимы. Поэтому, по нашему мнению, ядерный комплекс должен находиться в ведении центральных структур, обладающих исключительной полнотой власти над комплексом с возможностями ее реального осуществления. Считаю себя обязанным доложить, что в связи с надвигающейся потерей зрения и чрезмерным возрастом я, возможно, могу в близкое время потерять работоспособность. Я не считаю себя вправе уйти, не обратившись к Вам с просьбой о встрече с несколькими учеными и руководителями ядерно-оружейного комплекса, несмотря на Вашу невероятную занятость. Изложенный материал отражает не просто мои мысли, но и сумму их обсуждений с научным руководством институтов (члены-корреспонденты Академии наук тт. Ю.А.Трутнев и Е.Н.Аврорин) и единственным человеком в нашем Министерстве, понимающим проблему в целом - нашим бывшим научным сотрудником, теперь заместителем министра т. В.Н.Михайловым. Искренне Ваш Ю.Харитон" В письме, подготовленном на имя Президента России Б.Н.Ельцина незадолго до совещания 21 января 1992 г., на котором решался вопрос о состоянии дел в ядерно-оружейном комплексе, академиками Ю.Б.Харитоном, Ю.А.Трутневым, А.И.Павловским, членом-корреспондентом Е.Н.Аврориным для предотвращения развала комплекса предлагалось сохранение единства отрасли и предоставление ВНИИ экспериментальной физики и ВНИИ теоретической физики статуса Российских Федеральных ядерно-физических центров... Уникальный организаторский талант и человеческие качества Харитона предопределили успех дела, которому он посвятил жизнь. Он сумел собрать коллектив незаурядных личностей, которым так же, как и ему самому, были свойственны высочайший уровень профессиональных знаний, трудолюбие, целеустремленность, обязательность, исключительная порядочность, требовательное и одновременно уважительное отношение к подчиненным. Рядом с Харитоном работали академики, конструкторы, ученые и специалисты, крупные организаторы промышленности, каждый из которых был одним из первых в своем направлении: Я.Б.Зельдович, А.Д.Сахаров, И.Е.Тамм, М.А.Лаврентьев, К.И.Щелкин, Н.В.Агеев, Н.Н.Боголюбов, А.В.Ильюшин, Г.Н.Флеров, Н.Л.Духов, Ю.Н.Бабаев, Ю.А.Трутнев, А.И.Павловский, С.Б.Кормер, Е.А.Негин, Р.И.Илькаев, В.Н.Михайлов; И.В.Курчатов, П.М.Зернов, Б.Г.Музруков, Л.Д.Рябев, А.К.Бессарабенко; С.Г.Кочарянц, Д.А.Фишман, С.П.Воронин; Е.И.Забабахин, Ю.А.Романов, И.Д.Софронов, В.А.Цукерман, В.А.Давиденко, В.К.Боболев... И в этом мощнейшем созвездии талантливых людей Юлий Борисович - очень яркая звезда. Переоценить его заслуги невозможно: именно он 46 лет отвечал перед народом и страной за надежность и безопасность ядерного и термоядерного оружия. Есть судьбы, о которых говорят: они породнились с веком. Но Юлий Борисович относится к тем редчайшим счастливцам, о которых можно сказать больше: они свой век создали! Ибо XX век - век атомный.