Дирижабль нобиле. Воздушная экспедиция Умберто Нобиле (1928). «Красин» спешит на помощь

Полет «Норге»

12 мая 1926 года… Огромная серебристая сигара дирижабля медленно кружила над арктической ледяной пустыней. Вот от нее отделились и упали вниз три флагштока. На холодном ветру затрепетали знамена - итальянское, норвежское, американское. Северный полюс был достигнут.

В кабине воздушного корабля «Норге» три человека торжественно пожали друг другу руки. Инженер Умберто Нобиле - строитель и капитан дирижабля, знаменитый полярный исследователь Руал Амундсен - руководитель экспедиции и Линкольн Элсуорт - миллионер, финансист и полярный исследователь. Пока они еще были вместе и спор о том, кто же действительно главный, не разделил их. Впрочем… От внимания Нобиле не ускользнуло, что в тот момент, когда древко норвежского флага вонзилось в арктический лед, Амундсен обменялся рукопожатием с Оскаром Вистингом - своим старым знакомым и участником знаменитой «гонки» к Южному полюсу. Той самой, которая стоила жизни сопернику Амундсена - капитану Скотту. Итальянец пожал плечами и направил воздушный корабль к Аляске.

Экспедиция «Норге» была странной. Она считалась «международной» и «совместной» - но была таковой лишь на бумаге. На деле властный, неуступчивый и амбициозный Руал Амундсен в любой ситуации действовал по принципу «есть два мнения - одно мое, второе - неправильное». Национальный герой Норвегии весьма неохотно делился даже маленькими крупицами власти и славы. Всеми правдами и неправдами он «пропихивал» в экипаж «Норге» своих соотечественников, лишь в самых исключительных случаях соглашаясь на земляков Нобиле. Перед началом полета Амундсен вывел из состава экспедиции приехавшего из Рима с Нобиле радиотелеграфиста Геннадия Олонкина. У человека, успевшего на пути от Рима до Кингс-бей, откуда стартовала экспедиция, отправить и принять тысячи телеграмм, норвежец внезапно нашел дефект слуха! Вместо Олонкина к полюсу отправился норвежский телеграфист Готвальд, который, послав в эфир сообщения о достижении полюса, внезапно объявил, что рация не работает из-за обледенения антенны. Однако после посадки аппарат «вдруг» заработал, и норвежец срочно принялся передавать в редакции крупнейших газет статью Амундсена. Умберто Нобиле, который всего-то хотел сообщить жене, что с ним все в порядке, просто не подпустили к радиостанции, пока в эфир не ушел отчет «великого норвежца».

Собака раздора

Когда люди ссорятся, принято говорить, что между ними пробежала кошка. В случае Нобиле и Амундсена - между ними пробежала собака. Умберто Нобиле души не чаял в своей дворняжке Титине и считал ее своим талисманом. Доходило до того, что если животное отказывалось войти в гондолу дирижабля, итальянец отменял полет. Неудивительно, что на старт «Норге» Умберто явился в сопровождении Титины. Собачка резво взбежала по трапу, обнюхала гондолу и, устроившись на куче продовольствия, моментально уснула. Однако появление незапланированного пассажира просто взбесило Амундсена. Доводы о том, что пятикилограммовый песик не перегрузит гондолу, не могли успокоить разъяренного потомка викингов, который - как известно по экспедиции к Южному полюсу - относился к собакам, как к живым консервам, которые могут еще и тащить сани.

Неаполитанский полярник

Нобиле, которого Амундсен фактически низвел до положения «извозчика», естественно, такая ситуация не радовала. Тем более что в 1926 году его имя кое-что значило в мире.

Умберто Нобиле родился в 1885 году и по окончании Неаполитанского университета занимался электрификацией оборудования на итальянских железных дорогах. Но в 1911 году в судьбе молодого человека произошел крутой перелом. Нобиле прошел по конкурсу в воздухоплавательное училище. Через четыре года он несколько раз пытался поступить на армейскую службу, но не прошел медкомиссию. Тогда Умберто занялся конструированием дирижаблей. В отличие от Цеппелина - сторонника дирижаблей жесткой конструкции, Нобиле считал, что будущее за воздушными кораблями полужесткой схемы. В июле 1918 года вместе с инженерами Джузеппе Валле, Бенедетто Кроче и Челестино Узуэлли он основал компанию по производству дирижаблей. К тому времени Нобиле уже преподавал в Неаполитанском университете и написал книгу «Элементы аэродинамики». Через год в воздух поднялся первый дирижабль «Нобиле и компании». Воздушное судно под индексом Т-34 продали сначала итальянской армии, а вскоре оно, перепроданное Соединенным Штатам, отправилось за океан. Американцы оценили конструкцию, и еще через три года вслед за своим творением отправился сам Нобиле - год он консультировал специалистов «Goodyear» по вопросам конструирования и организации производства воздушных кораблей. В 1923 году Умберто вернулся в Италию и приступил к постройке дирижабля N-1.

А в 1924-м с итальянским дирижаблестроителем встретился Руал Амундсен. «Великий норвежец» только что отказался от идеи достичь Северного полюса на аэропланах. Убедившись на собственном опыте в их ненадежности, невозможности вести наблюдение и опасности посадки на лед, норвежский полярник решил «пересесть» на дирижабль. 10 апреля 1926 года N-1, получивший имя «Норге», вылетел из Рима на штурм Северного полюса.

Особенности конструкции

По конструкции дирижабли разделяются на мягкие, жесткие и полужесткие. По поводу первых Циолковский писал: «Первый недостаток такого мягкого дирижабля, заключающийся в том, что в зависимости от погоды дирижабль то падает, то устремляется в высь... Второй недостаток безбаллонного дирижабля - постоянная опасность пожара, особенно при употреблении огневых двигателей... Третий недостаток мягкого дирижабля - объем и форма его постоянно изменяются, поэтому газовая оболочка образует морщины и большие складки, вследствие чего горизонтальная управляемость становится немыслимой». Жесткие «цеппелины» были избавлены от части этих недостатков, но зато имели свои собственные - спуск на неподготовленную площадку без помощи с земли был практически невозможен, хрупкий каркас мог легко разрушиться на стоянке от сильного ветра, а стоимость постройки была очень высока. В полужестком дирижабле жесткий киль, носовое и кормовое усиления не позволяли мягкой оболочке деформироваться.

Кто главнее?

По окончании экспедиции конфликт между Амундсеном и Нобиле вышел на новый уровень развития. Темпераментный итальянец и амбициозный норвежец никак не могли поделить лавры покорителей полюса. «Перца» в их противостояние добавила восторженная встреча Умберто Нобиле на родине. Создатель и командир «Норге» стал национальным героем Италии. Бенито Муссолини произвел его в генералы и почетные члены фашистской партии. Неизбалованная большим количеством «собственных» великих ученых и путешественников Италия неистовствовала. Амундсен понял, что в этой стране его считают не более чем именитым пассажиром на воздушном корабле «великого итальянца». Наверное, бешенство норвежца еще больше усиливалось от того, что определенный резон в такой оценке его роли был. «Норге» не высаживал на лед исследовательских партий, не проводил научных экспериментов, и даже при установке флагов на арктический лед не ступил ни один человек! Амундсен просто находился в гондоле дирижабля - от старта и до посадки.

Конечно, опыт старого полярника и его роль в подготовке экспедиции нельзя недооценивать. Но ликующие итальянцы как-то про это позабыли. В конце концов, без Нобиле и его дирижабля синьор Амундсен просто не смог бы добраться до полюса - не так ли? А сможет ли Нобиле добраться до полюса без синьора Амундсена? Ответ на этот вопрос должен был поставить точку в споре, «кто же главнее».

Итальянское руководство в лице Муссолини не сразу дало Нобиле разрешение на новую экспедицию. Диктатора можно было понять. С одной стороны, новый полет генерала Нобиле в случае успеха - это очко к престижу Италии. И не одно. С другой стороны… Полюс - штука опасная. А вдруг что случится? Кроме того, остается финансовый вопрос - летающие корабли новоявленного генерала - вещь недешевая. Однако после того как Королевское географическое общество и союз промышленников Милана согласились профинансировать экспедицию, Муссолини дал свое разрешение. Умберто Нобиле начал строительство нового воздушного судна «Италия». 15 апреля 1928 года все подготовительные работы были завершены и дирижабль, вылетев из Милана, взял курс на север.

По полной программе

Новый дирижабль был несколько меньше и тихоходнее «Норге». Умберто Нобиле и его инженеры старались учесть все мыслимые и немыслимые нюансы. Новоявленный генерал специально консультировался с прославленным полярным исследователем Фритьофом Нансеном. На всякий случай в дирижабль загрузили сани, палатки, спальные мешки, запас продовольствия и дополнительную радиостанцию. Амундсена планировали «побить» по всем статьям - кроме простого достижения полюса экспедиция включала в себя обширную научную программу и высадку на лед исследовательской партии. Наконец, перед самым отлетом экипаж «Италии» получил аудиенцию у Папы Римского Пия XI, который вручил Нобиле лично им освященный крест, дабы экспедиция установила его на полюсе.

В этой бочке меда была ложка дегтя - Титина наотрез отказывалась лезть в гондолу. Но от Нобиле уже ничего не зависело. За стартом дирижабля наблюдал лично Муссолини. Генерал взял свою любимицу на руки и ступил на борт дирижабля. Несмотря на дурную примету, экспедиция началась.

Победа… и катастрофа

Путь «Италии» лежал на Шпицберген, в Конгсфьорд. Нобиле вышел в рейс, не дождавшись прогноза погоды - синоптики замешкались. А погода, между тем, покорителя Северного полюса не радовала. «Все было против нас, - вспоминал он впоследствии, - яростные ветры, дождь как из ведра, град, буря, снег и обледенение». Впрочем, эти неприятности можно было бы считать тренировкой перед суровыми условиями Арктики. Как бы то ни было, 8 мая 1928 года дирижабль достиг Конгсфьорда целым и невредимым. Здесь Нобиле уже поджидало вспомогательное судно «Читта ди Милано», которое должно было обеспечивать радиосвязь экспедиции с миром. Весь экипаж, в том числе и Титина, чувствовал себя отлично и был готов к штурму полюса.

Однако Нобиле не ставил своей задачей просто пролететь над искомой точкой. Экспедиция включала в себя и исследовательскую часть. Поэтому перед штурмом полюса было произведено два вылета. В ходе первого Нобиле планировал продвинуться на северо-восток от Земли Франца-Иосифа, но из-за плохой погоды и неполадок в рулевом управлении вылет пришлось прервать еще над Шпицбергеном. Зато второй полет - несмотря на сюрпризы погоды - окончился успешно. «Италия» прошла мимо Земли Франца-Иосифа к Северной Земле, оттуда направилась к Новой Земле и, описав над Арктикой огромный треугольник, вернулась в Конгсфьорд. Было исследовано 47 тыс. квадратных километров неизвестного района между этими островами и развеян миф о существовании в «треугольнике» еще одного острова - Земли Джиллиса. В программу третьего полета входило исследование неизвестной области между Шпицбергеном и Гренландией. От северной части Гренландии «Италия» должна была повернуть к полюсу и высадить на лед исследовательскую партию. Полет начался 23 мая 1928 года. На борту дирижабля находилось семнадцать членов экипажа: сам Нобиле и Титина; метеоролог Финн Мальмгрен; физики Франтишек Бегоунек и Альдо Понтремолли; журналист Уго Лаго, три штурмана - Адальберто Мариано, Филиппо Цаппи и Альфредо Вильери; радист Джузеппе Бьяджи, механики Натале Чечоне, Калисто Чокка, Аттилио Каратти, Винченцо Помелла, Этторе Ардуино, Ренато Алессандрини и инженер Феличе Трояни.

Первый этап полета прошел нормально, и ничто не предвещало беды. При попутном ветре «Италия» бодро шла вперед. Однако стоило Нобиле повернуть к полюсу, как погода резко испортилась. Облачность стремительно сгущалась, а ветер все усиливался. Поэтому когда в ночь с 23 на 24 мая «Италия» оказалась над полюсом, ни о какой высадке не могло быть и речи. Единственное, что смог сделать Нобиле - это сбросить на лед крест и итальянский флаг. Надо было поворачивать назад.

А погода продолжала ухудшаться. Почти сутки дирижабль шел в густом тумане. Нобиле управлял им почти вслепую. Два мотора, работавших на пределе мощности, с трудом «толкали» отяжелевший корабль навстречу потокам холодного сырого ветра. Запуск третьего двигателя не сильно увеличил скорость «Италии», зато повысил расход бензина. Наверное, за эти 24 часа итальянец успел не раз пожалеть о том, что послушался совета Мальмгрена и повернул к Шпицбергену, вместо того, чтобы с попутным ветром лететь в направлении Канады. Но ученый был уверен, что ветер переменится.

25 мая в три часа ночи (правда, чисто условной - напомним, что в это время над Арктикой царит полярный день) «Италия» внезапно «клюнула носом» и начала опасно снижаться - заклинило руль высоты. Экипажу пришлось срочно останавливать двигатели и стравливать часть газа из кормового отсека. Дирижабль удалось выровнять, но покрытый ледяной коркой, потерявший часть водорода, он уже еле-еле держался в воздухе. В 10.27 радист Бьяджи отправил на «Читта ди Милано» очередное сообщение, где указал текущие координаты «Италии», а через три минуты воздушный корабль начал «резко снижаться со скоростью приблизительно полметра в секунду и дифферентом на корму около 8 градусов». Для дирижабля это называется одним словом - падение. И работавшие на пределе мощности двигатели не могли замедлить его. За борт полетел балласт. Поняв, что крушение неизбежно, Нобиле приказал заглушить двигатели, опасаясь водородного пожара. Еще три минуты спустя с жутким скрежетом ударилась о лед кормовая мотогондола. Ее мгновенно оторвало от обшивки, и облегчившаяся корма дирижабля резко рванулась вверх. Наступил черед носовой гондолы.

«Раздался ужасающий треск. Я ощутил удар в голову. Почувствовал себя сплющенным, раздавленным, - вспоминал впоследствии Нобиле. - Ясно, но без всякой боли ощутил, что несколько костей у меня сломано. Затем что-то свалилось сверху, и меня выбросило наружу вниз головой. Инстинктивно я закрыл глаза и в полном сознании равнодушно подумал: «Все кончено».

Но все только начиналось. Избавившись от двух гондол, неуправляемая «Италия» рванулась в воздух. Ветер, как пушинку, нес стометровую сигару дирижабля на восток. На его палубах осталась большая часть снаряжения и шесть человек - Алессандрини, Понтремолли, Ардуино, Чокка, Каратти и Лаго. Их так никогда и не нашли. На льду среди обломков гондолы остались Нобиле, у которого было рассечено лицо и сломаны рука и нога, Мальмгрен со сломанной рукой, механик Чечони со сломанной ногой, Бегоунек, Мариано, Цаппи, Вильери, Бьяджо - и целая и невредимая Титина.

Красная палатка

Потерпевшим крушение неслыханно повезло. Вместе с ними на лед выбросило несколько мешков со снаряжением и жестяных банок с едой. Нашлась четырехместная палатка и - о чудо - маленькая коротковолновая станция. Отремонтировав ее, Бьяджи 27 мая отправил в эфир сообщение «SOS-«Италия»-Нобиле…» Но этот призыв не был услышан ни 27 мая, ни 28-го, ни в последующие дни.

Только 3 июня в 19 часов 30 минут призыв о помощи был услышан - но не радиотелеграфистами «Читта ди Милано». А советским радиолюбителем Шмидтом. Он немедленно сообщил о передаче «куда следует». И только после этого итальянское правительство отдало приказ о развертывании трех дополнительных радиостанций. На борту «Читта ди Милано» были запрещены все личные телеграммы и передача новостей для прессы. И все равно прошло еще пять дней, прежде чем связь с «красной палаткой» была налажена и были установлены точные координаты лагеря потерпевших крушение.

Разгильдяйство по-итальянски

Почему же вспомогательное судно «Читта ди Милано» не смогло выполнить то, ради чего оно, собственно, и посылалось на Шпицберген - обеспечение надежной связи с экспедицией Нобиле? Ларчик открывался просто. Вместо того чтобы внимательно следить за эфиром, радиотелеграфисты передавали личные телеграммы и информацию для газет! Ну а потом, когда связь с «Италией» внезапно прервалась? На этот вопрос Нобиле получил ответ когда наконец добрался до корабля. И он потряс генерала: «Раз молчит и основная и запасная радиостанция - значит, радист погиб. А следовательно - слушать эфир бесполезно». Такая странная логика привела к тому, что даже когда на ПЯТЫЙ день после катастрофы на «Читта ди Милано» случайно перехватили фрагмент передачи, внимания на это никто не обратил. Призывы о помощи на итальянском языке посчитали работой станции… в Могадишо!

Что пережили за эти дни Нобиле и его спутники, несложно себе представить. Сутки за сутками - без связи. Аккумуляторы радиостанции разряжались, запасы продовольствия - иссякали. О судьбе тех воздухоплавателей, которых унес с собой неуправляемый дирижабль, ничего известно не было. В этой ситуации Мариано, Цаппи и Мальмгрен предложили Нобиле рискованный план - они втроем собирались добраться до не столь уж и далекого Шпицбергена и привести помощь.

После того, как связь с «большой землей» была наконец-то установлена, казалось, что спасение выживших членов экспедиции не за горами. И никаких особенных сложностей уже не остается. Местоположение «красной палатки» было известно точно, маршрут «группы Мальмгрена» - тоже… Но неприятности продолжались. 18 июня 1928 года случилась следующая катастрофа - рванувшийся спасать своего оппонента Руал Амундсен пропал где-то в Арктике вместе с экипажем французского самолета «Латам-25». Он даже не смог долететь до Шпицбергена. 31 августа в море случайно нашли поплавок от гидросамолета - точное место гибели покорителя двух полюсов так и осталось неизвестным.

20 июня итальянцы смогли сбросить своим соотечественникам немного продовольствия и медикаментов, а через три дня Эйнар Лундборг на одномоторном «Фоккере» сумел сесть на лед и вывезти из лагеря раненого Нобиле и Титину. Швед рассчитывал в несколько рейсов забрать и остальных - но при следующей посадке самолет Лундборга скапотировал, и он сам из спасателя перешел в категорию жертв. Умберто Нобиле на долгое время стал единственным спасенным участником злополучной экспедиции. Что немедленно было поставлено ему в вину - ведь, как известно, капитан покидает корабль последним.

Кто кого предал?

То, что Нобиле эвакуировали первым, серьезно отразилось на его репутации. Тон в очернении генерала задавала американская пресса. При этом из виду упорно упускалось несколько обстоятельств. Во-первых, Нобиле был ранен наиболее тяжело из всех выживших. Во-вторых, Лундборг имел четкий приказ вывезти именно его. В-третьих, тот же Лундборг клятвенно обещал, что все потерпевшие крушение будут спасены в ближайшее время. В-четвертых, Нобиле искренне надеялся взять в свои руки координацию действий спасателей. Не его вина, что на «Читта ди Милано» он стал практически узником. Капитан корабля даже грозил выставить у его каюты вооруженную охрану.

И все же Нобиле спас своих спутников - хотя они про это так и не узнали. Капитан «Читта ди Милано» Романья пытался приказать остальным аэронавтам пешком выбираться к Шпицбергену, бросив раненного механика Чечони. Нобиле удалось добиться отмены этого распоряжения.

«Красин»

За покорителей полюса переживала не только Италия. Еще 29 мая, через несколько дней после того, как с экспедицией пропала связь, в СССР был создан специальный комитет помощи. Возглавил его И.С. Уншлихт. 12 июня из Архангельска в сторону Шпицбергена отправился ледокольный пароход «Малыгин» под командованием Владимира Визе, а через четыре дня из Ленинграда вышел ледокол «Красин» под командованием Карла Эгги и Рудольфа Самойловича. «Малыгин» быстро выбыл из спасательной операции, зажатый льдами в Баренцевом море. А «Красин» продолжал упорно пробиваться к Шпицбергену. 10 июля летчик Чухновский увидел «красную палатку» и сбросил пострадавшим еду и теплую одежду, а через день обнаружил во льдах группу Мальмгрена. В этом полете самолет из-за тумана совершил вынужденную посадку и пять летчиков сами оказались в затруднительном положении, но Чухновский радировал на «Красин», что отказывается от помощи, пока не будут спасены итальянцы. На следующий день экипаж ледокола снял со льдины «группу Мальмгрена». Правда, в ней оказались не три человека, а два. Мальмгрен еще месяц назад не смог идти дальше, и был оставлен умирать в арктической пустыне.

Вечером того же дня красинцы приняли на борт и пятерых обитателей «красной палатки». Судьба остальных членов экспедиции так и осталась тайной.

Шок

Поведение спасенных Цаппи и Мариано шокировало экипаж «Красина». Уже то, что они бросили умирать своего товарища, не укладывалось в голове. Но еще больше поражал вид этой пары. Одетый в три меховые куртки и две пары ботинок Цаппи просто лучился здоровьем - в то время как у его спутника обуви не было вовсе, и через несколько дней Мариано пришлось ампутировать обмороженную ногу. При этом часть снаряжения Цаппи принадлежала Мальмгрену. Вскоре появилась версия о каннибализме Цаппи - его хорошее состояние объясняли тем, что итальянец питался мясом с тела Мальмгрена.

Развенчанный герой

Комиссия, проводившая расследование причин гибели «Италии», объявила Умберто Нобиле виновным по всем статьям. Из героя он мгновенно превратился в парию. А вот Цаппи, оставившего Мальмгрена и готового бросить второго своего спутника, суд оправдал. Травля в итальянской печати сделала невозможным дальнейшее пребывание Нобиле на родине. Он терпел пять лет - а потом уехал в СССР. Следующие пять лет бывший национальный герой Италии жил в небольшом подмосковном городке Долгопрудный и работал в Дирижаблестрое. Жизнь он вел тихую и внимание к себе не привлекал. В отличие от Титины. За время арктической эпопеи песик от цинги потерял все зубы, и Умберто вставил своей любимице… золотые протезы. Золотозубая собака стала объектом повышенного интереса всех детей Долгопрудного!

В 1936 году Нобиле ненадолго вернулся на родину - однако вскоре был вынужден снова уехать, на этот раз в США. В Италию он приехал только в 1945 году и еще долго преподавал в университете Неаполя. Но до самой смерти в 1973 году его продолжали мучить вопросы той злополучной экспедиции. Что стало с остальным экипажем дирижабля? Как погиб Амундсен? Что на самом деле случилось с Мальмгреном?

Вопросы без ответов, которые навсегда остались тайной Арктики…

Оставьте комментарий

Ваш комментарий будет показан на странице после утверждения модератором.

Будет выглядеть неполным без истории о полярной экспедиции дирижабля «Италия», предпринятой в 1928 году. В разыгравшейся драме приняли участие многие известные персонажи того времени, она не обошлась без человеческих жертв, наибольший вклад в спасение экипажа разбившегося дирижабля внёс Советский Союз. Многие детали этой истории невыяснены до сих пор.
1. Дирижабль «Италия». Технические характеристики.

N-4 «Италия» (Italia) был четвёртым в серии полужёстких дирижаблей, построенных на заводе воздухоплавательных конструкций в Риме, который возглавлял Умберто Нобиле (Umberto Nobile ). «Италия» была построена в 1927 году, длина дирижабля составляла 105, 4 метра, максимальный диаметр в среднем (миделевом) сечении 19, 4 метра, объём 18 500 куб. м, полезная нагрузка дирижабля составляла 9 405 кг, максимальная скорость — 112,3 км/ч, крейсерская - 70,2 км/ч. Экипаж в полярной экспедиции состоял из 18 человек и одной собаки, фокстерьера Титины, любимицы Нобиле.
2. Конструкция.

Отличие полужёсткой конструкции дирижабля от традиционной - это наличие в нижней части фюзеляжа фермы, препятствующей её килевой деформации или «переламыванию». Килевая ферма «Италии» состояла из стальных шпангоутов треугольной формы, соединённых стальными продольными стрингерами. В носовой части к ферме крепилось усиление, в виде стальных трубчатых ферм, соединённых поперечными кольцами, на корме - оперение, которое имело вид креста и состояло из двух вертикальных килей с рулями направления и двух горизонтальных стабилизаторов с рулями высоты.
К килевой ферме крепилась главная гондола с рубкой управления и пассажирскими каютами, в трёх моторных гондолах размещались двигатели Maybach Mb.IVa мощностью по 250 л. с. каждый. Из килевого коридора в две мотогондолы можно было попасть по трапам, в заднюю - по вертикальной наружной лестнице; ещё одна, внутренняя лестница вела на верхнюю, наружную часть оболочки.

Фюзеляж дирижабля был разделён на 10 газовых отсеков для водорода и 8 баллонетов - газонепроницаемых отсеков, находящийся между газовой и внешней оболочкой. Для оболочки «Италии» был использован трёхслойный прорезиненный перкаль - хлопчатобумажная ткань повышенной прочности.
3. Умберто Нобиле и его полёт на дирижабле «Норвегия».
Полярная карьера Умберто Нобиле начиналась с роли конструктора дирижаблей, он руководил военным конструкторским бюро в Риме, там строились дирижабли для итальянской армии и флота, а также для флотов США, Аргентины, Испании и даже Японии. В 1926 году Умберто Нобиле на дирижабле N-1 «Норвегия» (Norge ) под командованием Руаля Амундсена (Roald Engelbregt Gravning Amundsen ) участвовал в первом успешном перелете через всю Арктику на Северный полюс. Полёт прошёл идеально: 10 апреля дирижабль вылетел из Рима в Пулхэм, Англия, затем проследовал в Осло, совершил дополнительные остановки в Ленинграде и Вадсё, в северной Норвегии, потом отправился на Шпицберген, куда прибыл 7 мая. Оттуда 11 мая в 8 часов 50 минут (время по Гринвичу) дирижабль стартовал к Северному полюсу и достиг его в 1 час 30 минут мая. «Norge» провел над полюсом 2,5 часа, обследовал территорию с воздуха, затем дирижабль направился на Аляску, где и приземлился 2 дня спустя, там он был разобран и на транспортном судне доставлен в Италию.

Нобиле на правах конструктора «Норвегии» наряду с Амундсеном считался одним из героев этой удачной экспедиции. По возвращении в Италию ему устроили помпезный приём, его окружили почестями, Бенито Муссолини произвёл не служившего в регулярной армии Нобиле в чин генерал-майора и почётные члены фашистской партии. Делёж славы после полярного рейда «Норвегии» стол причиной разлада между Нобиле и Амудсеном, через прессу они начали обмен взаимными обвинениями, прежде дружеские отношения были полностью испорчены.
4. Подготовка.
Итальянцы, ревнивые к славе «Норвегии» новый дирижабль N -4 предсказуемо назвали «Италией». Основные расходы по подготовке новой полярной экспедиции взяли на себя Королевское географическое общество Италии и муниципалитет Милана, жителем которого был Нобиле; поддержка фашистского правительства Муссолини была больше пропагандистской. Экспедиция была хорошо снаряжена и экипирована самым современным оборудованием, часть из которого была специально разработана в Риме и Милане для «Италии».

Команда дирижабля состояла из 18 человек: Умберто Нобиле (руководитель экспедиции), Финн Мальмгрен (метеоролог, Швеция), Франтишек Бегоунек (радиолог, Чехословакия), физик Альдо Понтремолли, два журналиста: корреспондент Il Popolo d"Italia Уго Лаго, корреспондент Corriere della Sera Франческо Томазелли и 12 членов экипажа, семеро из них в 1926 году входили в экипаж «Норвегии».

Крест, вручённый экспедиции папой римским Пием XI в руках кардинала Тоси (Tosi) для установки на полюсе, 15 апреля 1928 года.

Слева: Умберто Нобиле в гондоле дирижабля, у ног генерала - любимая собачка Титин.

5. Экспедиция «Италии».
Полярная экспедиция началась не с полёта, а с плавания: 19 марта 1928 года пароход «Читта ди Милано» (Citta di Milano , «Город Милан») вышел из порта Специя, его задачей было обеспечение радиосвязи с «Италией». Пунктом назначения был остров Шпицберген, а именно - бухта Конгсфьорд рядом с поселением Ню-Олесунн (чаще - англоязычное название Кингсбей), которая использовалась как база для нескольких полярных экспедиций, она же была выбрана для базирования «Италии».

Что больше? Пароход «Читта ди Милано» или дирижабль «Италия»?

15 апреля дирижабль вылетел из Милана, проблемы начались сразу после вылета. В уже районе Альп дирижабль попал в шторм, 16 апреля пришлось совершать промежуточную посадку в Штольпе в Германии (ныне - Слупск, Польша), целых 10 дней ушло на ремонт. Потом случилась задержка с сопровождающим судном «Читта ди Милано», с побережья Балтики дирижабль вылетел только 3 мая. Во время ночной швартовки в Финляндии на дирижабль обрушился ещё один шторм - тем не менее 8 мая «Италия», наконец, добралась до Конгсфьорда.

Ангар, смонтированный недалеко от Ню-Олесунн для дирижабля «Норвегия» в 1926 году, был повторно использован «Италией».
6. К полюсу.

Плохая погода сопровождала «Италию» и здесь: первый полёт к северо-востоку от Земли Франца-Иосифа был сорван из-за испортившейся погоды, дирижабль, взлетев, был вынужден вернуться уже через семь часов. Второй вылет прошёл удачнее первого, он продолжался шестьдесят девять часов, но достичь запада Северной Земли, как планировалось, не получилось. В третий и последний полёт «Италия» вылетела c 16 членами экипажа ранним утром 23 мая в направлении Северного полюса, которого дирижабль достиг примерно во втором часу ночи. С дирижабля были сброшены дубовый крест, вручённый экипажу папой римским и итальянский флаг, после чего «Италия» повернула обратно.

Умберто Нобиле сбрасывает флаг Италии на Северный Полюс. Уникальные фотографии сделаны Джузеппе Бьяджи в 1:20, 24 мая 1928 года.
Увы, при возвращении с полюса было не до триумфа, оно происходило в условиях резко изменившийся погоды: начался снегопад, подул сильный встречный ветер (примерно 25 км/час), началось обледенение оболочки. Пришлось запустить третий мотор, это лишь ненамного увеличило скорость дирижабля, но сильно увеличило расход бензина. В третьем часу ночи заклинило руль высоты, дирижабль получил опасный дифферент на нос и начал терять высоту; чтобы избежать падения, пришлось остановить все двигатели и стравить часть газа из кормового отсека - не лучшее решение в условиях обледенения. Поломку руля удалось устранить, и полёт продолжился то на трёх, то на двух двигателях с манёврами по высоте. Утром 25 мая в 10:27 экипажу удалось наладить радиосвязь с «Читта ди Милано», это позволило, пусть и приблизительно, определить местонахождение «Италии».
7. Катастрофа.
В 10:30 утра дирижабль, летевший на высоте 200—300 метров, начал резкое снижение примерно полметра в секунду, дифферент на корму составил около 8 градусов, увеличение оборотов двух работавших двигателей и запуск третьего только увеличили скорость снижения, попытка запустить механизм сброса балласта не удалась. Столкновение с землёй стало неизбежным, все три двигателя, чтобы избежать пожара и взрыва водорода, были остановлены.

Приблизительно в 10:33, через 54 часа после старта, дирижабль ударился о лёд кормовым рулём и задней моторной гондолой, её оторвало. Корму дирижабля подняло вверх, второй удар пришёлся в гондолу управления, около 50 метров её протащило по льду, пока её тоже не оторвало. Неуправляемый дирижабль, в котором остались шесть человек (так называемая «группа Алессандрини»), большая часть снаряжения, продовольствия и оборудования унесло на восток, девять членов экипажа оказались на льду. У Нобиле было рассечено лицо, сломаны голень и запястье, он получил сильный удар в грудь, у механика Натале Чечони был перелом ноги, у Финна Мальмгрена сломана левая рука. Моторист Винченцо Помелла, находившийся в кормовой мотогондоле в момент аварии, погиб, шестерых человек, унесённых на неуправляемой «Италии», так никогда и не нашли.

После блестящего успеха экспедиции на «Норвегии» Умберто Нобиле принялся за подготовку новой полярной экспедиции на дирижабле «Италия». Нобиле предполагал исследовать район между Шпицбергеном и Гренландией, посетить район Северного полюса и высадить на лед партию ученых для измерения глубин и для других научных наблюдений.

15 апреля 1928 года «Италия» стартовала из Милана, сделала остановки в Стольпе и в Вадсе и 5 мая прибыла в Кингсбей. После двух пробных полетов «Италия» 23 мая поднялась в воздух и направилась к северным берегам Гренландии; оттуда курс был взят на Северный полюс. 24 мая в 0 часов 20 минут дирижабль достиг полюса, начал описывать круги и спускаться вниз.

Однако снизиться на лед было совершенно невозможно, а спустить людей на специальной пневматической лодке оказалось настолько затруднительно, что от этой мысли пришлось отказаться. По-видимому, такой спуск можно было совершить только при полном штиле, а во время пребывания дирижабля над полюсом дул легкий ветерок. В районе полюса было видно множество каналов; на пути к полюсу во многих местах наблюдались небольшие пространства чистой воды.

Дирижабль «Италия»

Пробыв над полюсом два часа, «Италия» направилась на юг.

Погода стала портиться. Появился редкий туман, затем он начал сгущаться и вскоре встал сплошной стеной. Поверхность дирижабля покрылась льдом, достигшим толщины в сантиметр. Усилился встречный ветер. Все это уменьшило скорость дирижабля со 100 до 40 километров в час. Условия погоды заставили его снизиться, но затем он поднялся над облаками.

Дирижабль уже приближался к Шпицбергену.

25 мая в 10 часов 30 минут, когда воздушный корабль находился на 81°20′ северной широты и 24°00′ восточной долготы, неожиданно разразилась катастрофа. Все совершилось с такой быстротой, что с корабля не успели даже послать сигнал бедствия.

«Передать все подробности катастрофы здесь невозможно, - писал участник полета профессор Ф. Бегунек. - Я хочу только подчеркнуть, что каждый оставался на своем месте, сохраняя спокойствие, даже когда мы видели, как ледяное поле под нами превращалось в сотни льдин, которые летели нам навстречу и увеличивались. Мы не потеряли присутствия духа и тогда, когда моторная гондола несчастного Помеллы и наша собственная гондола со страшным треском были расщеплены в куски».

Видимо, вследствие потери газа дирижабль быстро опустился на лед. Он ударился о лед вначале кормовой моторной гондолой, а затем передней частью гондолы, в которой помещалась команда.

На лед были выброшены 10 участников экспедиции: Нобиле, Мальмгрен, Бегунек, Цаппи, Мариано, Вильери, Трояни, Чечиони, Биаджи и мертвый моторист Помелла. У Нобиле оказались переломы руки и ног, у Мальмгрена была сломана рука, у Чечиони - нога.

При ударе о лед дирижабль потерял в весе около двух тонн, поэтому он быстро поднялся и улетел на восток, унося на себе шесть человек, так называемую группу Алессандрини. Следы их не обнаружены до сих пор.

К счастью, при аварии дирижабля на лед выпало значительное количество продовольствия и, что самое важное, - маленькая радиостанция.

Двенадцать дней мир ничего не знал о судьбе дирижабля. Только 7 июня первые сигналы аварийного радио были услышаны молодым советским радиолюбителем Шмидтом в селе Вознесенье-Вохма (бывш. Северо-Двинской губернии).

За несколько дней до этого группа в составе Мальмгрена, Цаппи и Мариано отправилась на Шпицберген для установления связи. Она покинула льдину 30 мая. Молодой шведский ученый Финн Мальмгрен при падении дирижабля сломал руку. «Жалкий и искалеченный, нагруженный вещевым мешком с продовольствием, падая при первых шагах, но поддерживаемый несокрушимой волей, - писал о нем Ф. Бегунек, - он направился на сушу, побуждаемый единственной благородной целью - организовать помощь своим несчастным товарищам, очутившимся на льду».

Радио быстро разнесло весть о постигшей Нобиле катастрофе. Немедленно были организованы десятки спасательных экспедиций.

Всего в спасательных операциях приняли участие экспедиции шести стран, 18 кораблей, 21 самолет. Общее число участников спасательных операций достигло 1500 человек.

Вокруг спасательных операций разгорелась борьба мелких страстей. Пожалуй, ни в одном из полярных предприятий не проявилось с такой силой все чудовищное лицемерие буржуазной морали, скрывающей за ширмой красивых слов звериные нравы.

Едва весть о катастрофе достигла Европы, как сотни людей устремились на север. Однако многих из них двигало лишь стремление к саморекламе. С первых же дней командование корабля «Читта ди Милано», являвшегося базой итальянской спасательной экспедиции, стало крайне неприязненно относиться ко всем «конкурентам», замалчивало свое местоположение, давало путаные сведения о положении в лагере «Италии». Не было центра, который координировал бы работы по розыску и спасению экипажа дирижабля. Многие «спасатели» вообще суетились без всякой видимой нужды и пользы. Это не мешало, конечно, раздувать широкую кампанию в газетах, печатать под широковещательными заголовками бесконечные интервью, снимки и пр.

Единственной страной, которая делала свое дело скромно и деловито, оставаясь в стороне от недостойной конкуренции, являлся Советский Союз.

По решению Советского правительства на север был послан мощный ледокол «Красин» под руководством P. Л. Самойловича, а также два ледокольных парохода: «Г. Седов», под командованием капитана В. И. Воронина, и «Малыгин», экспедицию на котором возглавлял В. Ю. Визе. Действия этих судов направлял специальный правительственный комитет в Москве.

Совершенно закономерно, что именно на долю наших экспедиций выпала честь спасения всех оставшихся в живых людей с «Италии», за исключением самого Нобиле, которого 24 июня вывез из лагеря шведский летчик Лундборг.

Беспрецедентным являлся тот факт, что начальник экспедиции Нобиле решился первым покинуть лагерь, бросив на произвол судьбы своих товарищей. Правда, этот поступок пытались объяснить желанием Нобиле лично руководить спасательными работами. На самом же деле, добравшись до корабля, он устроился там на положении знатного путешественника и по существу никакого участия в дальнейших спасательных работах не принимал. Вполне достойными своего командира оказались и некоторые другие участники экспедиции.

12 июля «Красин» подошел к группе Мальмгрена, обнаруженной на льду вблизи острова Карла XII летчиком Б. Г. Чухновским. Но самого Мальмгрена на льдине не оказалось. Выяснилось, что Цаппи и Мариано бросили его еще месяц назад. Мальмгрен к тому времени совершенно обессилел. И итальянцы, не задумываясь, оставили его одного в ледяной пустыне, забрав остатки пищи и предупредительно вырубив топориком во льду углубление, так как Мальмгрен боялся, что какой-нибудь бродячий медведь заметит его на льду, примет за морского зверя и растерзает.

Когда «Красин» подобрал итальянцев, оказалось, что Цаппи был крепок, здоров и бодр, на нем было надето теплое белье, три рубашки, в том числе меховая и вязаная, три пары брюк, тюленьи мокассины. Он прыгал с ропака на ропак, восторженно приветствуя спасителей, в то время как Мариано, совершенно обессилевший, с отмороженными пальцами на ноге, лежал на льду, не имея сил даже поднять голову. Он был совсем истощен, одет лишь в потертые суконные брюки и вязаную рубашку и находился при смерти. Позднее Цаппи признался, что у него возникла мысль покинуть на льду и Мариано, но он не решился идти один с большой ношей. Так выполняли закон товарищества два питомца итальянского фашистского военно-морского флота.

Позднее, в связи с тем, что история гибели Мальмгрена широко обсуждалась в печати, в Риме была создана правительственная комиссия под председательством известного адмирала Каньи для расследования всех обстоятельств гибели дирижабля «Италия». Характерно, что расследование проходило втайне. Был опубликован только приговор комиссии, который признал поведение Цаппи и Мариано… достойным похвалы. Правда, сам Нобиле был обвинен в плохой организации экспедиции и в том, что первым вылетел с Лундборгом, бросив своих спутников.

В тот же день, когда были сняты со льда Цаппи и Мариано, «Красин» подошел к основному лагерю экспедиции «Италии». На борт ледокола перешло шесть человек. Тут Цаппи потребовал, чтобы офицеры и «нижние чины» были размещены в разных каютах и чтобы офицерам было оказано преимущество независимо от состояния их здоровья. Командир советского ледокола вынужден был разъяснить, что у нас не привыкли к таким привилегиям. Одна из лучших кают была предоставлена «нижнему чину» - механику Чечиони, у которого после перелома ноги неправильно срослась кость и который поэтому нуждался в особенно тщательном уходе.

Командование «Красина» предложило организовать дальнейшие воздушные поиски группы, унесенной с дирижаблем. Однако через двенадцать часов был получен ответ итальянского правительства о том, что оно решило отказаться от таких поисков. Впоследствии выяснилось, что итальянские самолеты были неисправны, а использовать иностранные машины итальянцы просто не захотели. Единственный находившийся в этом районе советский самолет Чухновского еще во время поисков группы Мальмгрена потерпел аварию в районе мыса Вреде и поэтому не мог принять участия в разведках. Поиски пришлось прекратить.

Спасательная операция 1928 года явилась серьезной пробой сил для советского ледокольного флота и только что нарождавшейся полярной авиации. Ледокол «Красин» во время второго своего рейса на север от Шпицбергена, форсируя тяжелые льды, достиг 81°47′ северной широты, поставив рекорд свободного продвижения в высоких широтах для этого района («Красин» прошел на 35 километров севернее широты, достигнутой ледоколом «Ермак» в 1899 году). Летчик М. С. Бабушкин, находившийся в составе экспедиции на «Малыгине», в ходе спасательных работ совершил ряд смелых воздушных рейсов с посадками на лед и тем самым еще раз доказал возможность использования на ледовых разведках сухопутных машин.

Весь этот опыт хорошо пригодился в пору, когда Советская страна развернула широкие работы по планомерному освоению Северного морского пути.

Предпринятые в 1929 году поиски остатков экспедиции Нобиле не дали никаких результатов.

Пароход «Хеймен» под начальством инженера Альбертини обследовал Землю Франца-Иосифа, но никаких следов экспедиции здесь не нашел.

Так трагически окончилась экспедиция Нобиле.

Во время полета участникам экспедиции удалось выполнить ряд интересных работ.

За них пришлось заплатить дорогой ценой: экспедиция Нобиле поглотила 17 человеческих жизней. Погибли восемь участников экспедиции на «Италии», три итальянских летчика, разбившихся по пути со Шпицбергена в Италию, и шесть человек на «Латаме», в том числе и Руал Амундсен.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

Умберто Нобиле родился 21 января 1885 года в городе Лауро, Италия. Рос в многодетной семье служащего. Первоначальное образование он получил в государственной и частной школах, а затем в университете Неаполя, где изучал электротехнику и инженерное дело. И после его окончания в 1908 году Умберто пошел работать в дорожно-мостовое управление, а через год перешел в генеральную инспекцию железных дорог, где занимался электрификацией оборудования.

В 1910 году Нобиле впервые увидел полеты на биплане и так увлекся воздухоплаванием, что в 1911 году по конкурсу, объявленному военным министерством, поступил в воздухоплавательное училище в Риме, которое готовило специалистов по сооружению воздухоплавательных аппаратов. После вступления Италии в Первую мировую войну, Нобиле несколько раз пытался попасть в действующую армию, но по состоянию здоровья ему всякий раз отказывали. В итоге его направили на авиазавод в Рим, где строились и испытывались воздухоплавательные аппараты для военно-морского флота Италии. В эти годы Умберто работал над созданием различных типов авиационной техники и дирижаблей, а также принимал участие в их испытательных полетах. С тех пор он навсегда связал свою жизнь с дирижаблестроением и воздухоплаванием.

Помимо строительства дирижаблей, Нобиле занимался и преподаванием, в тот же период времени он написал свою первую книгу «Элементы аэродинамики». Уже тогда он пришел к выводу, что полужесткие дирижабли среднего размера превосходят жесткие и мягкие дирижабли, и внес ряд коренных улучшений в конструкцию этих летательных аппаратов. В 1919 году, уже будучи директором завода в Риме, Умберто приступил к строительству нового дирижабля «T-34», рассчитанного на трансатлантические перелеты, который затем был продан итальянской и американской армиям.

В 1921-1923 годах он разработал и построил свой знаменитый дирижабль «N-1», имевший много новаций в конструкции для своего времени. Причем все свои дирижабли Нобиле не просто строил, но и испытывал их и летал на них как командир корабля. Дирижабль «Норвегия» В 1925 году в Осло состоялась встреча Нобиле с известным полярным исследователем Р.Амундсеном, который безуспешно за год до этого пытался достичь Северного полюса на гидропланах. Нобиле же был уверен, что для географических исследований вместо самолета целесообразнее использовать дирижабль, в чем и смог убедить Амундсена, и к тому же участвовал в его экспедиции 1926 года в качестве командира дирижабля «Норвегия» собственной конструкции, который был усовершенствован для полетов в условиях Арктики. На то время это был самый совершенный воздушный летательный аппарат полужесткой системы.

В апреле 1926 года дирижабль «N-I» вылетел из Рима и через Пулхэм, затем Осло прибыл в Гатчину под Ленинградом, покрыв за пять дней расстояние в 4300 км, а затем приземлился в Кингсбее. Дальнейший перелет протяженностью 5300 км над неизведанными просторами Ледовитого океана стал одним из самых значительных достижений в истории воздухоплавания. Экипаж провел над полюсом 2,5 часа, обследовал акваторию с воздуха, а затем дирижабль направился на Аляску, где и приземлился. Там он был разобран и на транспортном судне доставлен обратно в Италию, а Нобиле он принес мировую известность.

Однако после этой экспедиции между Амундсеном и Нобиле возник конфликт из-за того, кому принадлежит честь достижения Северного полюса – создателю и командиру дирижабля – Нобиле, или Амундсену, как руководителю экспедиции. «Масло в огонь» подливала и фашистская пропаганда в Италии, которая прославляла Нобиле и игнорировала Амундсена, а Муссолини даже произвел Умберто в генералы и почетные члены правящей фашистской партии. Нобиле же более всего интересовали дирижабли и полеты. Практически сразу же он начал готовиться к новой полярной экспедиции, которая была задумана как большое национальное предприятие Италии, финансируемое Королевским географическим обществом.

В 1927 году был построен дирижабль «Италия», аналогичный «Норвегии», на котором в 1928-м Нобиле возглавил экспедицию к Северному полюсу, кроме него в экипаж дирижабля вошли 15 человек. После нескольких дней исследований 23 мая 1928 года «Италия», стартовав в Кингсбее, взяла курс на Северный полюс и при сильном попутном ветре уже на следующий день достигла его. А вот возвратиться обратно, экспедиции было не суждено: 25 мая при сложных погодных условиях дирижабль потерпел катастрофу близ Шпицбергена. Для спасения людей были организованы экспедиции из разных стран, и 23 июня на льдине, где находился лагерь 8 выживших с «Италии», сумел приземлиться самолет шведских ВВС, который эвакуировал с дрейфующей льдины тяжелораненого Нобиле. Остальных членов экспедиции через две недели спасли советские моряки ледокола «Красин».

По возвращению в Италию Нобиле был обвинен в крушении дирижабля, и в том, что он оставил свой экипаж, улетев первым. А его непростые отношения с некоторыми высокопоставленными фашистами, вынудили Умберто в 1931 году переехать в СССР, где он в течении 5 лет работал над созданием дирижаблей в поселке Дирижаблестрой и одновременно обучал пилотированию студентов дирижаблестроительного института. В 1936 году Нобиле вернулся в Италию, но вскоре вновь был вынужден покинуть страну - с 1939 года он жил в США, где преподавал аэронавтику. Только после окончания Второй мировой войны с Нобиле в Италии были сняты все обвинения, он был восстановлен в чине генерал-майора и смог вернуться домой. Здесь Умберто продолжил преподавать в университете в Неаполе, читал лекции по воздухоплаванию, а в 1946 году был избран депутатом Учредительного собрания. Последние годы жизни он посвятил литературному творчеству, его перу принадлежит несколько книг и множество статей. Кавалер Савойского военного ордена, Великий офицер ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой» Нобиле был награжден высшей наградой США Золотой медалью Конгресса.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Умберто Нобиле
Umberto Nobile
267x400px

Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Род деятельности:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Гражданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Подданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти:
Отец:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Мать:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дети:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). \|Произведения]] в Викитеке

Биография

Начало жизни

Родился в многодетной семье служащего в Лауро (провинция Авеллино). Умберто Нобиле окончил инженерно-математический факультет Неаполитанского университета , в котором изучал электротехнику и инженерное дело. С 1906 года он начал работать на итальянских железных дорогах, где занимался электрификацией железнодорожного оборудования.

В 1911 году по конкурсу, объявленному военным министерством, поступил в воздухоплавательное училище в Риме .

Когда в 1915 году Италия вступила в Первую мировую войну , 29-летний Нобиле несколько раз пытался поступить на службу в армию, но ему было отказано по состоянию здоровья. Во время войны Нобиле работал над конструированием дирижаблей.

После войны Нобиле служил офицером-инженером на государственном авиазаводе в Риме, принимал участие в производстве различных типов авиационной техники и дирижаблей.

В июле 1918 года Нобиле вместе с инженерами Джузеппе Валле (Giuseppe Valle), Бенедетто Кроче (Benedetto Croce) и Челестино Узуэлли (Celestino Usuelli) основали компанию по производству дирижаблей. В это время Нобиле преподавал в университете Неаполя и написал книгу Elementi di Aerodinamica (Элементы аэродинамики). Нобиле пришёл к убеждению, что полужёсткие дирижабли среднего размера превосходят жёсткие и мягкие дирижабли.

Первым проектом компании был дирижабль T-34 (1919 г.), который был продан итальянской, а затем американской армии. В 1922 году Нобиле уехал в США, где работал консультантом Goodyear . В 1923 году он вернулся в Италию и начал постройку дирижабля N-1.

Первая полярная экспедиция

В 1926 году Нобиле участвовал в экспедиции на Северный полюс вместе с Руалем Амундсеном и американским миллионером Линкольном Эллсвортом . После серии испытательных полётов N-1 в марте 1926 года был передан экспедиции и 29 марта переименован в Norge (Норвегия).

15 апреля 1928 года экспедиция отправилась из Милана и прибыла на Шпицберген 8 мая, задержавшись из-за мелких поломок. Из-за плохих метеоусловий Нобиле был вынужден дважды возвращаться на базу, а в полночь с 23 на 24 мая дирижабль с шестнадцатью пассажирами (ещё двое членов экспедиции не принимали участия в этом вылете) достиг полюса . Обратный путь тоже проходил в тяжёлых погодных условиях при сильном встречном ветре. Дирижабль обледенел, в какой-то момент начал резко снижаться и упал на лёд. Катастрофа произошла 25 мая. Сначала о лёд ударилась моторная гондола, и находившийся в ней моторист погиб, затем девять аэронавтов, в том числе Нобиле, были выброшены из разбитой рубки управления . Шестерых людей, оставшихся в дирижабле, унесло в неизвестном направлении, место их гибели так и не было установлено. При аварии Нобиле сломал запястье и голень . Экипажу удалось спасти часть запасов и оборудования, включая еду, радиопередатчик и палатку, которую затем покрасили в красный цвет для облегчения поиска с воздуха. Через несколько дней после падения лагерь покинула группа из трёх человек, которые решили добраться до Шпицбергена пешком. Двое из них в результате были спасены, третий, Мальмгрен, погиб в пути.

Для спасения Нобиле были организованы экспедиции в Италии, Норвегии, Советском Союзе и других странах. Амундсен на самолёте с французским экипажем 18 июня вылетел из норвежского города Тромсё . Последний сеанс связи с Амундсеном состоялся через два часа сорок пять минут после вылета, затем его самолёт потерпел катастрофу где-то в Баренцевом море . 23 июня на льдине, где находился лагерь, сумел приземлиться лётчик шведских ВВС Эйнар Лундборг. На самолёте было только одно пассажирское место. Нобиле настаивал, чтобы первым был эвакуирован механик Чечоне, у которого была сломана нога, но Лундборг отказался взять на борт кого-то из людей, кроме Нобиле, предположительно, по приказу своего командования. Нобиле вместе со своей собакой покинул льдину на самолёте и на следующий день был доставлен на итальянское судно «Читта ди Милано» для руководства операцией по спасению остальных участников своей экспедиции. Все остальные выжившие члены экипажа «Италии» были спасены советским ледоколом «Красин» 12 июля.

Последующая жизнь

После возвращения в Италию Нобиле встретили восторженные толпы итальянцев. Однако итальянская и зарубежная пресса начала обвинять его в крушении и в том, что он оставил свой экипаж, улетев первым. К этому добавились непростые отношения Нобиле с некоторыми влиятельными фашистами .

См. также

Напишите отзыв о статье "Нобиле, Умберто"

Примечания

Литература

Нобиле У. Крылья над полюсом.- 1984.
Броуде Б. Г. Умберто Нобиле.- 1992.
Бегоунек Ф. Трагедия в Ледовитом океане.- 1962.
Амундсен Р. Моя жизнь.- 1959. (см. в том числе Предисловие и Дополнение)

Отрывок, характеризующий Нобиле, Умберто

– Не бойся ничего, моя хорошая, просто подумай, что ты хотела бы сказать, и я постараюсь услышать тебя. Как тебя зовут, девочка?
– Дамиана... – тихо прошелестел ответ.
– Держись, Дамиана, – как можно ласковее улыбнулась я. – Держись, не ускользай, я постараюсь помочь тебе!
Но девушка лишь медленно качнула головой, а по её избитой щеке скатилась чистая одинокая слезинка...
– Благодарю вас... за добро. Но я не жилец уже... – прошелестел в ответ её тихий «мысленный» голос. – Помогите мне... Помогите мне «уйти». Пожалуйста... Я не могу больше терпеть... Они скоро вернутся... Прошу вас! Они осквернили меня... Пожалуйста, помогите мне «уйти»... Вы ведь знаете – как. Помогите... Я буду и «там» благодарить, и помнить вас...
Она схватила своими тонкими, изуродованными пыткой пальцами моё запястье, вцепившись в него мёртвой хваткой, будто точно знала – я и вправду могла ей помочь... могла подарить желанный покой...
Острая боль скрутила моё уставшее сердце... Эта милая, зверски замученная девочка, почти ребёнок, как милости, просила у меня смерти!!! Палачи не только изранили её хрупкое тело – они осквернили её чистую душу, вместе изнасиловав её!.. И теперь, Дамиана готова была «уйти». Она просила смерти, как избавления, даже на мгновение, не думая о спасении. Она была замученной и осквернённой, и не желала жить... У меня перед глазами возникла Анна... Боже, неужели и её ждал такой же страшный конец?!! Смогу ли я её спасти от этого кошмара?!
Дамиана умоляюще смотрела на меня своими чистыми серыми глазами, в которых отражалась нечеловечески глубокая, дикая по своей силе, боль... Она не могла более бороться. У неё не хватало на это сил. И чтобы не предавать себя, она предпочитала уйти...
Что же это были за «люди», творившие такую жестокость?!. Что за изверги топтали нашу чистую Землю, оскверняя её своей подлостью и «чёрной» душой?.. Я тихо плакала, гладя милое лицо этой мужественной, несчастной девчушки, так и не дожившей даже малой частью свою грустную, неудавшуюся жизнь... И мою душу сжигала ненависть! Ненависть к извергу, звавшему себя римским Папой... наместником Бога... и святейшим Отцом... наслаждавшимся своей прогнившей властью и богатством, в то время, как в его же жутком подвале из жизни уходила чудесная чистая душа. Уходила по собственному желанию... Так как не могла больше вынести запредельную боль, причиняемую ей по приказу того же «святого» Папы...
О, как же я ненавидела его!!!.. Всем сердцем, всей душой ненавидела! И знала, что отомщу ему, чего бы мне это ни стоило. За всех, кто так зверски погиб по его приказу... За отца... за Джироламо... за эту добрую, чистую девочку... и за всех остальных, у кого он играючи отнимал возможность прожить их дорогую и единственную в этом теле, земную жизнь.
– Я помогу тебе, девочка... Помогу тебе милая... – ласково баюкая её, тихо шептала я. – Успокойся, солнышко, там не будет больше боли. Мой отец ушёл туда... Я говорила с ним. Там только свет и покой... Расслабься, моя хорошая... Я исполню твоё желание. Сейчас ты будешь уходить – не бойся. Ты ничего не почувствуешь... Я помогу тебе, Дамиана. Я буду с тобой...
Из её изуродованного физического тела вышла удивительно красивая сущность. Она выглядела такой, какой Дамиана была, до того, как появилась в этом проклятом месте.
– Спасибо вам... – прошелестел её тихий голос. – Спасибо за добро... и за свободу. Я буду помнить вас.
Она начала плавно подниматься по светящемуся каналу.
– Прощай Дамиана... Пусть твоя новая жизнь будет счастливой и светлой! Ты ещё найдёшь своё счастье, девочка... И найдёшь хороших людей. Прощай...
Её сердце тихо остановилось... А исстрадавшаяся душа свободно улетала туда, где никто уже не мог причинять ей боли. Милая, добрая девочка ушла, так и не узнав, какой чудесной и радостной могла быть её оборванная, непрожитая жизнь... скольких хороших людей мог осчастливить её Дар... какой высокой и светлой могла быть её непознанная любовь... и как звонко и счастливо могли звучать голоса её не родившихся в этой жизни детей...
Успокоившееся в смерти лицо Дамианы разгладилось, и она казалась просто спящей, такой чистой и красивой была теперь... Горько рыдая, я опустилась на грубое сидение рядом с её опустевшим телом... Сердце стыло от горечи и обиды за её невинную, оборванную жизнь... А где-то очень глубоко в душе поднималась лютая ненависть, грозясь вырваться наружу, и смести с лица Земли весь этот преступный, ужасающий мир...
Наконец, как-то собравшись, я ещё раз взглянула на храбрую девочку-ребёнка, мысленно желая ей покоя и счастья в её новом мире, и тихо вышла за дверь...
Увиденный ужас парализовал сознание, лишая желания исследовать папский подвал дальше... грозясь обрушить на меня чьё-то очередное страдание, которое могло оказаться ещё страшней. Собираясь уже уйти наверх, я вдруг неожиданно почувствовала слабый, но очень упорный зов. Удивлённо прислушиваясь, я, наконец, поняла, что меня зовут отсюда же, из этого же подвала. И тут же, забыв все прежние страхи, решила проверить.
Зов повторялся, пока я не подошла прямо к двери, из которой он шёл...
Келья была пустой и влажной, без какого-либо освещения. А в самом её углу, на соломе сидел человек. Подойдя к нему ближе, я неожиданно вскрикнула – это был мой старый знакомый, кардинал Мороне... Его гордое лицо, на сей раз, краснело ссадинами, и, было видно, что кардинал страдал.
– О, я очень рада, что вы живы!.. Здравствуйте монсеньёр! Вы ли пытались звать меня?
Он чуть приподнялся, поморщившись от боли, и очень серьёзно произнёс:
– Да мадонна. Я давно зову вас, но вы почему-то не слышали. Хотя находились совсем рядом.
– Я помогала хорошей девочке проститься с нашим жестоким миром... – печально ответила я. – Зачем я нужна вам, ваше преосвященство? Могу ли я помочь вам?..
– Речь не обо мне, мадонна. Скажите, вашу дочь зовут Анна, не так ли?
Стены комнаты закачались... Анна!!! Господи, только не Анна!.. Я схватилась за какой-то выступающий угол, чтобы не упасть.
– Говорите, монсеньёр... Вы правы, мою дочь зовут Анна.
Мой мир рушился, даже ещё не узнав причины случившегося... Достаточно было уже того, что Караффа упоминал о моей бедной девочке. Ожидать от этого чего-то доброго не было ни какой надежды.
– Когда прошлой ночью Папа «занимался» мною в этом же подвале, человек сообщил ему, что ваша дочь покинула монастырь... И Караффа почему-то был этим очень доволен. Вот поэтому-то я и решил как-то вам сообщить эту новость. Ведь его радость, как я понял, приносит всем только несчастья? Я не ошибся, мадонна?..
– Нет... Вы правы, ваше преосвященство. Сказал ли он что-либо ещё? Даже какую-то мелочь, которая могла бы помочь мне?
В надежде получить хотя бы малейшее «дополнение», спросила я. Но Мороне лишь отрицательно покачал головой...
– Сожалею, мадонна. Он лишь сказал, что вы сильно ошибались, и что любовь никому ещё не приносила добра. Если это о чём-то вам говорит, Изидора.
Я лишь кивнула, стараясь собрать свои разлетающиеся в панике мысли. И пытаясь не показать Мороне, насколько потрясла меня сказанная им новость, как можно спокойнее произнесла:
– Разрешите ли подлечить вас, монсеньёр? Мне кажется, вам опять не помешает моя «ведьмина» помощь. И благодарю вас за весть... Даже за плохую. Всегда ведь лучше заранее знать планы врага, даже самые худшие, не так ли?..
Мороне внимательно всматривался мне в глаза, мучительно стараясь найти в них ответ на какой-то важный для него вопрос. Но моя душа закрылась от мира, чтобы не заболеть... чтобы выстоять предстоящее испытание... И кардинала встречал теперь лишь заученный «светский» взгляд, не позволявший проникнуть в мою застывшую в ужасе душу...
– Неужели вы боитесь, мадонна? – тихо спросил Мороне. – Вы ведь тысячу раз сильнее его! Почему вы его боитесь?!..
– Он имеет что-то, с чем я пока не в силах бороться... И пока не в силах его убить. О, поверьте мне, ваше преосвященство, если б я только нашла ключ к этой ядовитой гадюке!.. – и, опомнившись, тут же опять предложила: – Позвольте мне всё же заняться вами? Я облегчу вашу боль.
Но кардинал, с улыбкой, отказался.
– Завтра я уже буду в другом, более спокойном месте. И надеюсь, Караффа обо мне на время забудет. Ну, а как же вы, мадонна? Что же станет с вами? Я не могу помочь вам из заключения, но мои друзья достаточно влиятельны. Могу ли я быть полезным вам?
– Благодарю вас, монсеньёр, за вашу заботу. Но я не питаю напрасных надежд, надеясь отсюда выйти... Он никогда не отпустит меня... Ни мою бедную дочь. Я живу, чтобы его уничтожить. Ему не должно быть места среди людей.
– Жаль, что я не узнал вас раньше, Изидора. Возможно, мы бы стали добрыми друзьями. А теперь прощайте. Вам нельзя здесь оставаться. Папа обязательно явится пожелать мне «удачи». Вам ни к чему с ним здесь встречаться. Сберегите вашу дочь, мадонна... И не сдавайтесь Караффе. Бог да пребудет с вами!
– О каком Боге вы говорите, монсеньёр? – грустно спросила я.
– Наверняка, уж не о том, которому молится Караффа!.. – улыбнулся на прощание Мороне.
Я ещё мгновение постояла, стараясь запомнить в своей душе образ этого чудесного человека, и махнув на прощание рукой, вышла в коридор.
Небо развёрзлось шквалом тревоги, паники и страха!.. Где находилась сейчас моя храбрая, одинокая девочка?! Что побудило её покинуть Мэтэору?.. На мои настойчивые призывы Анна почему-то не отвечала, хотя я знала, что она меня слышит. Это вселяло ещё большую тревогу, и я лишь из последних сил держалась, чтобы не поддаваться сжигавшей душу панике, так как знала – Караффа непременно воспользуется любой моей слабостью. И тогда мне придётся проиграть, ещё даже не начав сопротивляться...
Уединившись в «своих» покоях, я «зализывала» старые раны, даже не надеясь, что они когда-либо заживут, а просто стараясь быть как можно сильней и спокойнее на случай любой возможности начать войну с Караффой... На чудо надеяться смысла не было, так как я прекрасно знала – в нашем случае чудес не предвиделось... Всё, что произойдёт, я должна буду сделать только сама.
Бездействие убивало, заставляя чувствовать себя всеми забытой, беспомощной и ненужной... И хотя я прекрасно знала, что не права, червь «чёрного сомнения» удачно грыз воспалённый мозг, оставляя там яркий след неуверенности и сожалений...